Карибский кризис - Федор Московцев

Глава 38,

Про то, как самый честный и преданный становится причиной больших несчастий; а также о других вещах, которые нельзя обойти вниманием

Про Танину с Ренатом интрижку я знал с самого начала — в моём офисе всегда всё прозрачно и недостатка в информаторах никогда не бывало. Наиболее полный отчет я получил от Афанасия Тишина. В начале 2004 года я часто отправлял Рената в Волгоград контролировать аптечное направление, а также присматривать за исполнительным директором, ну и в целом понаблюдать, как идут дела. По информации Тишина, Ренат вместо работы целыми днями просиживал подле Таии, которая благосклонно принимала его ухаживания. (еще никто не отменял закон: «кобель не вскочит, пока сука не захочет!»). Парочка прогуливалась по парку вокруг кардиоцентра, и градус накала страстей нарастал по мере повышения температуры воздуха. Весна вступала в свои права. По мнению опытного в таких делах Тишина, вряд ли у Тани с Ренатом было что-то серьёзное за периметром кардиоцентра — если бы дело дошло до секса, они бы стали конспирироваться, и в офисе об их связи никто бы не узнал. Тем более, что Ренат и не должен был находиться в офисе, у Тани были схожие поручения, и она вовсе не обязана была сидеть на одном месте. И если бы они вдруг исчезли из офиса, чтобы предаться страсти в укромном месте, их отсутствие осталось бы незамеченным. Они бы слали мне отчеты, и я бы ничего не заподозрил. Однако, Таня сделала всё возможное, чтобы свидетелями интрижки стали максимальное количество человек — даже главврач кардиоцентра Халанский был в курсе (лишний раз доказывает, что ничто в кардиоцентре не может укрыться от его взгляда). Моё заключение было таково: Таня равнодушна к Ренату и затеяла этот спектакль с целью досадить мне, вызвать мою ревность и спровоцировать меня на решительные действия — развод с женой и создание новой семьи с Таней.

Однако… умом-то я всё понимал, но нервничал и бесился, как необъезженный жеребец, потому что был далеко неравнодушен к Тане, да и Ренат был не чужой мне человек. Меня до крайней степени возмущало, почему у него свет клином сошёлся на собственности брата, неужели в шестимиллионном Петербурге нельзя найти молодую красивую девушку? Он сам на понятиях, весь такой правильный и всегда соблюдал джентльменские правила, одним из которых является табу на отношения с женщинами друзей (только если друзья сами не делятся). Она сама даёт повод и сделала кучу авансов — прекрасно, поставь в известность друга и сделай так, как он скажет. Сколько раз я сталкивался с подобными ситуациями, как правило, сценарий был такой: собственник девушки разрешал соблазнителю действовать с условием полного отчета в каждом своём шаге — с целью проверки девушки. Ведь каждая женщина имеет в своём арсенале сотни способов отшить мужика и тысячи — чтобы он вообще не подошёл. И любой флирт в принципе происходит лишь с женской подачи, мужчина только реализовывает свой шанс.

Я расценил этот кобеляж как измену, потому что из-за него пострадали мои финансовые интересы. Ренат с Таней всегда добросовестно относились к работе, именно поэтому я доверил им управление фирмой, когда уволились Николова с Гусевой. И вот что из этого вышло — пока сладкая парочка разыгрывала дольче виту, у них под носом творились колоссальнейшие махинации. Если бы я наперёд знал, что так всё получится, то, конечно, поискал бы других супервайзеров. Но мне и в страшном сне не могло присниться, что из-за шашней в оплаченное мною время Ренат с Таней совсем потеряют голову и забудут о главном — о компании, которая их кормит и является залогом их благополучия.

Особенно я злился на Рената — пляска гормонов довела его до того, что он ещё и забычил на меня, хотя сам был в крайней степени передо мной виноват. Наши отношения осложнились, особенно после того, как я увёз Таню на море, тогда как он тайком от меня примчался в Волгоград в надежде что ему достанется кусочек тортика (до этого он ездил в командировку за счёт компании с моего ведома).

Поссориться с братом из-за чего — из-за расходного материала, из-за бабы!? Для меня это было настолько дико, что я даже как-то растерялся. Впервые сталкивался с таким феноменом. В нашей компании (с Ансимовыми и Быстровыми) мы спокойно тусовали тёлочек друг другу, если один оприходовал трахопригодный женский организм, то непременно делился с другом, и Ренат также играл в эти игры. И тут бац! произошла перезагрузка матрицы. Настолько, что он собрался от меня уйти. Он договорился с Коршуновым, чтобы тот устроил его в один из принадлежащих ему торговых центров. Мы оба испытывали потребность в серьёзном разговоре, и он состоялся в ресторане Адамант на набережной Мойки рядом с офисом (заведение, как и офис, принадлежало Коршунову).

Ренат пришёл с какими-то воинственными намерениями, это было заметно по его виду, он не умеет скрывать эмоции, у меня, как обычно, не было заготовок для беседы, и я действовал интуитивно по обстановке. Мне удалось обаять его с первых же минут разговора, а когда я предложил ему должность директора Северного Альянса (до этого Ренат был просто человеком по поручениям, правда, с большими полномочиями) и власть над всеми петербургскими людьми, кроме Марины Маликовой, то он просто растерялся и беспомощно промямлил, что «поступило тут предложение от Горфинкеля, управляющего Адамантом, и надо сказать Коршунову окончательное „да“ либо окончательное „нет“».

И мы оба пожалели о своих словах. Мне стало ясно, что надо отпустить брата, коль скоро тот уже самостоятельно продумал уход. Мы знали друг друга с детства, и настал такой момент, когда то, что прежде нравилось друг в друге, вдруг стало раздражать и отталкивать. Был в разговоре поворотный пункт, когда мне следовало промолчать, сделать грустно-обреченный вид и сказать: «Да, я рад за тебя, это твой шанс!». И мы бы остались друзьями и братьями. Встречались бы на семейных праздниках и лет через пять снова бы сошлись, как прежде. В настоящий же момент основание, на котором держались наши отношения, было почти полностью разрушенным за последние полгода — кирпич за кирпичом, и нам нужно было побыть порознь, чтобы продумать, как его восстановить.

Но я, ведущий беседу, неожиданно для самого себя включил всё своё обаяние, чтобы оставить Рената при себе. Зачем, я и сам не понимал. Я употребил свои недюжинные навыки убеждения и обольщения, чтобы вернуть заблудшего обратно в своё лоно. Мало того, что я говорил правду (порой этого до обидного мало), но преподносил эту правду так, что она выглядела как правда.

Я рассказал об успехах Экссона и о возросших продажах Совинкома и пообещал процент с продаж. На данный момент у Рената были кое-какие заделы — а именно по продажам аккумуляторов на петербургский метрополитен, куда влезли благодаря связям Коршунова (чьим близким другом был начальник метрополитена). Кроме аккумуляторов, удалось замкнуть на себя поставки лампочек и прочей электротехники. Но это были мелочи по сравнению с поставками на предприятия Лукойла и Газпрома, которые можно было протолкнуть через Коршунова, влияние на которого у Рената увеличивалось день ото дня! У него — влияние, а у меня — идеи, конкретные проекты и поставки, в этом я никогда не подводил, предоставлял всё от и до. С тем же метрополитеном — отработали всё на пять с плюсом. И уж если с этой мелочевки Ренат имеет больше тысячи долларов в месяц, то можно себе представить, сколько будет, если задействовать Коршунова по Газпрому и Лукойлу. Зарплату тысячу долларов Горфинкель в лучшем случае предложит через полтора года, а уже сейчас у меня Ренат видит в обозримом будущем доход в пять тысяч долларов!

— Горфинкель мне предложил штукаря, — сказал Ренат (на самом деле $500 — это я выяснил уже потом). — Я попрошу двести баксов сверху. Плюс полномочия.

Я в ответ лишь обреченно вздохнул:

— Только оставь Рошаля. Он набирает на себя пул поставщиков-кредиторов, долги которым исчезнут вместе с ним.

В тот момент меня промелькнула идея, которую я сразу же и озвучил:

— Да! И ещё: не буду вмешиваться в дела Северного Альянса, полностью отдаю его тебе на откуп. Но! В обозримом будущем — месяц-два — ты его ликвидируешь и переберешься к нам на завод. Мои компаньоны знают, что ты мой брат, и я подготовлю почву для твоего официального трудоустройства. Найди способ объяснить менеджерам, что офис нам не нужен, пусть работают на дому фрилансерами. Мне надоело содержать весь этот балаган, и если менеджеры не будут отрабатывать свою зарплату, при низком уровне продаж я… то есть ты прикроешь весь этот бизнес. Опять же повторю: Марина Маликова остаётся за штатом, она подчиняется только мне.

Переживания Рената отразились на его лице, я буквально читал мысли брата, как он представил аккумуляторный завод Балт-Электро: провонявшее химикалиями промышленное предприятие с копотью и прочими приметами классического индустриального урбанизма — колоссальный контраст с нынешним офисом премиум-класса в историческом центре города. И я решил пока не форсировать эту тему.