Кукольный Дом (СИ) - "kisvatera."

— Верно, — она кивком подтвердила мои слова, — однако у большинства из них, если не у всех, главной целью было подправить материальное положение собственных родителей или семейного бизнеса. А господина Лангерга такое никак не интересовало.

— Что ж, тогда это многое объясняет.

Пока мы проходили вдоль коридора, где, по словам женщины, рядом располагалась кухня, столовая для прислуги, ещё одна отдельная — для хозяина дома, мой взгляд зацепился за довольно внушительных размеров картину на стене, и я остановилась. На ней изображено трое человек: двое взрослых и ребёнок. Нетрудно догадаться, что это портрет семьи Лангерг. Все изображённые были блондинами, вот только мужчина с голубыми глазами, а у женщины гетерохромия почти как у сына: один глаз карий, а второй — зелёный.

— У Аллена мамины глаза, — проговорила я, не отрываясь от изучения портрета.

— Ах, покойные мистер и миссис Лангерг, — с грустью проговорила служанка, остановившись рядом со мной. — Да, это точно, сын — их точная копия.

Покойные. Боже, какая же я глупая. Как я могла не понять этого сразу? Меня хватило смущение и смятение одновременно. Вот почему Аллен так озабочен получением наследства. Целостность происходящего наконец начала потихоньку проявляться.

— Прошу прощения… — неуверенно проговорила я, переминаясь с ноги на ногу. — Но как это произошло? — теперь моё внимание переключилось на Эмму.

— В сорок четвёртом году произошёл пожар в их доме, — с тоской стала рассказывать она историю. — Не здесь, в другом. Изначально это поместье служило для отдыха на природе, но после трагедии юный Лангерг оборудовал его под основное жилище как для себя, так и для нескольких слуг. Произошедшее посчитали несчастным случаем, мол, поджёг устроили фашисты. Выжил только господин Аллен, подробностей до сих пор так никто и не знает, и сам юный господин продолжает хранить их в тайне. Но он не поверил в то, что это совершили немцы, и стал просто одержим мыслью, будто пожар кто-то подстроил специально, — женщина покачала головой, поджав губы. — Бедный мальчик, он чуть не сошёл с ума на этой почве. Со временем все родственники отвернулись от него, скинув вину трагедии на восьмилетнего ребёнка — согласитесь, какой абсурд! Из-за этого и в обществе поползли опрометчивые слухи. Он замкнулся в себе на несколько лет, а потом с головой ушёл в обучение и семейный бизнес.

— Какой кошмар…

Моё нутро болезненно сжалось от такой истории, а веки так и остались широко распахнутыми в ужасе. Сердце преисполнилось сочувствием к юноше и желанием узнать его ещё лучше. Не могу даже представить, какого ему каждый день смотреть в зеркало и видеть отпечаток произошедшей трагедии на собственном лице.

— А сколько сейчас Аллену лет? И был ли он близок с родителями?

— Господину в этом году исполнится двадцать два года. И, конечно! Их по истине можно было назвать идеальной семьёй, добрее людей за свою жизнь я не встречала, если быть откровенной.

Тринадцать лет. Тринадцать лет он находился в заточении одиночества, лишившись самых близких людей и не имея рядом ни одной родной души. Я приложила ладонь к своей груди, ощущая, как нечто неприятное скребётся изнутри. Почему я так ярко чувствую боль его потери?

— Мне… мне так жаль, — слова словно сами не хотели выходить, застревая где-то в горле, — я и представить не могла…

— Ничего, госпожа, не волнуйтесь, — Эмма ласково положила руку на моё плечо. — В конце концов, не вы были тому виной. И я уверена, теперь всё будет только налаживаться.

Женщина искренне и многозначительно улыбнулась, намекая на то, что изменения в лучшую сторону будут происходить благодаря моему появлению в доме. Неужели она действительно в это верит, зная, что я нужна их хозяину только для определённой цели? И не похоже, что эта цель была основана на высоких чувствах.

Продолжив экскурсию, служанка повела меня дальше по коридору, к трём комнатам в конце.

— Здесь расположен кабинет господина Лангерга, — она указала на первую закрытую дверь. — Если он не открыт, значит, мистера Аллена ни в коем случае нельзя тревожить, таково правило. Дальняя комната является спальней юного господина, а это, — Эмма дёрнула дверную ручку и протянула руку в сторону открывшегося помещения, расположенного между двумя описанными ранее, — теперь ваша комната.

Я шагнула через порог, чтобы осмотреть новые покои. Комната оказалась меньше, чем в «Кукольном Доме», но всё равно достаточно просторной. Стены были благородного тёмно-изумрудного цвета, на фоне которого мебель кремовых тонов с золотыми обрамлениями выделялась особенно элегантно.

— А я думала, мы с Алленом будем спать в одной комнате, — проговорила я, и только потом смущённо осознала смысл слов.

— Ох, нет, он решил, что так вам будет комфортнее.

Или ему самому. Нет никакого смысла делить постель с нелюбимой женщиной, не так ли? Как бы глупо это ни было, но вместо облегчения я почувствовала укол обиды. Что это со мной? Разве я не должна наоборот радоваться такому раскладу событий?

— В шкафу вы сможете найти несколько нарядов, господин Лангерг заранее позаботился об этом.

— Как великодушно с его стороны, — натянуто улыбнулась я в ответ. Видимо, он даже узнавал мой размер одежды.

— О, и ещё кое-что, — служанка подошла к постели и взяла маленький колокольчик с прикроватной тумбочки. — Если вам понадобится помощь слуг, то просто выйдете в коридор и позвоните, и мы обязательно откликнемся.

— Хорошо, благодарю вас.

От такого отношения начинаешь чувствовать себя прямо-таки королевской особой.

— Пойдёмте дальше, мне осталось только показать вам наш чудесный сад.

— А как же второй этаж? — Уточнила я, когда мы уже направлялись к выходу. — Что там находится?

— Там расположились комнаты для некоторых прислуг, своеобразный чердак и комната творчества.

— Что за комната творчества?

— Ох, госпожа Офелия, это довольно… личное помещение мистера Аллена, — занервничала женщина. — Он не позволяет кому-либо входить туда, даже убираться. Поэтому, пожалуйста, не пытайтесь попасть туда самостоятельно. Если господину будет угодно, то, думаю, он сам вам расскажет или даже покажет её.

Как мотылёк не может противостоять манящему свету, так и человека тянет на запретный плод. Хоть я и прекрасно понимала, что нельзя идти против правил, установленных хозяином дома, но мой интерес к таинственному личному месту лишь непроизвольно подогревался.

Выйдя из поместья и обойдя его, я ахнула. За зданием растянулся невероятной красоты сад, я бы даже назвала его маленьким парком. Каменные дорожки змейками ползли между кустами различных цветов, деревьями с зарождающимися плодами и просто декоративными растениями, а где-то в глубине пряталось несколько скамеек. Цветочный аромат создавал какую-то чарующе-магическую атмосферу для этого места, словно оно вовсе отделено от целого мира.

— Как же тут прекрасно! — Восторгалась я, и на моём лице расцветала улыбка.

— Да, садовник создаёт здесь настоящее волшебство, — согласилась Эмма, сделав глубокий вдох. — А дальше, где-то в километре ходьбы от сада, находится наша конюшня. Если хотите, сегодня я могу провести вас и туда тоже, но господин Лангерг больше желает сделать это самостоятельно.

— Так у вас имеется собственная конюшня? — Удивилась я, а после по-доброму усмехнулась, пролепетав себе под нос. — Кай, вот же прохвост…

— Прошу прощения, миссис Лангерг, о ком вы? — Недоумевающе уточнила служанка.

Мой весёлый настрой тут же куда-то испарился от понимания, что моя жизнь уже во второй раз поделилась на “до” и “после”. Вероятно, я больше никогда не смогу увидеть лучезарную улыбку на веснушчатом лице Лилу. Никогда не смогу по-дружески, с шуточным упрёком пихнуть Кая в плечо с возгласом: “Ты знал, что основы конной езды мне понадобятся, обманщик!”. Уже не окажусь на одной кухне с Джованни, где не только желудок наполнится едой, но и сердце — теплотой.

И, наверное, я больше никогда не увижу Кристофера.