Волчья сыть - Сергей Шхиян

— Пошли, подойдем ближе, что-нибудь подберем, — предложил солдат.

Иван оказался прав. Подходящее дерево, дуб с развесистой кроной, нашлось быстро. На нем мог устроить наблюдательный пункт не то что один человек — целое отделение. И залезть на него ничто не мешало, его со стороны озера до половины укрывали молодые посадки. Все было удачно, кроме, пожалуй, одной малости — как на этот дуб влезть. Толщина ствола была более полуметра, а ближайшие к земле ветви начинались метрах в четырех от земли. Как преодолеть такое расстояние, я не имел ни малейшего представления.

— Я лазать по деревьям не умею. Что будем делать? — без особой надежды на толковый ответ спросил я спутников.

По возрасту и весу взбираться на дерево предстояло мне, но для этого, как у городского жителя, не было никакого опыта и умения. Не случалось в моих детстве и юности таких сельских развлечений, как лазанье по столбам и деревьям.

— Ты, ваше благородие, не бойся, мы тебя подсодим! — пообещал, радостно ухмыляясь, Иван.

«Что-то он сегодня к вечеру слишком развеселился. Не к дождю ли», — подумал я.

— Все равно до веток не достану.

— Мы тебя поднимем, а там, как Бог даст!

Я примерился. Если даже встану кому-нибудь из товарищей на плечи, то до сучьев окажется метра полтора.

— Не выйдет, — отказался я. — Давайте искать чего-нибудь более подходящее.

— А ты попробуй, попытка не пытка!

— Что зря пробовать, — пробурчал я, но снял «полукафтанье», рубаху и сапоги. — Все равно не влезу.

Тимофей, выполняя распоряжение нового командира, встал лицом к дубу и сцепил пальцами за спиной ладони. Я, придерживаясь за его плечи, поставил носок ступни на получившуюся ступеньку и вспрыгнул на широкие плечи кузнеца.

— Ну, дальше-то что? Говорил же, что до сучьев не достану, — сообщил я вниз, для наглядности поднимая руку.

— Мы тебя повыше поднимем, держись за ствол, — предложил Иван.

Я обхватил дерево руками, а они в две руки захватили мои подошвы и подняли, сколько хватало роста и длины рук, вверх. Даже так я не доставал до ближайших сучьев около метра.

— А теперь сам лезь! — велел Иван. — Теперь недалеко!

Пришлось обхватывать ствол руками и, обдирая грудь и живот о жесткую кору, карабкаться вверх. Тотчас на голую, потную спину тучей налетели комары и принялись сосать мою молодую кровь.

«И что я все время нахожу себе приключения на одно место», — грустно думал я, преодолевая последние сантиметры земного притяжения.

Впрочем, когда пальцы, наконец, зацепились за нижний сук, и я взобрался на его надежную твердь, жизнь разом сделалась веселее. Я отогнал отломанной веточкой комаров и быстро, как по лестнице, добрался по сучьям до вершины. Отсюда с высоты, двор крепости открывался как на ладони.

«Однако!» — только и нашел я сказать про себя, разглядывая этот миниатюрный кремль. Не знаю, когда и кто построил этот острог, но сил и материала потрачено было с избытком. Даже двор был сплошь вымощен толстенными брусьями, не говоря о надежных двойных стенах, с засыпкой между бревен землей, что давало возможность сторожам скрытно обходить укрепление по периметру. Я, приглядевшись, заметил три торчащие в разных местах стены головы.

Терем стоял у дальней стены, той, к которой мы вышли вначале. Посередине двора возвышалось сооружение непонятного назначения, напоминавшее не то боксерский ринг, не то лобное место.

С такого расстояния разглядеть подробности было сложно, но мне показалось, что вокруг этой арены стоит частоколом железная решетка.

По периметру стен тянулись дворовые постройки: какие-то амбары, сараи, коровники — понять их назначение я не смог.

И еще по двору, вокруг ринга, гуляло несколько человек, по комплекции и одежде напоминающие помещиков.

Человека, похожего на Вошина, я не увидел. Только один из всех кого-то мне напомнил осанкой и походкой, но я не придал этому значения. Кроме бывшего управляющего, здесь у меня не могло быть знакомых.

После беглого осмотра я принялся за детальное ознакомление с «местными достопримечательностями». Особенно меня заинтересовал стог сена, притулившийся около одного из дворовых строений. Такой легко воспламеняющийся материал вполне мог сослужить хорошую службу, если при нужде его поджечь.

Других слабых мест в обороне я не заметил и сосредоточился на воротах, к которым примыкал точно такой же причал, как напротив них на берегу. У самих ворот, внутри крепости, стояла небольшая привратницкая, около которой сидело еще два сторожа.

Итого стражей в крепости было, как минимум, пять человек. И это не считая небольшой пушки, вернее, мортиры, помещенной на высокой площадке, надстроенной над привратницкой. Поставили ее, видимо, для обстрела возможного нападения со стороны дороги и причала, единственного направления, не защищенного болотами.

— Ну, что там видно? — нетерпеливо окликнул меня снизу Иван.

— Сейчас слезу — расскажу, — пообещал я. Собрался начать спуск, но вдруг замер, как громом пораженный — через двор от терема в один из сараев два здоровенных мужика тащили хрупкую женщину, в которой я узнал свою жену!

Аля сопротивлялась, пыталась тормозить ногами, но эти жлобы ее легко приподымали над землей, и она неловко мотала ногами в воздухе. У меня просто перехватило дыхание. Замерев на месте, я наблюдал, как мужики внесли ее в одну из построек и затворили за ней двери.

Через несколько секунд я был уже на земле.

— Ты что, барин, на тебе лица нет?! — удивленно воскликнул Тимофей.

Лицо у меня было, только поцарапанное и, наверное, крайне растерянное.

— Там моя жена Аля, — только и нашелся ответить я.

— Как Аля? — поразился Иван. — Она же в Завидово, я ее сегодня утром сам видел!

— А я сейчас видел, как ее тащили в сарай!

— Не ошибся? Может, похожая?

— Лица я не разглядел, далеко, но по фигуре она — высокая, худенькая!

— Это когда же ее похитить спроворились? Нешто днем?

— Там какой-то мужик, вернее, барин ходил, по фигуре знакомый. Не могу вспомнить, кто… — я попытался, сколько мог, напрячь память. — Дородный, плечи назад…

— Становой, что ли? — подсказал Иван.

— Правда, похоже, что становой пристав. Только как он здесь очутился, он же утром был в Завидово?

— Дела, — покачал головой кузнец. — Неужто и взаправду становой, а такой гладкий и строгий барин!

Мне стало ясно, что если тот человек, которого я видел, действительно пристав, то больше помощи ждать неоткуда. Пока местное дворянство раскачается и соберет ополчение, здесь может произойти, что угодно.

— Придется сегодня ночью брать их приступом, иного выхода нет.

— А много там народа? — спросил Иван, ничуть не удивившийся моему решению.

Я рассказал про стражников и мортиру.

— Это не беда, — уверенно сказал он, — у семи нянек дитя без глаза. Коли у них там есть пушка, то бояться им нечего, проспят все на свете. Так что пошли за ружьями, к темноте вернемся, а ночью, с Божьей помощью, и вдарим!

Глава двадцатая

Назад к обзорному дубу мы вернулись, когда стемнело. «Камуфляж» у нас поменялся, теперь не было нужды украшать себя ветками, но лица, чтобы не белели в темноте, намазали сажей от маленького костерка, на котором я варил чай. Теперь товарищи к боевой раскраске отнеслись с большим пониманием, хотя и подтрунивали друг над другом.

— Чисто черт полосатый! — смеялся Иван над белокурым кузнецом, разрисованным черными полосами.

— Нам сажа дело привычное, ты на себя глянь, сам как конь в яблоках! — отбивался тот.

Внутри замка что-то затевалось. Из-за стен заметны были всполохи света, как будто там или жгли большие костры, или устраивали факельное шествие. Вдруг окрестности огласились ревом медведя.

— Что там у них делается? — с тревогой спросил я, не находя себя места из-за беспокойства об Але.

— Слазай, посмотри, — предложил Иван. — Мы тебя ружьями повыше подтолкнем.

— Только не подстрелите ненароком, — плоско пошутил я, снимая с ног сапоги.

Теперь процедура была, как говорится, отработана, и забрался я на дерево безо всяких сложностей. Как только обхватил ствол руками, товарищи подставили под подошвы приклады ружей и помогли вскарабкаться до первых ветвей.

Я поднялся на старое место и вновь увидел внутреннюю часть крепости. Действительно, там шли какие-то активные приготовления. Около лобного места горел большой костер, а углы его освещались большими смоляными факелами.

Во дворе суетились люди, подтаскивая к арене большую тяжелую клетку. С той стороны, возможно, из самой клетки, вновь раздался грозный медвежий рев.

Только теперь до меня дошло, что значит эта странная арена и приготовления — похоже, что обитатели крепости затевали медвежий бой. Правда, клетка с медведем была одна, вероятно, второго зверя доставят вслед за первым.