Канашибари - Ангелина Максимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я начала с простой тактики, быстро подсчитав, какое из чисел встречается во всех девяти блоках чаще всего. Во всей головоломке это была пятерка — она попалась шесть раз. Затем я стала подбирать блоки, в которых пятерки нет, и, основываясь на них, стала исключать места в каждом столбце и ряду, где пятерка точно не могла быть вписана. Так я быстро нашла нужную ячейку.
Дальше, так как этот судоку был действительно сложным, я стала решать его методом исключения. Стараясь держать в уме текущие найденные и имеющиеся числа, я выбирала поля, в которых могли стоять только два числа, и дальше с помощью подстановки мне удалось найти большую часть пар в других клетках.
Вероятность того, что я угожу в тупик, была пятьдесят процентов, то есть шансы на ошибку и правильное решение были равны. Если бы результат не сошелся, я могла понять, что выбранное мною число неверно, и просто подставить одно оставшееся.
Однако, зайдя в «тупик» и подставив второе число, я поняла, что и оно не подходит. Сердце пропустило удар, когда я поняла, что теперь мне нужно искать ошибку и, возможно, начинать все сначала. Взгляд в панике метнулся к песочным часам. Времени оставалось совсем немного, и я начала судорожно просматривать и анализировать вписанные в головоломку ответы.
Наконец я нашла ошибку, резким движением заменила число, и затем с легкостью внесла ещё несколько ответов. Бросив быстрый взгляд на песочные часы, я поняла, что осталось не больше десяти секунд. Борясь с паникой, я последовательно заполнила оставшиеся ячейки и оторвала кисточку от бумаги за пару секунд до конца игры.
Спешка и нехватка времени не позволили мне проверить правильность решенного ребуса. Казалось, в висках что-то сжалось, а затем взорвалось, горло мгновенно пересохло… но вот чернила впитались в бумагу, и заиграла красивая переливчатая мелодия — слишком знакомая, вызвавшая боль в груди из-за связанных с ней воспоминаний.
Сёдзи впереди раздвинулись, и я поспешила за выигрышем, чувствуя лихорадочное биение своего сердца. Слишком много нервов, слишком сильное напряжение. Я уже просто устала бояться.
Казалось, что внутри меня лишь выжженное поле — ни травы, ни цветов, ни даже сорняков. Лишь пепел.
Сложив травы, лекарства и бинты в рюкзак, я вышла из минка, воровато оглядываясь.
Легкий утренний ветерок неприятно холодил голые руки и открытые ноги, и я решила, что нужно найти новую толстовку. А также, почувствовав жжение в руке, поняла, что бинты из лоскутов от платья Кандзаки нужно сменить на новые, не испачканные грязью и кровью. И, конечно же, необходимо было обработать укусы как на руке, так и на ноге. Оставалось лишь надеяться, что среди выигранных лекарств будет что-то полезное для моих мышц и связок. Мало того, что они не привыкли к таким нагрузкам, так еще и падение с лестницы напоминало о себе достаточно болезненным образом.
Я как могла поспешила обратно в кафе, где оставила Кадзуо присматривать за Кандзаки. Внутри робко расцветала надежда, что девушка очнулась, но я нещадно давила это чувство. Шансов было мало. Борясь сама с собой и одновременно пытаясь не заблудиться, я слишком поздно расслышала приближающиеся шаги.
Услышав — уже совсем близко — легкий шорох подошв об асфальт, я резко развернулась, но опоздала. Кто-то сорвал рюкзак с моих плеч, и в попытке удержать выигрыш я схватила лишь воздух.
Передо мной стояли двое парней чуть старше двадцати. Грязные лохматые волосы и несвежая одежда — оба выглядели потрепанными, но казались здоровыми и бодрыми. На их лицах я увидела усмешки. Мне эти незнакомцы не понравились сразу — что-то неприятное было в выражении их лиц, что-то отталкивающее в их глазах.
— Привет! — с насмешкой поздоровался один из незнакомцев — достаточно высокий и полный. Второй, тощий и сутулящийся, держал мой рюкзак за лямку, слегка раскачивая его.
Я нахмурила брови и зло произнесла:
— Верните. Это мое.
— Как невежливо, — хмыкнул парень с моим рюкзаком. — Мы видели, ты вышла из домика, где играют в тобаку. Посмотрим, что ты выиграла…
И с этими словами он полез в мой рюкзак.
— Надеюсь, там будет лапша или жареная свинина, — усмехнулся второй парень, а я кинулась к ним, пытаясь вырвать рюкзак. Но крупный парень с силой оттолкнул меня. И хоть он не выглядел спортивным, но весил намного больше и был на голову выше. Я едва устояла на ногах, но не сдалась, хватая свой рюкзак.
— Да отстань ты, а то хуже будет, — зло выдохнул тощий парень, а его друг схватил меня за руки и заломил одну мне за спину. Я вскрикнула и попыталась ударить его ногой в колено, но парень со смешком увернулся и сильнее выкрутил мне руку. Я сжала зубы, чтобы не вскрикнуть.
— Так… Эх, нет, Тэкуми. Здесь только лекарства.
— Вот как, жаль… — протянул тот, кого парень назвал Тэкуми. — Что, кто-то из твоих друзей заболел? — с легкой издевкой спросил парень. — Ничего, Хироши, нам и это пригодиться.
— Ага, — согласился Хироши.
— Отпусти меня, — зло прошипела я, сдерживаясь, чтобы не закричать. Я вновь пнула ногой назад и на этот раз угодила Тэкуми в колено. Он вскрикнул, так как со злости мой удар вышел достаточно сильным, и, раздраженный, ударил меня по голове, отталкивая от себя. Не устояв, я упала на асфальт, обдирая ладони, и, быстро развернувшись, встала на ноги. Резкие движения отозвались болью в голове, и я схватилась за ушибленный затылок.
— Ах ты ж… — ругательство Тэкуми потонуло в окрике другого человека.
— Эй! Что у вас там происходит?
Тэкуми обернулся и скрестил руки на груди. Хироши же поспешно надел мой рюкзак на плечи. Я встала, собираясь кинуться к этому негодяю, но появление нового человека меня остановило. Точнее, двоих, из-за чего тревога внутри меня возросла.
Я прикинула в уме, сколько по времени займет бег до нужного мне кафе, и хватит ли у меня сил на такую пробежку. Пешком оставалось минут десять, а бегом и того быстрее, и, несмотря на усталость, такой рывок был мне по силам.
Но пока я смотрела, что будет дальше. Тем более что эти два незнакомца не вызывали у меня такой неприязни, как Хироши и Тэкуми.
Тот, кто окликнул Тэкуми, оказался симпатичным молодым человеком под тридцать, наверное, чуть младше. Он выглядел более опрятно, чем первые двое, даже в потертых джинсах, простой футболке и в
