Гальрадский ястреб - Сергей Богатков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Амелия знала старика с младенчества но, казалось, не замечала той боли в его глазах, которую так отчетливо видел Дьюк.
— Почему ты бросил нас? — она неожиданно нарушила молчание.
Божко усмехнулся и вздохнул. Верно, это тот самый вопрос, который он ждал.
— Всегда было интересно, что Оливия вам сказала, — ответил старик. — Что придумала, чтобы очернить меня в ваших глазах.
— Мама не хотела ничего объяснять, — честно ответила Амелия. — Хоть мы и спрашивали.
Старик на секунду задумался. А затем решил объясниться:
— Видела бы ты, как Оливия просила меня остановить Норберта защищать северную провинцию, — он вздохнул и качнул головой, предаваясь воспоминаниям. — Всюду ходила за мной, злилась, срывалась. Я был с ней согласен и считал, что твоему отцу лучше оставаться в замке, под надежной защитой. И честно попытался отговорить от похода. Но я не мог повлиять на него, потому что Норберт был упрям, да и к тому же он был императором, а я лишь магистром. Император делает то, что считает правильным и принимает решения сам.
— Я тоже просила папу не уходить, — призналась Амелия. — Плохое предчувствие не оставляло меня.
— В ту ночь, перед битвой Норберт попросил меня кое о чём. Он сказал: «Если со мной что-то случиться, позаботься о моих девочках». Тогда-то мной и завладел страх. Я понимал тогда, что Норберт говорит серьезно и дал слово, что сделаю это во что бы то ни стало. А вскоре, после удачной защиты северной провинции, он заболел. Больше мы с ним о вас не говорили, однако, думаю, он знал, что конец близок. Оливия изгнала меня сразу же, как появилась такая возможность. Честно говоря, я ей никогда не нравился.
Амелия смотрела на Божко с пониманием. Даже после изгнания он не забыл обещание, которое дал Норберту. И сожалел лишь о том, что не мог его исполнить. Как предполагал Дьюк, в глубине души Божко к Оливии никакой ненависти никогда не испытывал.
— Я слишком долгое время жил в вашем доме и нерушимая связь с вами все ещё существует. Когда Лире начала угрожать опасность, я это почувствовал и смог понять где она. Это одна из редких особенностей дара, — вздохнув, сказал Божко. — Но я опоздал и не смогу простить себя за это.
— И что теперь будет? — тихо спросила Амелия.
Божко был краток:
— Рассказывай, где в замке отыскать этого нирту. Мы убьём управителя и вернём наш дом.
Глава 27. Стылые земли
Начало темнеть. Дьюк почувствовал ночную прохладу и понял, что пора торопиться, узнать ответы на все вопросы, прежде чем встретиться с врагом лицом к лицу.
— Откуда вы знаете про этих нирту? — спросил он Дориана.
— Я жил на севере некоторое время.
— Что, прямо там и жили? — удивился Божко. — До северной смуты мы считали, что в стылых землях попросту нет жизни. Как вы там оказались?
Дориан вздохнул:
— Когда-то давно император Норберт собирал добровольцев исследовать эти земли. Сильный холод, мало еды, суровый климат никогда не давали вольным исследователям особых возможностей. Даже если кто-то и пытался, то возвращался ни с чем. Возможно, поэтому император решил, что должен лично отобрать кандидатов.
— Чушь какая-то. Не было такого, — усомнился Вайн и вопросительно посмотрел на Божко. — Правда ведь?
Но старик не спешил что-либо подтверждать. Внимательно посмотрев на Дориана, он спросил:
— Ты оказался в числе тех, кто прошел отбор?
— Да, оказался. Не поймите неправильно, я пошел на это не ради императора или государства. Мне было плевать на то и другое. Нам пообещали хорошую награду по возвращению и обеспечить семьи в наше отсутствие. Император искал источники знаний, храмы древних, письмена, идолы. Но, оказалось, что на севере жили люди. Много воинственных племен, в снегах и вечной мерзлоте. Со своей культурой, языком и обычаями. Воюющие друг с другом.
Камилла и Амелия сели неподалеку и слушали с интересом. Дориан продолжил:
— Была там одна девушка, которую северные племена почитают чуть ли не как святую. Когда я попал туда, благодаря её влиянию, меня вежливо попросили остаться. А остальных исследователей, с кем я проделал долгий путь, убили. Так я задержался там на долгих пять лет. Поначалу я был нужен им только чтобы собрать информацию о наших плодородных землях, быте и армии. В Гальраде никто не должен был знать, о том, что в стылых землях живут люди. Они так хотели и боялись, что будут другие исследователи. Но за следующие пять лет никто так и не пришел.
— А как ты сбежал? — спросил Камилла.
— Благодаря смекалке, силе и невероятному везению, конечно же, — уклончиво ответил Дориан. — Заодно прихватив глифовый меч. Я сразу отправился в Браго, чтобы предупредить императора об угрозе. Североземцы знали многое о землях Гальрада и я понимал, что набег на северную провинцию был вопросом времени. Но, стражники у ворот замка просто отказались меня пропускать. Они вообще не понимали, кто я такой. Решили, что сошел с ума или попросту вру, пытаясь добиться аудиенции. А когда я вернулся домой, незадолго до нападения североземцев на Гальрад, обнаружил, что моя жена вышла замуж за другого, посчитав меня погибшим. Так что некоторое время я пробыл в Гальраде, пытался обосноваться, пристроиться куда-то, но все тщетно. И затем направился в леса западной…
— Простите, — на эмоциях перебила Амелия, — То, что вы рассказываете, просто не может быть. Если мой отец отправил вас на север с другими исследователями, то значит и ждал обратно. Не могло же быть все так! Тем более, вы знали и о предстоящем вторжении североземцев и просто обязаны были предупредить.
Дориан развел руками:
— Но все так. Может, надо было тщательней выбирать стражников у ворот? Эти простолюдинов-то в замок вообще не пускали и даже не посчитали нужным сообщить начальнику охраны или советнику, просто решили прогнать меня взашей. Конечно, в глубине души я надеялся, что североземцы не буду нападать, ведь до конца я был в этом не уверен. Они не посвящали меня в свои планы.
— Так что насчет нирту? — напомнил Дьюк.
— Ах, да, это. Древние оставили много знаний. Император Малеон их частично расшифровал и получил доступ