Хранимая (СИ) - Кира Бег

Кира Бег

Хранимая

Глава 1, или затянувшееся вступление. О том, как живется в неродном мире

Я должен её найти… еще не приспособился к своему виду для этого мира… выполнить миссию… собаки, не понимают, драка… автомобили… скатился по жестким ступеням, сверху сыплется мокрый снег, холодно, горько — миссия на грани провала… верю, обязательно её встречу, обязательно… не знаю о ней совсем ничего… узнаю, когда увижу… больно, сыро, темно… плохой из меня сейчас Хранитель… хорошо Па не видит…

Грязные улицы. Мокрый снег, переходящий в ледяной дождь. Пронизывающий ветер. Просто «отличная» погода для декабря, слов нет! На работе опять задержали, а по пути к съемной квартире разбился последний фонарь. Ладно, ничего, мне не привыкать ходить по темноте, как-то никогда ничего не случалось. Подумаешь, сообщили утром в новостях, что у нас в районе банда грабителей орудует! Что им взять с простой работницы офиса? Так, Маня, кончай распускать нюни, сейчас шоссе перейдем, и почти дома! А там чай, булочки…

Прямо на ступенях подземного перехода, уже на выходе, валяется груда непонятного тряпья, перегораживая почти весь проход. Мужчина, спускавшийся мне навстречу, плавно обогнул мусор, словно не замечая, и поспешил дальше. Ну надо же, люди еще не вымерли! И прямо-таки оживленное сегодня движение, уже второй человек бродит по этим улицам в столь жуткую погоду. Первый — это я.

Ненавижу возвращаться с работы после десяти. Никого не встретишь, нормальные люди уже дома, пьют чай, телевизор смотрят. А я, между прочим, опять одна, парень бросил, ушел к подруге. Теперь и подруги нет… Рыбок, что ли, завести? Продолжая себя жалеть, собираюсь последовать примеру мужчины и обойти непонятную кучу, как вдруг она дернулась и открыла глаза.

— Ай! — невероятным образом оказываюсь на нижних ступенях, и, пытаясь удержать равновесие, разглядываю причину своих акробатических этюдов. А куча снова зашевелилась, издала еле слышный жалобный стон, и попыталась поднять голову. Да это собака! Я с ужасом уставилась на то, что секунду назад считала грудой тряпья. Не покусает? Что же с ним случилось? Бедняга. Сил не хватило даже под навес заползти, так и мокнет под снегом с дождем. А пёс обвел взглядом серые стены, ступени, лужи, заинтересованно оглядел мои сапоги, поднял взгляд выше…

Не знала, что так бывает. Когда тебя в момент окутывает чувство чужой привязанности и любви, окунает в тепло преданности и надежды. Почти физически я ощутила уютный кокон, обволакивающий меня и словно скрывающий от всех бед и невзгод.

Я не могла сдвинуться с места от потрясения, а тем временем взгляд животного сфокусировался, в нем заблестело что-то фанатично-преданное и безумно счастливое. Он радостно застучал хвостом по бетону, дернулся, пытаясь встать и путаясь в лапах, и пронзительно заскулил-заплакал, жалуясь на бездушных людей, проходящих мимо и не замечающих его, на холод и дождь, на то, что с утра не ел и одному ему очень плохо. От резких движений пёс не удержал равновесие и скатился на пару ступеней. Я бросилась к бедняге, приговаривая что-то утешительное. Не знаю, как буду объясняться с хозяйкой квартиры и что буду делать, когда она меня выгонит на улицу. Не представляю, чем буду кормить эту зверюгу, размером с «маленького» теленочка. Но оставить его здесь не могу. Невозможно бросить того, кто так искренне верит тебе и доверяет себя самого.

Я гладила мокрую спутанную шерсть, сидя на корточках рядом со скулящим псом, и на душе становилось тепло. Закралась мысль о том, что я теперь не одна. Но не могу же я его себе оставить! Может, завтра отвезти его в ветклинику, и там его определят в какой-нибудь приют? Содержать такую крупную собаку в квартире просто немыслимо!

Пёс потянулся ко мне и, прикрыв глаза от удовольствия и счастья, подставлял под ласку то одно ухо, то другое, то шею. Он неистово махал хвостом и время от времени поскуливал, изливая душу. Кто мог обидеть такое чудо? Видно, что не приспособлен для улицы, породистый, ухоженный, хоть и грязный насквозь.

— Кто же тебя выкинул, такого хорошего? И что мне теперь с тобой делать? — спросила я комок шерсти и грязи, вставая. Пёс заполошно дернулся, пытаясь подняться следом и испуганно глядя на меня — а вдруг уйду без него?

— Не переживай, не оставлю я тебя здесь. Пойдешь со мной? Отмоем тебя, покормим, согреем. А завтра поищем для тебя хозяев. Хорошо? — приговаривала я, уже зная, что ни за что не расстанусь с этим чудом. Хозяйка совсем недавно заходила за оплатой. Значит, у меня есть почти месяц до следующего визита, чтобы что-нибудь решить. Да и если выгонит — пойду на вокзал бомжевать, зато не одна!

Пёс, которому я пока не придумала имя, понял, что я не собираюсь оставлять его одного, и немного успокоился. Под мои уговоры он собрался с силами и, наконец, смог подняться. Из-за шерсти не понять толком, что за зверя я решила приютить по доброте душевной, но динозаврик явно не маленький. М-да.

— Малыш, ты очень большой и тяжелый, я тебя не донесу. Пойдешь сам? Здесь недалеко, всего два дома пройти, и потом сразу во двор свернем. Сможешь?

Словно в ответ на мои слова, пёс переступил с лапы на лапу, пробуя силы, и поковылял к выходу. Преодолев пару ступенек, он оглянулся — иду ли я?

— Ты молодец! Хороший пес! Пойдем!

Нашел!!! Хотя нет, это она меня нашла… Мы нашлись! Я так рад! Она такая добрая! Как мне повезло с Хранимой! Вот бы Па рассказать! Но он далеко. И он бы не стал хвалить меня, увидев, в каком я состоянии… Теперь ей придется за мной ухаживать. Как жаль, что я не сумел… Ничего, я быстро поправлюсь рядом с ней, и всё наладится! Теперь у меня есть она, а я — у неё!.. Идти тяжело. Всё болит. Замерз… Хранимая оборачивается, переживает за меня. Какой позор. Но я ей так рад… Она хорошая. Мы всё-таки нашлись…

Дорога, на которую обычно уходило минут пять, заняла полчаса. Я вымокла до нитки, и была похожа сама себе на амбарную мышь — такая же серая, мокрая и жалкая. Зато мы с моим новым другом теперь достойная пара! В подъезде пёс какое-то время стоял, пошатываясь, собирался с силами. Я же с ужасом глядела на лестницу. Лифта в доме отродясь не было. И как мы заберемся на третий этаж?

Подъем вылился в отдельную эпопею, и в квартиру мы попали не скоро. Я, махнув собаке рукой, ускакала переодеваться:

— Жди здесь!

Пять минут спустя пёс обнаружился на том же месте, на коврике в прихожей. Он послушно стоял у порога, заливая коридор стекающей с него грязью. Видимо, ему было слишком плохо, чтобы куда-то идти. Я порадовалась, что ванна так близко от входа, и открыла дверь прямо перед носом у своего нового приятеля, приговаривая: