Крепость - Петр Алешковский

– Если говорить о рабочей силе, пожалуй что нет, но и идея с имением слишком романтичная. Разве можно что-то возродить? Имения возникали как царские дарения за службу.

– Кое-что возродить можно и нужно, я уверен. Давно пора научиться ходить в теплый сортир!

– Сортир как мерило культуры?

– Только давайте не станем вдаваться в исследование терминологии.

– Наука именно с этого начинает.

– Да ладно, Иван, мы же не на диспуте.

– Хорошо. По моим наблюдениям, не местный люмпен, так местная власть развернуться вам не даст. Загубили всех фермеров, которые тут начали появляться в девяностые, думаете, пустят нового помещика?

– Это следует подготовить серьезно и неспешно, что я и делаю. Если всё подать правильно, заручиться подмогой у власти, всё получится. Заметьте, я ни слова не сказал об откате, о взятках. Надо уметь договариваться, а я это умею делать. Пустят как миленькие, еще и гордиться будут.

– Ну да, и на доску почета повесят.

– С чего-то начинать надо, край совсем запустили.

– В Европе это работает – связь не прерывалась, но не здесь. Сергей, купите лучше землю во Франции.

– Во Франции несложно купить землю и старинное шале, но тут куда интереснее. Романтизм, говорите? Нет, простое знание экономики. Земля – самое правильное и долгосрочное вложение, но обустроенная земля, а не заброшенные луга и неудобья.

– Сами из дворян будете?

– Вовсе нет. Из старых московских мещан. Мой прадед на кунцевских лугах выращивал зелень для города, в Замоскворечье держал три лавки и не бедствовал, дед гимназию окончил.

– Деда и прадеда забрали в ГУЛАГ?

– Знаете, нет, прадед умер своей смертью, а дед прошел войну в тяжелой артиллерии, далеко от линии фронта.

– Вот уж и правда свезло.

– Потом преподавал в академии бронетанковых войск, вышел в отставку, похоронен на Немецком кладбище. Отец в нефтянке работал, сейчас на пенсии, горюет о прошлом. Отца жалко, такие, как он, не понимают, что мир изменился, не хотят понимать. А я рано это понял, сам свою судьбу строил. Я в Европе не планировал оставаться, хотел только получить современное образование, и получил. Надо здесь обосновываться, мои знания в экономике и логистике в стране на вес золота.

Его оптимизм сперва подкупил Мальцова, но очень скоро ему стало казаться, что гость просто произносит хорошо отрепетированную речь, которую привык говорить всем и всегда. Сергей относился к власти как главной составляющей своего личного успеха; похоже, мир был должен Сергею чуть ли не с рождения, сам же он был чист и абсолютно уверен, что, живя по им самим выстроенному закону, никому ничего не должен. Сергей с аппетитом умял гречку, аккуратно очистил тарелку, но от добавки отказался – следил за весом; отодвинул тарелку от себя, чокнулся, выпил оставшееся на донышке: «За успех!». Он, похоже, смог бы выжить в любой обстановке, но не выглядел откровенным прохиндеем, образование и воспитание научили его ставить задачи и умело решать их в свою пользу.

На вопрос, как он оказался в Европе, ответил просто:

– Изучил вопрос, написал в разные университеты, у меня школа была с углубленным французским. Я еще и английский выучил, потом и немецкий. Выиграл конкурс, добился гранта. И пахал, пахал, и до сих пор пашу, и мне это в удовольствие. Но надо думать и о старости, не всю же жизнь корячиться. Десять – пятнадцать лет, и я уйду на покой. Земля тогда сильно вырастет в цене, поверьте, мне будет что оставить своим детям.

– Всё просчитано?

– Конечно, без планирования победы не бывает победы.

Зе́мли, как выяснилось, он еще не выкупил. Узнал только, что они числятся на балансе бывшего колхоза. Зная практику, Сергей искал людей, которые могут помочь. Если бы не поломка машины, он сейчас сидел бы у директора колхоза. Мальцов подумал о Бортникове – захоти, тот помог бы новоявленному помещику в два счета. Рассказал о нем гостю. Сергей отреагировал мгновенно: про «Стройтехнику» Бортникова он слышал, именно такие связи ему и были нужны.

– Опять везение! Вот здорово, Иван, похоже, вы будете крестным моего имения! – Сергей немедленно налил по рюмке. – Связи решают всё, как говаривала мачеха Золушке, помните?

Мальцов чокнулся и выпил, потом достал телефон и продиктовал номер Николая, бортниковского зама.

– Действуйте через него.

Сергей потер руки, он весь сиял. Встал, поблагодарил за ужин. В бутылке еще оставалось граммов двести пятьдесят, но гость отказался: он добился чего хотел, водка стала ему не нужна.

– Хорошая бутылка – пустая бутылка? Никогда не руководствовался этой русской поговоркой. Спасибо, отлично посидели.

Допивать при нем Мальцов постеснялся. Застелил вторую кровать, но Сергей белье не тронул, забрался в свой спальник и тут же заснул. Мальцов убрал со стола, вымыл посуду и всё время поглядывал на оставшееся в бутылке. Махнул рюмочку, потом другую. Сергей многое недоговаривал, он отлично умел сказать только то, что хотел, ни слова больше. Откровенное презрение к местному населению резануло слух, но в целом гость был прав: представить Сталька даже в роли охранника в теплой будке Мальцов не мог. Вспомнилась почему-то пустая прослойка в помойной яме, Мальцов хмыкнул, махнул еще рюмку. Завоеватель в оранжевой куртке жил в ином измерении, казалось, он пришел ниоткуда, из лишенных памяти-времени пустот космоса, где весь ход истории не принимался в расчет, существовал лишь как красивый миф. В его удобно отстроенном пространстве люди делились на два разряда – те, кому можно то, что нельзя другим, и остальные. Он прикинул и не стал наливать остатки в рюмку – допил водку прямо из горлышка. Водка наконец его одолела. Мальцов чуть не уснул за столом, но заставил себя встать, присел на корточки у собачьей подстилки, поцеловал сонного Рея в нос, взъерошил ему загривок, взял в руки большую щенячью голову, вгляделся в блеснувшие озорными огоньками в темноте глаза.

– Наелся, бездельник?

Рей лениво принял ласку, потянулся, снова свернулся клубком и засопел. Мальцов с трудом встал, добрался до кровати и отрубился.

12

Утром, когда он проснулся, Сергея в кровати уже не было. «Беспохмельная» прижилась, Мальцов отлично выспался и чувствовал себя отдохнувшим. Побрился, почистил зубы, внимательно изучил в зеркале свою гладкую физиономию и в который раз убедил себя, что не страдает зависимостью от алкоголя, просто пьет, как все, снимает усталость. Сергея он нашел на огороде. Вчерашний гость наблюдал, как тетя Лена выкапывает на грядках капустные корешки. Работая, она по обыкновению что-то попутно рассказывала, Сергей слушал, вежливо улыбался ей в ответ.

– Лена мне тут поведала, как они в колхозе жили, – доложил он и подмигнул Мальцову. – Понятно, почему ее дети не захотели навоз разгребать за три копейки и удрали в город. Власть, говорите, фермеров разорила? Так они же работать начинали по старинке, малыми площадями и с минимумом техники. Власть тут ни при чем, на ручном труде денег не заработаешь, вот они и разорились.

– А-а, что вы понимаете! Людей у нас ни во что не ставят, вот в чем беда, – Мальцов махнул на него рукой. – Если бы государство озаботилось создать специальный земельный банк, помочь с беспроцентным кредитом, выстроило бы программу поддержки и обучения… Никто и не собирался руками землю копать. Идемте завтракать, чайник закипает.

– Спасибо, я уже попил и бутерброд съел с маслом, пока вы спали, – Сергей ответил невыносимо ироничным, высокомерным тоном, чуть скривив губы, как если бы ненароком вместо чая хлебнул лимонного сока и кислота во рту всё еще раздражала слизистую. Нарочито отвел взгляд и пошел со двора на улицу пружинящей спортивной походкой, всем видом давая понять, что он-то как раз всё понимает, но тратить силы на никчемный разговор с экономически не обученным гуманитарием считает ниже своего достоинства.

Вскоре появился эвакуатор. Огромный «Линкольн-Навигатор» уже стоял на платформе. И тут Сергей выклинивался из общего потока – внедорожник был не черный, как у большинства, а белый. Сергей пожал Мальцову руку, поблагодарил, но визитки не оставил. Залез в кабину и уже не оборачивался, легко выкинул деревню и ее жителей из головы, как привык отсекать ненужное прошлое – раз и навсегда.

Дизель эвакуатора закряхтел, грузовичок принялся взбираться на горку. По дороге навстречу спешил в Василёво Валерик – ему пришлось отскочить на обочину в мокрую траву, пропуская тупо прущий вперед грузовик. Котовский бутлегер буквально впился глазами в белый внедорожник, словно на платформе везли не машину, а, допустим, заморского слона, и гневно облаял его матюгами, затем увидал Мальцова, как-то вяло и неопределенно помахал ему рукой.

Пришлось остаться на крылечке, дожидаться нового гостя, но Валерик, как выяснилось, спешил не к нему. На мальцовское приветствие процедил сквозь зубы:

– Экие к тебе господа наезжают.