Под грифом «секретно» (СИ) - Сарнов Алексей

Ну а пока я крепко спал, Катя с Андреем допрашивали пленных в соседнем броневике. Света же с Рымовым сидели на крыше первого БТР — именно им предстояло выбрать наше новое временное место пребывания. Рымову — с точки зрения безопасности, Свете — наиболее комфортное и удобное, и решающее слово было за ней, об этом я громко заявил при всех, чтобы Рымов начинал привыкать подчиняться, при чём не только мне. Расчёт был на то, что он не станет ей перечить, чтобы не уронить свой авторитет ещё ниже, учитывая то, что всем было четко сказано, чьё слово весомее.

Я открыл глаза, почувствовав чьё-то лёгкое прикосновение — рядом сидела Света:

Просыпайся. — негромко прошептала она. — Мы уже давно приехали и всё выгрузили.

Удачно всё прошло? — спросил я, зевая и потягиваясь.

Да — он, конечно, очень злился, но вёл себя предельно вежливо, постоянно спрашивая, устраивает ли меня каждое из выбранных им мест.

Из города ещё ведь не приехали?

Приехали давно, ты всё проспал, соня. — улыбнулась она. — Уже установили палатки.

Спасибо, только это зря — у меня на них другие планы — здесь сделаем шалаши и землянки, а палатки пригодятся, когда будем держать военную часть в осаде, чтобы они не купили оружие.

Вряд ли это воспримут с энтузиазмом, и все ждут выполнения твоего обещания о «точке респауна».

Обязательно, только сначала поговорю с Семёнычем и Рымовым… Хотя и это подождёт… я ведь ещё не говорил тебе, насколько ты прекрасна?

Пока ещё нет.

Отлично, значит я не поторопился… — ответил я, обнимая и целуя улыбающуюся эмпатку…

Новость о том, что палатки нужно будет разобрать и заняться строительством шалашей и землянок действительно никого не обрадовала, но это было необходимо. Мрачный Семёныч встретил меня кивком головы.

Для начала я хочу прояснить кое-что — торговаться с тобой я не буду, могу лишь ещё понизить. — начал я.

А благодарность? Ведь я мог приказать тебя схватить, а вместо этого не вмешивался.

Ты сделал это для себя, потому что у тебя и выбора-то не было. Твоя карта с моей героизацией была одним из основных ударов по Рымову, и ты не мог приказать меня схватить, не став тут же в глазах всех предателем, решившим меня кинуть и прибрать власть в свои руки.

Это бы противоречило моему якобы отданному приказу о твоём освобождении.

Ничуть, ты мог так решить уже после, да и вряд ли бы кто-то об этом задумался в поднявшейся потом суматохе, где Рымов бы принял самое активное участие. А благодарность к тебе может быть только за твой давний урок про отсутствие у меня своих фигур — и это твоя должность офицера. Также хочу напомнить тебе, что ты не в самом завидном положении — помимо меня есть ещё и Рымов, так что советую сотрудничать и не делать впредь глупостей.

И чего ты хочешь? — с тяжким вздохом спросил он.

Где аналитик?

В яме, я отведу.

Добро, покажешь, когда мы выдвинемся в атаку, и держи тех, кто про это знает всегда поблизости, они не должны никому попасть в плен.

Естественно.

Будешь таким сговорчивым и дальше — и Рымов тебе не создаст проблем.

Затем я сразу направился к бывшему командиру:

Ты ведь понимаешь, почему я тебя сделал своим замом? — начал я, отведя его в сторонку.

Не дурак — тебе нужен человек вроде меня. Мне только не ясно, зачем нужно было устраивать спектакль с выбором места для лагеря.

Не нравится, когда над тобой кто-то есть? Света мой адъютант, мой голос, когда меня нет рядом… но я готов пойти на компромисс — взамен лояльности я не стану ограничивать тебя в твоих решениях по заранее оговорённым заданиям.

Какая честь! — ядовито ответил он.

Не вижу причин для злости. Ты всё ещё офицер и выше по рангу Семёныча, не особо много изменилось.

Благодарю. — сухо ответил ответил он.

Это не я задумал переворот, я лишь использовал его в своих интересах.

А я не злюсь, но это всё равно предательство, как бы ты не выворачивал истину.

А, так я должен был предупредить того, кто грозил мне пытками, засунул меня в яму за то, что я действовал в интересах лагеря и как упёртый баран отказывался принять необходимое решение?

Я не позволю так с собой разговаривать!

Да любой бы на моём месте использовал эту ситуацию для себя, если бы увидел перспективы. Всё это лишь следствие твоих решений, и я сейчас предлагаю закопать топор войны и идти вперёд как к благополучию лагеря, так и к всеобщему изволению отсюда… а затем мы наведём порядок и в реальном мире. Мне нужен такой союзник, в противном же случае есть и другие кандидатуры, в том числе и на должность второго офицера у девушек…

Даже Семёныч порядочнее тебя…

Тогда бы я не советовал говорить подобное…

После этого разговора я жалел, что мы здесь не можем убить окончательно, чего боялась Света в отношении меня… хотя ответ лежит на поверхности — стоит лишь внушить, что так можно сделать… Сначала я был разозлён и возмущён тем, что Рымов сделал вид, будто он белый и пушистый, а я, в противовес ему, ужасный монстр, тем не менее слова прямолинейного Рымова, которого я откровенно уважал за эту его черту характера, меня сильно задели, мне почему-то подумалось, что так бы могла сказать Света, будучи на месте Рымова, и сразу вспомнились наши давнишние разногласия… В таком настроении у меня и состоялся разговор с Андреем Терниковым, которого я увидел раньше Кати:

Удалось хоть что-то узнать?

Обижаешь! Всё, что нужно узнали — пароль «голый король», ответ — «вот теперь мы верим», их ротный Тарасов…

Молодцы! А их начальник части тот ещё весельчак. Думаю мы бы нашли общий язык.

Там ещё был такой Емельяненков — говорил, что ты ему уже кое-что отстрелил за то, чего он так и не сделал, поэтому он был в праве сделать то, за что его уже наказали.

Во наглец! Это бы имело смысл, только если бы у него не было таких намерений.

Ага. Катя настояла, чтобы я его помучил…

А тебе не стыдно?

За что? — недоумённо спросил он.

За это.

Нет, конечно, почему мне должно быть стыдно? Это расплата. Мы руки высших сил, и лишь мы определяем наказание в этом мире.

Ты не религиозный фанатик, случаем?

Что с тобой?

Ничего, просто интересуюсь.

Не гони, ты сам не свой.

Не твоё дело.

Хорош, я с таким говном сталкивался, что уже многое вижу и понимаю.

Я боюсь, что уже не тот человек, которым был раньше… будто уже весь перепачкался… — ответил я через некоторое время, решив, что именно Терников и поймёт меня. — Пытал, шёл по головам, а сейчас добиваюсь лояльности кнутом и пряником, угрожая близким людям тех…

А я вот хочу пожать тебе руку. — перебил Терников, протягивая руку, ладонью вверх — И знаешь за что?

Ты выпил что ли? — понял вдруг я.

А что? Имею право! Мы все сегодня имеем! Вышли из капкана, да ещё и с новым лидером!

Чё я на тя ещё время трачу! — в сердцах ответил я, уходя.

Да погоди ты! Я думал ты нормальный парень!

Алконавт, бл*! Середина дня только!

Да стой ты! Я только пригубил! Чё тя беспокоит-то?

Для глухих не повторяю. — ответил я метров уже с пяти.

Да мы и не меняемся! Мы лишь принимаем тяжёлые решения, оставаясь при этом самими собой!

Мне не нужна восточная философия. — почему-то остановившись, сказал я.

А чё те нужно? Вот-вот, ты и сам не знаешь. И я также не знал…

Ну и?

Всё всегда сводится лишь к тому, что ты можешь допустить для достижения цели, и чем масштабнее или благороднее цель — тем сильнее допущение. При этом никто не меняется — отбрось цель и ты останешься тем же, кем и был… только уже неудачником. Но история не хранит их имён, в ней лишь победители.

Я…

Ты не изменился, и то, что ты об этом думаешь — наилучшее тому доказательство. У меня также было…

Спасибо… как за это, так и за то, что выпустил Юру… у нас есть небольшая группа, где мы обмениваемся навыками…

Мне не нужна благодарность, это была моя благодарность за твоё отношение… но я буду только рад присоединиться.