Стать Ведьмой. Школа. Героическое фэнтези - Андрей Арсланович Мансуров

Она и так знала, что те покажут: опущенный к земле большой палец сопровождали дикие, злобные и почти звериные крики — так могла бы кричать и выть стая гиен, терзающих пах антилопы, применяя излюбленный охотничий приём этих гнусных тварей!

Сердце будто сжала чья-то стальная рука: не часто (Вернее — никогда!) на её глазах так спокойно, и с громогласного одобрения тысяч тварей (А как их ещё назвать?!), убивают человека… Пусть здесь это и традиция… Хорошо, что в её время таких традиций не сохранилось. Вот: сейчас!

Трезубец опустился в стремительном ударе, пронзив то место, где, по идее, должно располагаться сердце — точно в центре груди! Дёрнувшись пару раз, (Словно лягушка в опытах Гальвани с электричеством!) тело расслабилось и словно расплылось по песку.

Мирмиллион какое-то время ещё стоял над ним. Затем кто-то из служителей, похоже, что-то ему крикнул.

Гладиатор поднял голову от поверженного, выдернул из его бока меч, и почтительно поклонился Императору, и — во все четыре стороны света.

После чего, хромая, ушёл в ворота. Выскочившие оттуда неприметные невысокие люди — явно рабы! — обнажённые до пояса, похожими на багры палками с отпорными крючьями уволокли тело туда же.

Осталась небольшая дорожка из параллельных бороздок на песке, от которой Сэра долго не могла оторвать взгляд… Пока выскочившие следом за «крючниками» рабы с мётлами не размели песок, скрывая и дорожку и кровь…

Далее выступало две группы — у одних на шлемах красовались белые перья, у других — чёрные. Только этим они и отличались, на взгляд Сэры. Мэтр Дониёр пояснил: группами обычно выступают какие-то племена, или — проштрафившиеся солдаты. Скажем, отступившие с поля боя, пока командир ещё не отдал такой приказ. Или мародёрствовавшие в неположенном месте…

Похоже, военная выучка сказалась: те, что были в чёрных перьях — и действовали слаженней, и прикрывали друг друга. Не прошло и трёх-четырёх минут, как отряд «белых» остался на песке, и Император снова получил положенный синхронный поклон…

Когда уволакивали этих, Сэру снова проняло: вид волочащихся по песку и покрывающихся пылью сизо-белых лент кишок вызвал рвоту и у некоторых других женщин!

Ах, вот почему здесь находятся как бы урны, одну из которых поспешил подставить ей мэтр — как раз для…

Продышаться и успокоиться она смогла лишь к концу третьего выступления — отряды оказались куда больше, и хоть и строились в подобие каре, и шли сомкнутым строем, перебить друг друга смогли лишь за чуть большее время, чем предыдущие группы.

Затем пошло смертоубийство диких зверей: крепкий жилистый негр с помощью копья и меча разделался со львом, а две львицы растерзали-таки огромного светлокожего бритта со щитом, копьём, и даже двумя мечами: вряд ли он когда-нибудь видал хоть кого-то крупней и опасней волка в своей древней Британии…

Сэру удивило, что никто из зверей не пытался удрать с арены… Но потом она поняла: приблизиться к возвышающемуся над песком на добрых три метра барьеру не дают заострённые колья из меди, понатыканные под самой её кромкой в песок, и в саму стену…

Когда убили быка с огромными рогами, (кажется, это был индийский буйвол) она так взглянула на мэтра Дониёра, что он сразу всё понял:

— Дождёмся только перерыва между схватками. Иначе зрители отлупят нас.

А ведь верно — могли бы и отлупить, если б они загородили от жадных глаз происходящее на сцене! Сэра отлично чуяла тот неповторимый запах возбуждения пополам со страхом, что царили теперь здесь: пот, аммиак, рвота, кровь! Боже, как они сами здесь сидят, не задыхаясь в непроветриваемой закрытой чаше — от своих же выделений и эмоций!

Или…

Привыкли?

Возможно. Человек такая тварь — привыкает ко всему. А чужим страданиям ещё и радуется. (Не для этого ли у нее на родине смотрят передачу того же Малахова?! «Как хорошо, что все это происходит не с нами!..»)

А что самое страшное — какие же дети родятся у всех этих… Матрон?!

Пока шли по городу, она старалась сдерживаться — нельзя, чтобы её заметили плачущей. Могут неправильно понять.

Однако когда они почти пришли к месту, откуда возникли, и никто их не мог видеть, её проняло: она зарыдала, закрыв лицо руками, и потом, когда учитель подошёл — перекинувшись на плечо мэтра Дониёра.

Он не отстранился, напротив: ещё и положил тёплые мягкие руку ей на плечи.

Сэра наконец перестала рыдать, и спросила:

— Здесь… Всегда так?

— Да. Но бывает и хуже. Амфитеатр занят почти каждый день, и иногда — особенно по Праздникам! — общее число убитых может быть и впятеро больше.

— А почему же эти гладиаторы… Если их так много, и они отлично тренированы в обращении с оружием… Не сбегут! Или хотя бы всех не перережут, восстав?!

— Всё продумано. Тюремщики отлично знают все слабые места Системы. Оружие дают только перед схватками. Боевое оружие. А тренировки — как у японцев — с деревянными макетами. Да и куда больше тут стражников, чем ты могла подумать. Но они — внутри, в галереях под ареной. Всё, как и сейчас: закулисная механика Сцены скрыта от…

— А как же… — она тщетно ворочала воспоминания в поисках нужного имени. Ах да — тоже футбольный клуб! — Восстание Спартака?

— А, небось начиталась Джованьолли? — она отрицательно покачала головой, — Нет? Ну тогда скажу тебе по секрету: ему помогли! Помогли организовать всё это «восстание», чтобы сместить Императора, и воспользоваться возникшим хаосом и паникой плебса и конкурентов-сенаторов, как предлогом, чтобы усилить тиранию и… Налоги!

После этого «свободы и права» граждан Великого Рима превратились в фикцию!

— А-а… Понятно. То есть — опять политические игры?

— Ну… Да. Политика и вообще подлейшая вещь. А вот и известнейший тебе пример: ваш Ленин как раз и считал, что красивыми лозунгами можно прикрыть банальную кровную месть за брата, ну и… Заодно — захват власти! Причём — с помощью буквально горстки хорошо инструктированных людей. Запудрив мозги так называемой «широкой общественности». (Вспомни: большая часть тогдашних «СМИ» была большевиками просто куплена! На деньги якобы немецких банкиров.) «Услуги» вооружённых людей, кстати, большевики тоже оплатили.

Ну, Ленин так поступил по своим соображениям. Подтвердил заодно, так сказать, свои теорийки… Чего они стоят — ты знаешь. А уж чего такая экспериментальная проверка стоила самой Стране — ты помнишь. Если не лично — хотя бы из Учебников истории.

— Мэтр Дониёр… Значит,