Уроки куртизанки - Барбара Картленд

Герцог выглядел смущенным.

– Я не думаю, что вас заинтересовала бы ночная жизнь Парижа.

– Я не знаю, так ли это, ведь я ее не видела, – холодно возразила Корнелия.

Но, решив, что она уже достаточно помучила герцога, Корнелия собрала письма со столика.

– Так или иначе, мы скоро вернемся домой, – улыбнулась она мужу. – Лично я считаю, что мы и так слишком долго находимся в Париже. Будет приятно поскорее вернуться в Англию.

Удаляясь к себе, Корнелия мимоходом подметила выражение, написанное на лице герцога.

Сомнений быть не могло – он любит Дезире. Но достаточно ли сильно, чтобы приносить жертвы во имя этой любви? Не забудет ли он ее по возвращении в Лондон так же, как забыл Лили и прочих женщин, до которых когда-то ему было дело? Что будет тогда?

Эти же вопросы, которыми так мучилась Корнелия, задала ей и Рене, пока они занимались предобеденным туалетом.

– Если вы возвращаетесь в Англию в четверг, что произойдет, когда герцог лишится возможности видеться с Дезире?

– Как раз это я и хочу знать, – ответила Корнелия. – Я хочу выяснить, что значит Дезире в жизни герцога.

– Он любит Дезире, – мягко произнесла Рене.

– Он любил множество женщин до этого, – твердо ответила Корнелия.

– И каждая была уверена, что именно с ней у герцога настоящая любовь, – вздохнула Рене, добавив:

– Но как бы плохо я ни разбиралась в мужчинах, на этот раз все действительно иначе для Дрого.

– Думаете, это так? – с надеждой спросила Корнелия.

– Я уверена в этом. Помни, Дезире, что герцог был ужасно испорчен. Он слишком красив, слишком богат и знатен, чтобы заботиться о разбитых сердцах несчастных глупых, неосмотрительных женщин, которые доверились его обаянию.

– И я – одна из них, – у Корнелии неожиданно перехватило дыхание от горечи.

– Девушка, на которой женился герцог, была одной из них, – поправила ее Рене. – Но что касается Дезире, то тут другое дело. Дрого любит тебя так же, как и ты его, если не сильнее.

– Я должна быть уверена в этом, – упрямо сказала Корнелия.

– А если он не сможет убедить тебя?

– Тогда он никогда больше не увидит Дезире.

– Ты это серьезно? – спросила Рене. – Ты имеешь в виду, что она останется в Париже?

– Именно, – кивнула Корнелия. – Я знаю, Рене, вы можете подумать, будто я резка и жестока.

И все это из-за того, что я слишком люблю герцога и не вынесу еще раз те страдания и унижения, через которые мне пришлось пройти. Если он узнает правду, если я подчинюсь ему как Дезире и Корнелия в одном лице, тогда я навсегда пропала. Я буду принадлежать ему полностью и безвозвратно, и если он бросит меня, то мне ничего не останется другого, кроме как умереть, – я не смогу этого перенести.

– Это должно бы напугать меня, – улыбнулась Рене, – но не пугает. Я знаю, что ты найдешь счастье с Дрого. Он любит тебя, а ты – его. Кроме того, вы уже женаты. Вам предстоит долгая счастливая жизнь.

– Я надеюсь на это! Я очень надеюсь на это! – с надрывом воскликнула Корнелия.

Она дернула за шнурок звонка. Вошла Виолетта, чтобы помочь своей хозяйке одеться. Корнелия первой покинула «Ритц», предоставив горничной объясняться с герцогом – в качестве предлога был изобретен визит к парикмахеру, который должен продлиться так долго, что герцогу придется уйти на деловой обед, не дождавшись жены.

– Все прошло нормально? – спросила Корнелия.

– Да, ваша светлость.

– Тогда поторопись, Виолетта, у нас не так много времени.

– Что ваша светлость предпочитает надеть сегодня вечером?

С этими словами Виолетта открыла гардероб.

Перед Корнелией предстал длинный ряд платьев, которые Ворф сшил специально для нее, – настоящая радуга всех цветов и оттенков. Мгновение Корнелия колебалась – здесь висело несколько совершенно новых платьев, которые она еще ни разу не надевала. Наконец она остановила свой выбор на том самом платье с огненно-красными кружевами, которое было на ней в тот памятный первый визит к «Максиму».

– Я надену это платье, – сказала Корнелия. – И как только я уеду на обед, начинай укладывать все вещи в новые саквояжи, которые я прислала на прошлой неделе.

– Сразу все, ваша светлость?

– Все, Виолетта, мы больше не вернемся сюда.

Итак, одно решение было принято, хотя его легко отменить, если она передумает и решит провести завтрашний вечер с герцогом – их последний вечер в Париже.

Огненно-красное кружевное платье, казалось, даже более шло ей теперь, чем в первую ночь превращения Корнелии в Дезире. Самоуверенность и все усиливающееся желание любви делали девушку еще прекраснее, чем прежде. С каждым разом, когда Корнелия вновь снимала темные очки и укладывала волосы по-новому, открывая изысканные черты своего лица, она выглядела все увереннее, а ее осанка становилась более горделивой.

Сегодня Виолетта испробовала новый стиль прически. Она завила волосы Корнелии и, вместо привычной короны, собрала их в пучок, который удерживался бриллиантовой заколкой, сверкавшей в темных кудрях словно звезда.

Это было единственным украшением Корнелии в этот вечер, согласно ее собственному решению. Она припомнила, что в один из вечеров наедине герцог шепнул ей, что ее ушки похожи на маленькие розовые ракушки и грешно обременять их серьгами, пусть и драгоценными. Идеальные линии ее плечей и шеи заставляли восхищаться их совершенством, и любое колье только отвлекало внимание от их красоты.

Платье, сшитое по заказу Рене и предназначавшееся изначально для нее, было смело декольтировано, но невинность всего облика Корнелии придавала этому обстоятельству такой налет очарования, что когда девушка с сияющими глазами и улыбкой на губах вошла в салон, то герцог с восхищением подумал, что перед ним живое воплощение Афродиты – грациозной и непосредственной, до конца еще не осознающей всю силу своей красоты.

Герцог протянул Корнелии руки, и она вложила в них свои. Этим вечером она была без того кольца, что привело герцога в ярость, и он прижался губами к ее пальцам, покрывая страстными поцелуями ее шелковистую кожу. Затем он поднял голову и взглянул прямо в ее глаза.

– Ну как, вы готовы? – раздался в дверях голос Рене.

Они даже не заметили, как она появилась, потому что оба застыли, глядя молча друг другу в глаза, соединенные страстью, заставлявшей их трепетать от близости друг друга.

– Мы готовы, – ответил герцог.

– Тогда идем, – сказала Рене. – Я ненавижу мешкать, к тому же я… я просто умираю от желания поскорее увидеть его.

– Я могу это понять, – мягко проговорила Корнелия.

– Тебе понадобится что-нибудь накинуть на себя в экипаже, – сказала Рене. – Вот, возьми.