Звездный табор, серебряный клинок - Юлий Буркин

- Горизонталь! - скомандовал Филипп, и я, чуть замешкавшись, принял так же, как все остальные, горизонтальное положение.

- Скорость! - прозвучала следующая команда, и мы помчались все быстрее и выше.

- Так держать, - остановил ускорение и подъем Филипп, когда в ушах у нас уже засвистел ветер.

Мы мчались высоко над сверкающим рекламой ночным Ерофеевым. Грозная вереница воинов над игрушечными небоскребами. На миг небо осветилось слабым всполохом зарницы и гулко, но негромко, словно кто-то потряс лист железа, пророкотал гром. Неожиданно, со всей возможной остротой, я почувствовал, что этот мир все же нравится мне. Что мне вообще нравится жизнь. Тревожное состояние природы будоражило мои притупившиеся и уснувшие в пути сюда чувства. Или это дает знать о себе еще не улетучившийся хмель? А может быть, я просто захмелел от скорости?

Крупные капли дождя ударили мне в лицо как раз в тот момент, когда огни города остались за нами, и Филипп приказал:

- Вниз.

Это был компактный, вероятно секретный, космодром. Четыре боевых корабля "пчеловодов" отличались от того, на чем летали мои джипси, как шестисотый "Мерседес" от цыганской кибитки. Если бы на "Мерседесе" был установлен станковый пулемет, сравнение было бы еще точнее. Даже моему кораблю, отнятому у сборщика налогов, было далеко до этих. Хотя машина дядюшки Сэма была все-таки еще круче.

Мы опустились на землю. Разбившись на четыре команды по тринадцать человек, так, что я и Филипп оказались в одной из них, взлетели вновь, но уже ко входным диафрагмам кораблей. Привычный мне трап не только не опускался за ненадобностью, но и отсутствовал вовсе. Нечего делать в этом корабле тем, кто не обладает способностью летать.

Первым диафрагмы достиг Филипп, она раскрылась, и он исчез внутри. Диафрагма тут же затянулась перед моим носом. Но я уже знал, как должен действовать, впервые мне представилась возможность проверить наличие статуса социальной значимости на практике. Я вытянул вперед правую руку, и диафрагма послушно открылась передо мной.

То, что в рубке вместо привычных мне двух кресел их было три, сперва обрадовало меня. Мне хотелось быть в деле, но, несмотря на нажитый у джипси опыт, тут я вряд ли смог бы быть полноценным вторым штурманом. А уж обузой-то я быть не хотел.

Но Филипп сказал:

- Ваше Величество, займите правое кресло второго штурмана.

- А чье это? - спросил я, указывая на среднее, уже занятое рыжеволосым юнцом.

- Это место стрелка, - пояснил Филипп.

Ну конечно. До сих пор-то мне приходилось летать только на борту сугубо гражданских кораблей.

- В таком случае, - покачал я головой, - думаю, будет правильнее, если кресло второго штурмана займет тот, кто и должен, согласно вашему боевому расчету. Я не умею обращаться с гиперприводом.

Филипп посмотрел на меня одобрительно. Но заговорил подчеркнуто резко:

- Это и не понадобится. Запасным гиперштурманом является стрелок, рыжеволосый подтверждающе кивнул мне и напряженно улыбнулся, - так как в момент прыжка стрельба все равно невозможна. А второй штурман помогает капитану маневрировать в режиме поглощения пространства или на аварийной реактивной тяге. Да и то лишь в случае крайней необходимости... - эти слова он произносил слегка неуверенно, точнее, неохотно. Ему явно хотелось, чтобы я находился тут, а я заставлял его признать нецелесообразность этого. Я облегчил ему задачу.

- С этим я справлюсь, - заявил я, окинув взглядом щиток и определив, что никаких сюрпризов для меня там нет. - Опыт вождения корабля у меня достаточный.

- В таком случае, - голос Филиппа вновь зазвучал твердо, - займите свое место и впредь прошу не прекословить мне. Я - командир этой боевой операции. А вы... Вы пока просто гость. Дорогой гость, - добавил он, смягчившись.

Я молча занял свое место и пристегнулся. Филипп принялся отдавать распоряжения остальным кораблям. Взревели двигатели.

- Старт! - скомандовал он, и я чуть не потерял сознание от навалившейся перегрузки. Но, покосившись налево, я увидел, что ни у командира, ни у стрелка не дрогнул в лице ни один мускул. Я сжал зубы и уставился на экран.

Филипп продиктовал координаты выхода из гиперпрыжка - многоэтажную череду слов и чисел, в которой последней фразой было: "Планета Зеленая Лужайка".

"Как все-таки они сумели так быстро определить ее? - подумал я. Когда-нибудь обязательно выясню". Мелькнула шальная мысль, что планету определили по названию, но я тут же отбросил ее.

- Сбавить обороты, - произнес Филипп после долгой паузы. Помолчал еще, нервно теребя бороду, а затем рявкнул:

- Рывок!

... Никогда мне не привыкнуть к этому чувству. Да к нему, наверное, и невозможно привыкнуть...

Мы вынырнули в реальность.

- Все четыре корабля успешно совершили прыжок, - глядя на живую карту звездных трасс, словно бы сам себе сообщил Филипп, но я понял, что слова эти предназначены моим ушам. Затем он проговорил громче, уже открыто обращаясь ко мне: - Второй, разверните корабль носом к планете.

Я с готовностью принялся манипулировать рычагами двигателей поглощения, а Филипп продолжил руководство нашей маленькой эскадрой: - Внимание. Приготовиться к бою. Вижу радиомаяк космодрома. Частота - четвертый стандарт. Настройтесь.

Я не слышал, что ответили Филиппу капитаны кораблей, но, видимо, они подтвердили настройку. Тем временем моими стараниями на экран иллюминатора выполз темно-синий диск Зеленой Лужайки. Вот такое несоответствие цветов. Глянув на экран и одобрительно мне кивнув, Филипп перехватил управление в свои руки и скомандовал остальным:

- Направляемся к космодрому без запроса и без ответов на запросы.

Диск планеты становился все больше. Сперва он был синим, затем бирюзовым, а сейчас и впрямь стал зеленым, и теперь уже можно было разглядеть на нем некоторые детали ландшафта...

"Корабль типа "Призрак", - раздался из модуля связи слегка встревоженный, но миролюбивый голос, - не видим вашего радиомаяка. Проверьте состояние ваших систем оповещения и отзовитесь".

- Приготовиться к бою, - скомандовал Филипп, не включая режим ответа. Огонь на поражение по всякому появившемуся в зоне видимости искусственному объекту.

Не успел он произнести эти слова, как рыжий юнец слева от меня возбужденно подпрыгнул и выкрикнул:

- Вижу!

Увидел и я. Это была огромная и уже знакомая мне по очертаниям посудина жандармского крейсера.

- Огонь! - рявкнул Филипп.

Наш корабль тряхнуло, и белая сияющая линия вытянулась от нас к жандармскому кораблю. Причем не одна. К махине крейсера их протянулся целый сноп. Видно, вместе с нами выстрелы произвели и бомбардиры остальных наших кораблей.