Тюремные дневники - Сергей Мавроди

"А вот и он! - обрадовались мне мусора, когда я зашел в камеру. -

Забирайте свои вещи и выходите в коридор". Начинаю выносить. Очередь доходит до книг. Книг много, и когда я пытаюсь вынести сразу всю стопку, верхние начинают сыпаться. Я наклоняюсь и пытаюсь их поднять, но тогда сыпятся следующие. Так продолжается довольно долго. Все это время рядом на шконке сидит молоденький охранник и безучастно на все это сморит. Помочь, естественно, не пытается. В конце концов мне все это надоедает, я кладу книги на пол и выношу в два захода. В коридоре уже вовсю идет сверка.

- Где норковая шапка? Где кожаная куртка? - орет какой-то толстый майор на перепуганного Васю.

- Да я уже шесть камер сменил! Куртку отдал одному парню, у него вообще ничего не было, шапку тоже. Они все равно все уже старые были, - оправдывается Вася.

- Где норковая шапка? Где кожаная куртка? - не унимается майор.

(Господи, да ему-то что? Ну, нет - и нет!)

Наконец процессия приближается и ко мне.

- Так! Почему два одеяла?

- Одно выдали, одно в ларьке купил.

- Два не положено!

- Как это не положено? Я же у вас в ларьке его покупал!

- Два не положено.

- Зачем же вы тогда мне продавали? Зачем я деньги платил?

- Вот чего я не люблю, так это демагогии! - отечески укоряет меня майор (тот самый, что орал на Васю). - Ведь ясно же Вам сказано: два не положено!

- И что это вообще за разговоры! Вы в тюрьме! - не выдерживает стоящий рядом какой-то мелкий опер (кажется, какой-то лейтенантишка).

Все ясно. Чего это я, в самом деле, разговорился? Ну, не положено два одеяла - значит, не положено. Я же в тюрьме. Пес с вами и с этим злосчастным одеялом. Забирайте, ироды. Благо - лето уже на дворе. Не замерзну.

- И куртку мы у Вас забираем! В связи с переходом на летний сезон.

Тьфу на вас! Забирайте и куртку. Можете вообще все забрать.

Вплоть до трусов. В связи с переходом на летний сезон.

- Вот Вам квитанция.

Майор вручает мне какой-то клочок бумаги. Я машинально беру его и не глядя сую себе в карман. (А зря! Надо было посмотреть. Одеяла, как выяснилось, в квитанции так и не было. Только "куртка зимняя - 1 шт.".)

- Заносите вещи!

Мы собираем разбросанные по всему коридору вещи и начинаем кое-как запихивать их в свои сумки и баулы.

- Быстрее, быстрее! В камере все уложите!

Мы заносим наконец вещи в камеру и начинаем убираться. Для начала складываем все вещи на шконки, подметаем и моем пол. Потом начинаем аккуратно раскладывать вещи по сумкам. Только заканчиваем, как дверь снова открывается.

- Выносите все вещи в коридор!

- Да мы же только что выносили!

- Выносите все вещи в коридор!

Еб твою мать! Да они что, блядь, издеваются? Ах, да! Я и забыл. Я же в тюрьме.

Все на свете проклиная и матерясь, опять все выносим. Выясняется, что проверяли "не по тем" карточкам. И сейчас будут проверять снова, теперь уже "по тем". Ебаный в рот! Пидорасы! Гондоны! Да чтоб вам лопнуть! Впрочем, вторая сверка идет уже не в пример быстрее.

Чувствуется, что и самим мусорам все это надоело, и они хотят побыстрее все закончить. Тем не менее, когда мы наконец вернулись в камеру, мыть пол и все укладывать в сумки нам пришлось еще раз.

Попутно, кстати, обнаружилось, что квитанцию на изъятые вещи выдали только мне одному. У остальных изъяли все, вплоть до спортивных костюмов и свитеров ("А зачем они вам? Сейчас все равно уже лето!") без всяких квитанций. Сказали, что "занесут на днях".

Мне сразу вспомнились вопли майора: "Где норковая шапка? Где кожаная куртка?" Теперь понятно, чего он так надрывался.

Только мы усаживаемся пить чай, как в двери снова раздается какой-то зловещий скрежет. Мы все аж подскакиваем. Но это всего-навсего кормушка.

"Мавроди есть?" - Я подхожу к двери. "Да, я". - "Вам квитанция.

Распишитесь".

Я автоматически расписываюсь и получаю взамен какую-то бумажку.

Кормушка сразу же захлопывается. Какая еще квитанция? На одеяло, что ли?.. Вот хуй вам на одеяло! Оказалось, блядь, на моего драгоценного

Щедрина! На оба тома!! Сданы, видите ли, на склад! Пидорасы! Нет, ну вы скажите - разве не пидорасы?

Я в ярости бросаюсь к столу (все изумленно на меня смотрят), отметаю свой чай в сторону и начинаю строчить жалобу.

"Уважаемый г-н начальник тюрьмы!

Довожу до Вашего сведения, что книги существуют для того, чтобы их читать, а вовсе не для того, чтобы пылиться на складе. Возможно,

Вам это и неизвестно, но уверяю Вас, что это именно так. А посему покорнейше прошу Вас соблаговолить объяснить мне смысл Ваших действий. Что делают мои книги на тюремном складе? Как они там оказались? И почему их вообще у меня изъяли? Вероятно, тоже "в связи с переходом на летний сезон", наряду с прочими куртками и одеялами?

Наверное, летом у Вас в тюрьме не только утепляться, но и читать не положено? Нисколько, право, этому не удивлюсь, но все-таки хотелось бы услышать по сему поводу хоть какие-то разъяснения.

С уважением и наилучшими пожеланиями, Сергей Мавроди".

Так, готово! Теперь копии. В ГУИН, в Генпрокуратуру, в МВД…

Ничего не забыл? Ах, да! Еще в Администрацию президента напишем. Чем больше сдадим - тем лучше. Я наскоро дописываю свою последнюю жалобу. Еще одно облыжное сказание, и кончено писание мое. Очередной тюремный день заканчивается.

28 мая, среда

Я охуеваю! Я, блядь, просто охуеваю! Получил сегодня повестку в гражданский суд. Как вам это понравится? Некая гражданка… Ну, не важно! Вознамерилась получить с меня 265 635. 34 руб. (Двести шестьдесят пять тысяч шестьсот тридцать пять рублей 34 коп.) То бишь около десяти тысяч долларов. Всего-навсего. На вложенные ею в свое время в "сертификаты акций АООТ "МММ"… свои кровные аж 130 (сто тридцать) рублей! Поскольку она "испытывала все это время сильнейшие нравственные и физические страдания, ведь это были ее единственные сбережения". И живет она, естественно, "крайне скудно".

Акции, между прочим, (ну, сертификаты, сертификаты!) приобретены были упомянутой гражданкой аж в феврале 1994 года. Т.е. в самом начале. До инициированной властями катастрофы было еще целых полгода. За это время цена их выросла в сто двадцать пять (!) раз. И все это время их можно было в любой момент совершенно спокойно и без всяких хлопот продать. Пункты действовали практически круглосуточно по всей Москве. Спрашивается, почему же упомянутая гражданка этого не сделала? Если "живет крайне скудно" и "это были ее единственные сбережения"?

Впрочем, бесполезно. Она будет смотреть тебе в глаза и повторять:

"Но Вы же обещали!" А чего я ей там, кстати, наобещал? Ага… Вот.