Дорога к неведомому - Дорит Медвед

Океан. Именно океан украл у него любимую. Его родственную душу. Его Огнесолнышко. Она ушла.

Люсифер сам не знал, что делал, когда уронил на пол нож, обеими руками обхватил полку с банками справа от себя, а затем рывком швырнул ее на пол. Громкий грохот заглушил его отчаянный крик; за ним последовал звон бьющегося стекла. Он, однако, еще не закончил.

Снова и снова он лупил кулаком в непокорную стену, ранее закрытую полкой. Выбросив руку вперед, он с такой силой ударил по скрипящему дереву, что кожа на суставах лопнула.

Он не чувствовал боли. Он вообще ничего не чувствовал – одно лишь ужасное отчаяние, охватившее его. Тамара была мертва.

С каждым ударом кулака он усваивал эту горькую правду. Она была мертва, а он все еще оставался жив.

Когда силы наконец покинули его, а руки безвольно повисли, в нем что-то лопнуло. На этот раз он почувствовал боль. Ему было больно. Ужасно больно. Как будто кто-то воткнул кинжал прямо ему в сердце и одновременно живьем содрал с него кожу.

Люсифер рухнул на пол рядом с мешком муки и в отчаянии прижал руки к вискам. Боль не утихала. Что-то разрывало его изнутри так сильно, что, казалось, в следующий момент он разлетится на тысячу частей.

И затем – громкий хлопок. Порвалась эта неразрывная связь между ним и его второй половинкой, та самая связь, о существовании которой он всегда знал, но никогда полностью не понимал ее ценности.

Люсифер закричал. Он кричал так громко, что его должно было быть слышно и за океаном. Он никогда еще раньше так не кричал. Этот леденящий кровь крик был отчаянным и безнадежным. Это был крик сломанного человека.

Крик перешел в рев, рев существа, только что потерявшего свой самый драгоценный дар. Его затылок ударился о стену, когда он запрокинул назад шею и ревел, пока ему не показалось, что уголки его рта вот-вот порвутся.

А когда боль утихла, когда связь была полностью разорвана, а рев в его голове внезапно прекратился, Люсифер понял значение этой передышки. Теперь Тамара была мертва навсегда. Она перестала сражаться, и смерть прибрала ее к себе.

Он проклял Тамару, проклял существо по имени Океан, укравшее ее у него. Он проклял самого себя. Он должен был прыгнуть за ней и спасти ее! Он мог все это предотвратить, каким-то образом помешать смертельным планам океана. Но вместо этого он отсиживался здесь, как последний трус, предоставив ее самой себе.

Тамара… Она ушла. Она была потеряна.

Навсегда.

Люсифер подогнул под себя ноги. Все его тело дрожало, и отнюдь не только из-за холода, который теперь достиг нижних помещений корабля. Гнев, отчаяние, боль – все это исчезло. Осталось только одно чувство.

То самое чувство, которое он и раньше испытывал довольно редко – и никогда еще не испытывал в такой степени. Худшее чувство в мире.

Страх.

Тамара бросила его. Она ушла.

И теперь он остался один. В полном одиночестве.

Рыдание вырвалось из его горла. Он не помнил, чтобы когда-либо плакал, но теперь слезы сами собой стекали по его щекам, мокрые и холодные, и капали на рубаху. Они были черными как смоль. Горькие смоляные слезы.

Еще одно рыдание сотрясло в конвульсиях все его тело. Его плечи дрожали. Обняв колени, он положил на них голову. Бесконечный шум внутри него заглушал все остальное. Он не мог этого вынести – и не знал, сколько еще выдержит.

Он все рыдал и рыдал, и страх вместе с одиночеством проникал теперь в каждую пору его тела. Что ему делать теперь, когда ее больше нет? Он был один. Совсем один. У него никого не осталось. Так что же, черт побери, он собирался делать со своей жизнью?

Он знал, что больше никогда не встретит никого, подобного Тамаре. И как забыть то время, которое они провели вместе? С момента их знакомства не прошло и года. Меньше года, а он потерял из-за нее свое сердце. И свою душу.

Внезапно он понял, что собирался делать. Осознал со всей определенностью.

Он собирался сдержать обещание. Самое важное обещание, которое он когда-либо давал.

Я умру за тебя.

Без Тамары жизнь его больше не имела никакого смысла. Так почему бы ему тоже не свести счеты с жизнью? Возможно, они снова свидятся в смерти. Или, может быть, он останется один навсегда.

Он знал лишь одно: он будет искать ее. Где бы он ни оказался после смерти, он будет искать ее.

Всегда.

Дрожа всем телом, Люсифер поднял кухонный нож. Я умру за тебя. Клятва, заклинание, обещание…

Лезвие ножа скользнуло к шее, а его рука была совершенно спокойна, как и он сам. Как будто все вокруг остановилось. Как будто время замедлилось.

– Я найду тебя, где бы ты теперь ни была, – прошептал он в тишине. Таковы были его последние слова в адрес женщины, которая когда-то заставляла его сиять от любви.

Затем он приставил нож к своему горлу.

Глава 18

Голова гудела так, словно кто-то проломил мне череп молотом. Кроме того, меня неудержимо трясло, и я промерзла до самых костей. И это я еще не упомянула о своих ноющих конечностях.

Я лежала на чем-то твердом, и сквозь гул до моих ушей долетали оживленные голоса людей, говоривших все разом. Я попыталась пошевелиться или даже просто открыть глаза, но тело мое отказывалось мне служить. Лишь неимоверным усилием мне удалось выдавить из себя пару слов.

– Я мертва? – прохрипела я. Горло мое болело так, будто я наглоталась битого стекла. Голоса стали куда более громкими и взволнованными, а затем кто-то ощупал мне лицо. На этот раз я с трепетом приоткрыла веки.

Надо мною склонился юноша, показавшийся мне смутно знакомым. В его карамельных глазах стояло беспокойство, чувственные губы расплылись в улыбке облегчения, а золотисто-каштановые волосы были совершенно мокрыми.

Леннокс.

Рядом с ним появилось еще одно лицо. Я никогда раньше не видела Астру плачущей, но теперь в ее миндалевидных глазах блестели слезы.

– Черт возьми, Тара, как ты нас напугала! – Астра звучала сердито и обиженно, но в то же время в ее голосе слышалось невероятное облегчение.

Я попыталась сесть – и позади лба сразу же запульсировала острая боль. Леннокс просунул руку мне под спину и помог мне выпрямиться. Только теперь я смогла по-настоящему осмотреться. Вся команда «Скарлетт» собралась вокруг меня и смотрела на меня с беспокойством.

Резкий порыв ветра растрепал мои мокрые волосы. Мои зубы принялись выбивать дрожь. Стоял холод, а моя одежда была насквозь мокрой.

– Что случилось?

– Об этом мы могли бы спросить тебя! – огрызнулась Астра.

Нахмурившись, я попыталась вспомнить, что же произошло. Только когда Астра заговорила о том, как она вышла на палубу и увидела меня стоящей на релинге, воспоминания вернулись ко мне. Я прыгнула в океан. Я попыталась убить себя. И мне это почти удалось.

Астра рассказала, как поведала о произошедшем Ленноксу и как тот без колебаний прыгнул за мной. Несколько минут назад он вытащил меня из ледяной воды и вернул к жизни. Мои легкие были полны воды.

Я вспомнила холод, абсолютное спокойствие, а затем и ужасное отчаяние, испытанное мною в глубинах океана. Вот только причину, подвигнувшую меня на попытку самоубийства, я вспомнить не могла. Какого черта я хотела покончить с собой? Я ведь была в полном порядке, не так ли?

Нет, определенно не так. Не сейчас. Если я продолжу сидеть здесь в мокрой одежде, то мое чудесное спасение окажется напрасным. Я замерзну до смерти, и Леннокс, вероятно, тоже. Его рубаха прилипла к груди, а тело покрывали мурашки.

Я поискала в себе последнюю