Волшебница для короля - Анна Солейн

Тот разжал руки, и я отшатнулась назад. Когда я уже подошла к двери, Илар бросил:

— Да как ты можешь меня обвинять!

Я обернулась.

— Я не обвиняю тебя.

— Тогда какого ломанного грифоньего когтя ты…

— А ты бы смог? — я прищурилась и провела рукой по глазам. Не реветь! Только не реветь! Не хватало еще, чтобы Илар начал жалеть меня. — Ты на моем месте смог бы?

Мне показалось, что та секунда, которую мы смотрели друг на друга, длилась вечность. А потом — кажется, это Илар двинулся навстречу. Я не могла сказать точно. Наверное, все-таки он, потому что в следующую секунду я почувствовала руки Илара на плечах, на спине, а затем на щеках, когда Илар поднял мое лицо и наконец посмотрел в глаза — открыто и немного безумно, как будто в последний раз.

Поцелуй получился грубым, наполненным тоской и голодом, таким же безумным, как взгляд Илара. Это не те объятья, о которых я мечтала, скучая по Илару: я думала, наша встреча будет наполенена радостью, а она оказалась намного грустнее, чем прощание, состоявшееся несколько недель назад. И все-таки это был Илар, его тело, его руки и его губы, от которых я теряла голову.

Мы смотрели друг другу в глаза, и целовались, и обнимали друг друга, и Илар шутил, что сам грифон против, потому что застежка его мантии никак не желала поддаваться, а я в ответ смеялась, запрокинув голову. Наверное, так дети радуются украденным с кухни конфетам. Мне казалось, что внутри у меня расцветает огромное солнце, не имеющее ни малейшего отношения к магии. Все происходящее напоминало пир во время чумы, было таким же счастливым, хрупким и быстротечным.

Сейчас, как и множество раз до этого, мир за пределами спальни перестал существовать, стоило нам соприкоснуться друг с другом кожа к коже.

Глава 47

Расставаться не хотелось, да и сил встать и разорвать объятья просто не было. Илар тоже не спешил вставать, хоть день уже и окончательно вступил в свои права, солнце светило ярко и пронзительно.

Я знала, что сейчас все гости и даже большинство слуг, утомленные празненством, наверняка отсыпаются, так что короля еще долго никто не будет искать, ко мне не заглянет еще как минимум пару часов даже дисциплинированная Брешка. Не хотелось думать даже о том, куда запропастился Этен, я надеялась только, что он не заглядывал в комнату, пока мы с Иларом… были заняты.

Я щурилась от солнечных лучей и хотела остановить время. Мы ни о чем не говорили. Я не знала, что сказать: когда карета подъезжала к воротам замка, когда я думала, что Илар вот-вот пригласит меня к себе, в голове вертелась сотня историй, которые нужно обязательно ему рассказать, чтобы рассмешить, порадовать или подбросить пищу для размышлений. Но сейчас они все исчезли. Оставалась только близость, жадная, нежная и животная, напоенная солнцем, горечью и вкусом прощания.

Спустя час мы спустились в беседку, и Илар приказал слугам накрыть стол для завтрака. Одет Илар был в одну рубашку и брюки. Мантия, нарядный камзол и корона отправились в его покои, так что я могла притвориться, что между нами все по-прежнему. Что это обычный день, а не прощание.

— Ты злишься на меня, — тихо сказал Илар. Мы сидели достаточно близко друг к другу — настолько, насколько нам позволяли правила приличия. Слуг Илар отослал, но нельзя было быть уверенными в том, что чьи-то глаза не следят за нами из окна или из-за дерева. Во дворце уши и глаза есть не только у стен, а вообще у всего.

Я покачала головой. Кусок не лез в горло, хотя поесть стоило: неизвестно, где я окажусь вечером.

— Я не злюсь. Вернее, злюсь, но не из-за того, о чем ты думаешь. Не из-за помолвки. Я злюсь из-за того, что узнала обо всем от придворных сплетниц.

— Мои стражники искали тебя весь день…

— Не это, — я подняла глаза, расстроенная тем, что вынуждена объясняться. — Илар. Ты знал о помолвке. Такие дела не решаются за день.

Илар упрямо дернул головой, скрестил руки на груди.

— Я хотел все переиграть, — неохотно признался он. — Этой свадьбы не должно было быть, но Сивр…

— Они все-таки объявили войну?

— Выдвинули ультиматум. Без поддержки Вранко Аренция может вовсе перестать существовать. — Он поднял на меня глаза. — Я не могу так поступить.

Я кивнула. За прошедшую ночь я пережила столько эмоций, прошла через целый спектр от отчаянья и обиды до счастья и нежности, что сейчас что-то во мне сломалось, и я хотела бы почувствовать грусть или боль, но не могла.

— Я хотел бы, чтобы все было по-другому.

— Чтобы на моем месте была придворная? — засмеялась я.

— Да, — подхватил Илар шутку. — Кто-то, кому за счастье было бы быть моей фавориткой.

— Есть здесь одна такая, — улыбнулась я, вспоминая леди Орьенну-Мареллу. — Впрочем, не одна.

Илар покачал головой и взял меня за подбородок.

— Для тебя мой титул — препятствие, а для них — цель. — Он погладил мою щеку большим пальцем. — Не думаю, что кто-нибудь еще будет относиться ко мне так, как ты.

— И поэтому ты подговорил Этена шпионить за мной? — Я дернула головой, желая перевести тему. Не так-то просто слушать о себе такие вещи, зная о скором расставании.

— Это он тебе рассказал? Да, конечно. Я же встретил тебя в лесу на границе с Сивром. Они вечно пытаются подослать в Монтевир, а оттуда и во дворец шпионов.

— Я же иномирянка, — засмеялась я. — Ты думаешь, Сивр бы успел меня завербовать за те несколько часов, что я провела в Аренции до встречи с тобой? Я успела встретить только разбойников и у них, поверь, были совсем другие планы.

Я передернула плечами, вспомнив, от чего меня чудом уберегло появление Илара.

— Откуда мне было знать, что ты иномирянка? Я знал, что в том лесу могут быть засланные Сивром люди — к слову, разбойники могли быть как раз из них, я почти в этом уверен. Откуда мне было знать, что все это — не расставленная на короля ловушка?

— Стой. — Я отстранилась и прищурилась. — Ты врешь! Ты опять врешь мне!

— Что? — Илар нахмурился и недоуменно заморгал.

— Не считай меня дурочкой! Ты сказал, что сразу опознал во мне иномирянку. Дал мне монету в том лесу, чтобы я благополучно добралась во дворец.

Неожиданно Илар покраснел.