ГРУППА СОПРОВОЖДЕНИЯ. Роман - Олег Татарченков.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отошли только к часам четырем пополудни. И, словно ждал под дверью соответствующего момента, в дверь номера постучал капитан Валера из смежной группы.
-Попрощаться зашел, — виновато улыбнулся он, — Через час уезжаем на сопровождение. Так что следующий шашлык будет через сутки, с нас причитается…
-Послушай, капитан, — обратился к нему журналист, — возьми меня с собой а? Наша группа поедет только завтра вечером. Что я здесь сутки буду делать? Экскурсии в город меня что–то не возбуждают — здесь явно не туристические места! Ну?
-Отпускаешь? — обратился Валера к своему коллеге.
-Да пускай съездит, — махнул рукой Вадим, — Действительно, чего ему здесь болтаться? У него же командировка на сборе материала завязана, не то, что у нас: отшлепал свое и спи спокойно. Давай! — толкнул он в плечо Уфимцева.
Игорь торопливо подхватил фотоаппарат.
-Стоп! — притормозил его капитан, — «броник» одень под куртку. Одень, и без возражений! Хотя бы от ножа спасет. Я же за тебя отвечаю…
Ворча, Игорь натянул поверх рубашки белую «жилетку» легкого бронежилета и застегнул на груди джинсовую куртку:
-Вроде не выглядывает нигде. Надо полой фотоаппарат закрыть, чтобы не понятно было, кто перед ними. Может, опер в штатском…
-Да все равно объектив выпирает, словно ты под курткой гранатомет спрятал! …Ну, ладно, осторожнее там. Удачи! — сказал Вадим вслед уже выходящим из номера людям.
… — Вот и наш «бичевоз»! — произнес Валера, показывая на обшарпанные вагоны поезда «Махачкала — Астрахань».
Тот самый, со знакомства с которым началась командировка Уфимцева в Дагестане.
Журналист с любопытством окинул взглядом… не зеленые, нет, а почти черные от копоти и грязи бока вагонов, тамбуры без стекол и забитые фанерами окна напротив пассажирских мест.
-Ты еще внутри не был. Там еще круче! — добавил Салават, двухметровый здоровенный сержант из Башкирии, — Главное здесь — поменьше прикасаться руками ко всяким поверхностям. А то такую заразу домой привезешь — год лечиться будешь. На — одень! — он протянул Уфимцеву пару белых хозяйственных перчаток.
Игорь иронично поглядел на обычные демисезонные перчатки с отрезанными пальцами на руках Салавата и ответил:
-Ну, ты в них как американский боевик!
Впрочем, спорить не стал, послушно надел перчатки.
Через пятнадцать минут на перроне началась уже известная картина Репина «Посадка в вагоны «астраханского экспресса», которую журналист видел уже раньше, и которая за трое суток ничуть не изменилась. Группа сопровождения все это время стояла на перроне рядом с патрулем своих дагестанских коллег. Дагестанские милиционеры лениво переговаривались:
… — Сегодня чего–то Маги Кизлярского нет…
-Завтра поедет, сегодня у телки в Махачкале ночует…
… — Смотри, Маруся сегодня не две, а четыре сумки прет. Вон ей племянник помогает. С пустыми–то она загрузится, а вот как обратно с барахлом поедет?
-У нее еще один племянник есть. В Астрахани на базаре шмотками торгует. Она у него их по оптовой цене берет. Поможет в поезд сесть, если что…
-Хорошо устроилась баба!
-Это не она хорошо устроилась, а ее муж Алик, который ни хрена не делает!
-Где бы мне такую Марусю найти, а?…
-Для этого тебе надо цыганом стать!
… — Гляди–гляди, Бек идет!
-Чего–то сегодня спокойно по перрону шландрает. Обычно у выходной стрелки запрыгивает. Сегодня без «дури» что ли?
-Да хрен его знает. Может, просто лучше запрятал, поэтому такой спокойный!
Игорь с интересом слушал эти диалоги, произнесенные на довольно чистом русском языке. Уфимцев со школьной скамьи знал, что здесь это норма: в Дагестане — десятки народностей, и русский — единственно возможное средство для взаимопонимания и их сплочения.
Тем временем патрули решили:
-Может, уже обдолбался Бек, поэтому и спокойный! Пойдем, потрясем его! Наверняка что–то у него есть. Он даже в сортир без «косяка» не ходит!
И милиционеры отправились навстречу… тому замухрышке, что пристал в Уфимцеву в темном переулке в первый день его приезда в Махачкалу! Окружили его плотным кольцом и повели по перрону в сторону дежурной части.
Проходя мимо Игоря, мелкий наркобарыга и наркоман покосился на него. На его сморщенном и равнодушном лице на мгновение пронесся лучик мысли: Бек пытался вспомнить, где раньше видел этого парня в джинсовом костюме. Не вспомнил. Лучик исчез. Через минуту за дверями дежурной части милиции исчез и обладатель сморщенного лица.
-Скажи, Салават, — обратился Уфимцев к сержанту, — разве наркоманы пьют?
-Обычно нет, — ответил он, — у них другой кайф по жизни.
-Но я его уже видел здесь в дугу пьяным!
-Да не может быть! — категорически ответил Салават.
… — Может, — поддержал журналиста начальник группы, — Они бухают, когда нет дури, или когда хотят слезть с нее! Бутылками в одну харю водку жрут!
-Чего–чего, а дури здесь до хрена! Она дешевле водки стоит, — не сдавался сержант.
-Значит, ты, Игорь, видел «очевидное–невероятное»! — подытожил капитан, — Все, ребята! Зеленый семафор загорелся. Прыгаем в вагон!
«Бригадирский» вагон пассажирского «Махачкала–Астрахань» разительно отличался от своего московского фирменного собрата, в котором Уфимцев ездил накануне.
Мутные плафоны заливают желтым светом серый пластик внутренней отделки, уже кое–где потрескавшийся. Грязные таблички над купе. Дорожек нет.
-Здесь еще нормально, — говорит Игорю Салават, — посмотришь потом, что будет в поезде на обратном пути. Поезд приписан к местной станции и здесь еще его скоблят перед выездом…
Группу сопровождения встретил бригадир: помятый мужик с черными усами, свисающими вдоль рта почти до самого подбородка в стиле 70–х «а–ля хохол», одетый в фирменную рубашку и брюки. Он смотрит на милиционеров не то что равнодушно — отрешенно.
-Ну, здравствуй, Сергеич! — протягивает ему руку капитан Валерий Кулюкин, — Вот и мы! Чего такой смурной? В прошлый раз вроде веселее был.
-Да ничо! — машет рукой Сергеич, — Проходите в мое купе, сейчас чай принесу!
-Надеюсь, без тараканов? — юморит третий член группы, младший сержант с изрытым оспинами лицом.
-Обижаешь! — кидает бригадир и, повернувшись к группе спиной, неторопливо отправляется в конец вагона.
-По–моему, он обкуренный… — предположил младший сержант.
-Да хрен с ним! — махнул рукой Кулюкин, — Нам на нем не жениться!
Четвертый, рыжий Коля из Мордовии в очередной раз промолчал. Он продолжал маяться с похмелья после вчерашнего застолья. Как уже успел сообщить Игорю Салават, старший утром разрешил всем слегка опохмелиться, за исключением Николая.
«Слабоват, — с сожалением промолвил двухметровый башкирский батыр, — Сморило бы опять. А я на себе его тащить не собираюсь!»
Чай был без тараканов, но со странным привкусом: вода качеством не баловала.
-Тэн давно не мыли! — пояснил Кулюкин, похрустывая сахарком, — Повезло твоим из Северного СУВДт, корреспондент, попали на нормальный поезд. А вот мы уже третий раз на этом бичевозе едем…
-Ты чай лучше не пей, — посоветовал Уфимцеву Салават (видимо, он решил взять над ним шефство), — пронесет. Меня в прошлый раз пронесло. Только коньяком и спасался.
За исключением капитана Кулюкина, вся остальная группа к чаю не притронулась.
-А у меня желудок железный! — повернулся он к Уфимцеву, — С детства никогда поноса не было.
Дохлюпав из стакана с железным подстаканником коричневую бурду, дохрустев сахарком, он деловито приподнялся, отряхнув брюки:
-Ну что, ребята, за работу?
За окнами вагонов то и дело мелькали населенные пункты, залитые последними лучами заходящего солнца. Уфимцев с интересом рассматривал их через разбитое окно в тамбуре, когда группа в очередной раз остановилась после прохода через вагон.
-Мужики, — возбужденно проговорил Кулюкин, — вы ничего подозрительного не заметили? Того самого здорового косого чечена, а?
-Видел я его в прошлый рейс, — сказал Салават, — Но это еще ничего не говорит. Ездит человек регулярно на поезде. Может, у него бабушка в Астрахани больная живет. Вот и навещает ее…
-Слушай! — капитан покрутил пальцем перед носом старшего сержанта, — Давай без своих шуточек–прибауточек! Этот черт не просто ездит, он за нами ходит. Как в прошлый раз, так и в этот. Он наводчик бандитов, вот кто! Надо его задержать!
-А может, подождать? — заметил рассудительно третий член группы, тот самый младший сержант, что первым обеспокоился качеством чая, — Дойдем до конца состава. Повернем обратно. Если «хвост» не отвалится сам, значит, он к нам приклеился! Тогда и сцапаем.
