Рыцарь Башни III - Антон Романович Агафонов

— Нет! Стой! Я же не отказывался тебе помочь.

— Но разве твои тебя отпустят. В смысле…

— Да плевать. Серьезно. Последние лет десять я буквально чувствую, что ржавею. Мы сдвинули границы далеко на восток, загнав хагга на самый край континента. Османы немного подпирают границы, но по мелочи. По правде говоря, это были даже слишком тихие годы. Одни приемы, встречи и дипломатические визиты. А я Гнев, Стремление войны, и ты даже не представляешь, как мне хочется поучаствовать в какой-нибудь заварушке как раньше. Правда я не в самой лучшей форме…

Он даже специально потрогал немного выпирающий живот. Фломелия не могла назвать Дмитрия толстым, но он действительно себя немного запустил.

— Но плевать, я твой должник, Фло, и помогу, чем смогу.

Глава 28

В Башне было неспокойно. Внезапное появление Тейоса было воспринято местными обитателями как тревожный знак, и они были целиком и полностью правы. К счастью, эвакуацию провести было не сложно — тут была зеркальная комната, позволяющая легко переправить людей в другие миры. Архимаг Торнвуд заверил, что Мральдарим примет всех беженцев.

Впрочем, де Кролл объявлять эвакуацию не спешил, но и на активные действия не решался. В конце концов, одно дело — вести какую-то подковерную игру, а другое — начать полномасштабную войну одновременно с несколькими странами. Даже если сам де Кролл и был готов к такому, но вряд ли у него найдется много сторонников.

Пока что гостям выделили целый этаж Башни. Перемещение было ограниченным, а вот за её пределами Торнвуд и компания могли творить что заблагорассудится, что собственно они и стали делать, подготавливая все для переноса Аридели.

Я же со своей супругой, Фией и двумя телохранителями, одна из которых — дочь бывшей императрицы Мральдарима, а другой — чокнутый бог-каннибал, которого приставила ко мне Эара, в итоге всё равно оказался в плену на том самом оговоренном этаже.

— Могло быть и хуже, — отметила Аида. — По крайней мере мы в плену с комфортом, а не сидим в казематах.

Этаж, к слову, был гостевым, как раз для послов и прочих высокопоставленных гостей Ордена, так что в этом Аида была права. Но факт оставался фактом — мы пленники, и двери заперли надежно. Они тут были не простыми, а магическими. И единственным выходом было несколько балконов, с которых открывался красивый вид, но они бесполезны, если не умеешь летать.

Первую попытку выбраться исполнила Фия, но неудачно. Она просто не смогла пройти через Тень за двери. То же самое попробовала и Эрра и вскоре сообщила о провале. Этаж был экранирован от теневиков, и то же самое касалось и балкона. Никто не мог попасть или выйти отсюда через Тень.

Самой спокойной в данной ситуации выглядела Аида. Лисица совершенно равнодушно наблюдала за нашими попытками придумать, как выбраться отсюда, но вместе с этим не привлекать внимания. Эрра уже даже подумывала связать из простыней веревку и спуститься на этаж ниже. Рискованно, учитывая, что мы находились на высоте в сотни две метров.

— Напомню, что Люц может летать, — скучающим тоном вставила лисица.

— Серьезно? — удивилась Фия.

— Раньше не мог, — хмыкнула Эрра. — Растете, господин Люц.

— Я не могу покинуть комнату, по крайней мере пока, — сказал я Аиде. — Де Кролл может объявиться в любой момент, и пропажу меня или Ультиаса он заметит, а вот Эрры — далеко не факт. Нужно, чтобы кто-то выбрался и нашел, где сейчас держат великого магистра.

Де Кролл прямо сказал ранее, что великий магистр болен и никого не принимает, а он по старшинству сейчас является его исполняющим обязанности. К Торигу допускались только лекари, и де Кролл заверил нас, что если великий магистр очнется и захочет нас видеть, то это случится, а пока же мы должны ожидать моего суда. Но что-то мне подсказывало, что он просто тянет время.

— По мне вы просто страдаете херней, — рыкнул Ультиас. — Я просто могу пройти через них.

— Не будь столь уверен, — покачала головой Аида. — Ты конечно бог и всё такое, но и мы поднаторели в борьбе с Несущими Свет. У нас есть оружие, способное ранить даже таких, как ты.

— Очень хочется на него посмотреть, — осклабился Ультиас.

Я хотел ему что-то сказать, но внезапно двери распахнулись, и объявился де Кролл в сопровождении двух десятков воинов, причем доспехи на них были гораздо более продвинутыми, чем обычно. Видимо, сообразил, с кем имеет дело, и решил подстраховаться.

— Люциус Готхард, все готово для суда, следуй за нами, — объявил он.

Шустро они. В тот момент единственным способом немного сбавить градус напряжения было мое согласие на суд. Именно поэтому нас проводили в башню и так хорошо разместили. Это давало возможность без сражения оказаться внутри.

— Ведите, — сказал я, улыбнувшись. Де Кролл тем же не ответил, он был напряжен.

Следом за нами пошли и остальные мои друзья, хоть де Кролл и сделал попытку оставить их на этаже.

Местом суда оказалась вершина Башни, здесь в свое время восседал Отец. Тут даже трон его присутствовал, огромный, рассчитанный на настоящего великана. И вот перед ним были выставлены столы, за которыми сидели два десятка воинов в разномастных доспехах черного ордена. На некоторых были узоры, на других цветные части, один вообще превращал владельца в какую-то крупную боевую машину.

Зрителей тоже хватало. Сотен пять человек, как орденцы, так и гражданские, что жили в башне, выстроились полукругом, наблюдая за происходящим.

Вот значит и судьи, нынешняя верхушка Черного Ордена. Уже немолодые воины, что прошли войну со Светом. Де Кролл, сопроводив меня до специального места перед столом, занял свое место.

— Что ж, можно начать судебное заседание,— объявил один из них. — Всё должно быть сделано официально.

— Для начала неплохо было бы понять, в чем обвиняют Люциуса, — Аида встала рядом со мной, выполняя роль адвоката и защитника.

— Он обвиняется в нападении на членов ордена, причем неоднократных, — заговорил де Кролл, он, как я понимал, исполнял роль обвинителя в этом заседании. — Начиная с первого, заканчивая недавним, совершенным в Мральдариме. А также, что немаловажно, в похищении реликвии, принадлежащей ордену.

— Реликвии? — нахмурилась Аида. Я тоже не понимал, о чем они говорили. Если нападение, пусть и с натяжкой, было