Чарующая бесполезность - Татьяна Нильсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ну полная расслабуха. — мужчина покачал головой от такого зрелища. — осталось только еду в номера развозить и выносить уставшие и пьяные тела на пляж. — и тут же задумался. — Если Левченко в номере не окажется, тогда довольно трудно будет его здесь отыскать. Описания его внешности нет».
Однако напрасно волновался Петрищев, труднее было найти номер в этих лабиринтах, уровнях и линиях, а искомый персонаж открыл дверь в одних трусах и с бутылкой холодного пива.
— Добрый день. Господин Левченко?
— Он самый. — бывший мент икнул пивными парами и прикрыл ладошкой рот. — Пардон. Что угодно?
— Могу зайти? — и не дожидаясь приглашения Петрищев протиснулся мимо озадаченного Левченко, вошёл в номер и огляделся. По все видимости Александр проживал один. На столе стояла батарея пивных бутылок, огромный телевизор транслировал первый канал, кругом валялись шорты, плавки, сырые полотенца. Сергей уселся в кресло и в лоб заявил озадаченному хозяину номера. — Вас хотят убить.
Петрищев поведал про череду смертей, про карту, про то, что полиции известно о связи Левченко со всеми этими людьми. Сергей незаметно разглядывал мужчину и мысленно ему аплодировал. В свои пятьдесят семь лет Александр выглядел прекрасно-подтянутый, с чётким прессом на животе и сильными руками. В его внешности отталкивало лишь лицо— тонкие, змеевидные губы и глубоко посаженные, колючие глазки. Он метнул ими в Петрищева и ехидно заметил:
— И вы притащились сюда из Питера для того, чтобы сообщить мне об этом?
— Не обольщайтесь. По странному стечению обстоятельств, я отдыхаю неподалёку, поэтому не воображайте, что полиция пойдёт на такие затраты ради вашей персоны. Вы человек служивый и знаете, как обезопасить себя, а моё дело вас предупредить.
— Ну с этими всё понятно, пусть земля им будет пухом, а что с Гульбанкиным?
— Пока ничего. Его тоже пытались отравить, и он тоже получал такую карту, однако по трагической случайности погибла женщина.
— Странно. — Левченко на несколько секунд погрузился в свои мысли. — А что Гульбанкин думает по этому поводу?
— У него как раз есть точная версия происходящего. Он вспомнил давнишнюю историю с игрой, в которой участвовал также некий Родион. Вы помните этот случай?
— Нет не припоминаю. А что примечательного тогда произошло?
— Этот парень вроде проигрался, а потом умолял вернуть деньги или дать возможность отыграться.
— Ах это. — лицо Левченко выразило глубочайшее презрение. — Игроки, как наркоманы, способны на любые выдумки, этот юродивым прикинулся, вроде как ради заболевшей сестры. Я долго работал с наркоманами, так те, каждую неделю кого-нибудь хоронили. У них святого ничего нет, мама, папа, бабушка дедушка, Сами могли за дозу прикончить любого. На моей практике сын убил собственную мать, потом выдернул золотую коронку и сдал за дозу героина. А тогда собрались люди весьма уважаемые, я даже не знаю, кто пригласил этого урода. Помню, он испортил всю игру. Начал канючить, потом вообще упал на колени и взялся причитать. Он вызвал только чувства брезгливости. О жалости и сострадании речи не шло.
«Да тебе такие чувства, похоже вообще неведомы». — мелькнуло в голове Петрищева, а вслух он спросил. — Вы знаете кто этот Родион? Может быть встречались раньше или после того случая?
— Тогда я видел его в первый и последний раз. — вдруг в глазах Левченко мелькнул страх. — А если вся эта история только ради того, чтобы сначала напугать меня, а потом убить. Специально состряпать театрализованную серию, этакое шоу с игральной картой. Вы будете искать маньяка, а до настоящего убийцы не доберётесь никогда.
— Следствие покажет. — неопределённо ответил Сергей. — Вы когда возвращаетесь в Санкт-Петербург?
— Через три дня.
Петрищев записал телефоны и положил на стол:
— Как приедете, дайте знать, с вами хочет поговорить следователь, который ведёт это дело. И не тяните, это в ваших интересах.
Петрищев ещё побродил по безразмерной территории отеля, потом отправился в ресторан и плотно пообедал. Никто на него не обращал внимание. Туристический комплекс кишел весёлой жизнью: ребятишки визжали скатываясь с водных горок, полуголые мужики тянули пиво, женщины трясли телесами вместе с учителем восточных танцев, горничные тянули телеги с вёдрами для уборки номеров, служащие в белых рубашках мило улыбались всем подряд. Сергей вышел за территорию и поймал такси. У него впереди была ещё неделя вот такой разухабистой жизни, он снова подумал о своей бедовой подруге, и из его головы совсем выветрился разговор с Левченко. Не знал он тогда, что своим визитом и известием о возможной смерти напугал бывшего мента до обморока и тот, не дожидаясь чартерного рейса, улетел в Питер этим же вечером регулярным рейсом Анталия— Санкт-Петербург.
Глава 13
Евгения Степановна Сидоренко считала себя человеком невезучим. Замуж вышла без любви, потому что возраст подошёл, муж попался ни тяти, ни мамы, не украсть не покараулить— так коптил небо без всякого рвения и интереса. Дети так себе, звёзд с неба не хватали, дочь замуж выскочила ещё не исполнилось восемнадцати, сын по малолетке попал на зону за грабёж. Но слава Богу оба остепенились более или менее, во всяком случае перестали трепать ей нервы и клянчить деньги. По её рассуждениям повезло ей трижды: первый раз когда их старый барак-развалюха попал под снос, и они получили квартиру в новом доме, второе везение произошло следом— она устроилась домработницей к состоятельному Гульбанкину в приличный дом, а третье случилось не так давно— Евгения Степановна случайно познакомилась со своей подругой. Она лениво прохаживалась по рынку и перебирала куски мяса. К ней пристроилась очень приличная, интеллигентного вида дама. Как-то само собой завязался разговор всё о том же мясе, о погоде, о ценах. Языками они зацепились так крепко, что решили выпить в небольшом кафе чаю со свежими булочками. Сидоренко льстило, что такая дама захотела поддержать с ней разговор. Домработница вдруг поднялась в своих глазах, а что и не деревенщина она вовсе, иногда получается красиво выражаться, манерно держать чашку, оттопырив мизинчик. Они обменялись телефонами, стали часто ходить вместе в кино и за покупками. Евгения Степановна выяснила, что её новая подруга одинока, да ей и самой было тошно целыми днями смотреть на постную, опостылевшую морду своего мужа. Хорошо, что имелась работа, которая приносила хоть небольшой, да доход. С некоторых пор появилась ещё и подружка, которая
