Кое-что о тебе - Джулия Джеймс

– Скажи что-нибудь, Кэм. Что угодно.

Она приглушенно заговорила:

– Когда Ломбард с верхнего этажа окликнул меня, я стояла вот здесь, у постели и решала, какое белье надеть. Раздумывала, черное понравится тебе больше или красное. – Камерон нахмурилась, голос дрогнул. – И тут кто-то кричит, что его пистолет нацелен тебе в голову и тебе осталось жить три секунды.

Джек опустился перед ней на колени.

– Ты просто молодец. Вырубить электричество – это был самый умный ход в данной ситуации.

Она вытерла глаза.

– Ну, конечно, я прямо герой. Ты сиганул с десятиметровой лестницы. А я героически выключила рубильник.

– Это был… невероятно ключевой рубильник.

Камерон шмыгнула. Нос у нее покраснел, под глазами расплылась тушь, но Паллас подумал, что в жизни не видел никого красивее. Когда он представлял, что могло произойти… как он едва не потерял ее…

– Опять ты делаешь серьезное лицо. – Камерон коснулась щеки Джека, окидывая его обеспокоенным взглядом. – Ты не пострадал? При таком падении это неизбежно.

– Похоже, сломал парочку ребер, – признался Паллас.

– Что?! Нужно, чтобы тебя осмотрел кто-нибудь из медиков. Может же открыться внутреннее кровотечение.

– Да все нормально. Покажусь кому-нибудь позже, когда закончу со всеми делами.

– Нет, Джек, – мотнула она головой. – Не позже – сейчас. Знаешь, ты не железный.

– Ш-ш-ш… Я долгие годы стараюсь удержать это в секрете.

Наконец-то он добился слабой улыбки. Поднявшись,  Джек сел на кровать рядом с Камерон.

Она склонила голову на его плечо.

– Знаешь, я тогда не ушла в спальню. Осталась в коридоре послушать.

– Я догадался.

Повернувшись, Камерон посмотрела ему в лицо:

– То, что ты говорил Гранту Ломбарду… ты ведь блефовал?

Джек задумался над ответом. Он много чего сказал Ломбарду. Но хороший или плохой, а мужчина, чьи слова она слышала – это и есть Джек Паллас.   

– А это имеет значение?

Камерон какой-то миг помолчала, прежде чем покачать головой:

– Нет.

ГЛАВА 29

– Мисс Линд, к вам посетитель.

Покосившись на монитор, Камерон удивилась: время перевалило за два часа дня. Надо же, так увлеклась изучением материалов дела, что проработала весь обеденный перерыв. 

– Спасибо, Элейн. – Помощница прокурора проверила ежедневник – на сегодня после обеда никаких встреч в нем не значилось. – А у этого посетителя имеется имя?

Голос дежурной из общей приемной в динамике громкой связи понизился до шепота: 

– Велели не называть.

После всего недавно пережитого Камерон не была уверена, что ей по душе такое слышать. Она сняла трубку:

– Но мне хотя бы известна его личность?

– Да, несомненно, – подтвердила Элейн.

– Тогда почему я не могу заранее узнать, кто это?

– Понятия не имею – мне просто сказали, чтобы я попросила вас выйти. Ой, он смотрит в мою сторону. Мне пора, – и дежурная отключилась.

Камерон вернула телефонную трубку на место, взвешивая варианты.

Джек или Колин?

«Кто бы из них двоих ни явился, – решила умиравшая с голоду труженица, – он поведет меня на ланч».

Она выбралась из-за стола и направилась в коридор, любопытствуя, к чему такая таинственность. Интуиция подсказывала, что пришел Джек. За последние две недели ФБРовец частенько заглядывал к ней в офис – как по профессиональным, так и по личным причинам.

Мысли о нем неизменно вызывали на лице Камерон улыбку. Со времени ареста Ломбарда Джек почти каждую ночь проводил в ее доме – за исключением тех нескольких раз, когда Камерон ночевала в его квартире. В будние дни они с головой погружались в работу, зато вознаграждали себя по вечерам и в выходные.

Паллас решил собственноручно отремонтировать перила лестницы, а заодно произвести еще пару переделок в особняке. Хозяйка вызвалась помогать – что означало сидеть в уголке, потягивая вино, и читать очередную книгу из многотомной библиотеки ФБРовца, которая мало-помалу перекочевывала в ее дом. Время от времени помощница поднимала голову и вставляла свои пять копеек, затем где-то на втором бокале начинала замечать, как играют под  футболкой мышцы работающего Джека и как аппетитно он выглядит, весь разгоряченный и взъерошенный,  а потом – трах-бах – они внезапно оказывались на полу, уже оба разгоряченные и взъерошенные от занятия, не требующего ни молотка, ни гвоздей.

Но больше всего Камерон любила их с Джеком разговоры  – по дороге из кинотеатра, за ужином в ресторане или дома на диване, когда агент рассказывал о своих прежних расследованиях, а она, примостив голову ему на грудь,  делилась воспоминаниями об отце.

К счастью, внимание, которым средства массовой информации окружили Палласа и Камерон, похоже, наконец-то пошло на спад – чего оба ждали с нетерпением. Предъявление обвинений федеральному прокурору по Северному округу штата Иллинойс и последовавшая отставка стали самой громкой сенсацией в прессе в течение последних двух недель. По мнению Камерон, в конечном счете задержание Сайласа Бриггса прошло довольно гладко. В понедельник утром после нападения Ломбарда помощница прокурора «случайно» оказалась в приемной шефа в тот момент, когда Джек с Уилкинсом явились с ордером на арест. Сайлас поначалу поднял нешуточный крик, в частности, когда ФБРовцы надевали на него наручники. Камерон, стоявшая в сторонке с другими сотрудниками, наблюдала, как Джек, оставаясь спокойным и профессиональным, вполголоса произнес что-то, слышное только арестованному, и тот с задрожавшей нижней губой молча кивнул. Удивительно, но после этого Бриггс сделался весьма сговорчивым.

Почти такую же шумиху вызвал скандал с Грантом Ломбардом – в конце концов, не каждый день личного телохранителя сенатора США арестовывают за убийство девицы по вызову в одном из самых роскошных отелей Чикаго. К сожалению, вследствие этого Джек и Камерон оказались в эпицентре внимания: после нападения стало невозможным хранить в тайне тот факт, что помощница прокурора являлась  в некотором роде свидетелем убийства. Средства массовой информации быстренько связали ее и Палласа с незабвенным комментарием трехгодичной давности насчет задницы вместо головы.

Хотя возобновившееся цитирование злополучной реплики, как правило, вызывало у ФБРовца очередной приступ набыченности, лично Камерон находила это даже забавным. Однажды, когда Джек попытался  выдрать у нее из рук пульт и выключить десятичасовые вечерние новости, она насмешливо заметила, что когда-нибудь им надо будет показать эту запись детям в качестве доказательства своей любви с первого взгляда. Причем после ее высказывания Паллас не схватился с дивана и не обратился в бегство, а наоборот, исполнился амурного настроения, и Камерон расценила это как знак, что не нагнала на него особого страху.

Предвкушая нежданную встречу с Джеком, она ускорила шаг и повернула за угол в общую приемную.

Палласа там не оказалось. На самом деле, в вестибюле вообще было пусто.

Элейн за столом дежурного вскинула ладони.

– Этот человек сказал мне, что не желает дожидаться здесь – что предпочел бы побеседовать с вами в более укромном месте. Я провела его в бывший кабинет Сайласа, поскольку сейчас тем помещением никто не пользуется.

 «Очень странно», – подумала Камерон. Заинтригованная еще больше, чем прежде, она пересекла приемную  и прошла по коридору. Добравшись до бывшего офиса Сайласа Бриггса, она увидела стоявшего перед дверью высокого, хорошо сложенного мужчину. При приближении Камерон он кивнул:

– Можете войти, мисс Линд.

Держась начеку, она с опаской открыла дверь и ступила за порог. У окна с видом на озеро Мичиган стоял плотный немолодой человек с аккуратно подстриженными седыми волосами и в дорогом костюме. Когда Камерон прошла в кабинет, он повернулся и вежливо улыбнулся: 

– Добрый день, мисс Линд. Спасибо, что так быстро согласились встретиться со мной. 

Камерон закрыла за собой дверь и с удивлением произнесла:

– Сенатор Ходжес... Рада вас видеть. Что… привело вас сегодня в прокуратуру? – Несмотря на причудливое пересечение их жизненных путей и тот факт, что Камерон была осведомлена о личной жизни сенатора гораздо лучше, чем ей бы хотелось, они до сих пор никогда не встречались и не разговаривали друг с другом.

 – Думаю, Камерон, мы оба понимаем, что этот визит следовало нанести давным-давно. Ничего, что я называю вас по имени? – Ходжес пересек комнату и устроился в одном из двух кожаных кресел перед столом. – Почему бы вам не присесть?

– Конечно, – кивнула Камерон.

В свете всего произошедшего в ту злополучную ночь в гостинице «Пенинсула» посиделки с сенатором в бывшем кабинете Сайласа Бриггса вызывали странное ощущение. Хотя, по правде, странное ощущение возникло бы, сиди она с Ходжесом в любом другом месте.