Горный блокпост - Александр Тамоников

– Господа, я покидаю вас. Встретимся в другой раз, до свидания!

Жаров, слышавший разговор Расула с Фараоном, добавил:

– Счастливо, Расул! Не забудь только замочить в конце эту суку, если, конечно, она от «удовольствия» сама не сдохнет.

Присутствующие в комнате рассмеялись и принялись за пищу. Мансуров наклонился к Жарову:

– А как же с драгоценностями и деньгами, что ты давал ей?

– Завтра заберешь в доме Тимура. Она хранила их в шкатулке, под кроватью, найдешь и привезешь. Все разделим пополам!

– Сделаю, шеф!

Мансур выглядел довольным.

Мимо них в комнатку, где находилась Губочкина, проскользнул Расул. В руке он держал хлыст. Никто из ужинающих не придал этому значения.

Сидящие у столика переглянулись, затем дружно засмеялись. Фараон указал на дверку, прожевывая кусок жареной баранины:

– Расул знает, как обращаться с женщинами. Ему только волю дай. Охоч он до баб, ох и охоч. Чую, и до полуночи не доживет ваша дама.

Жаров, проглотив очередную порцию коньяка, не согласился с новым боссом:

– Эта, хозяин, доживет! Через нее взвод пускай, выдержит. Да еще добавки попросит!

– Ну, что ж, господа, давайте почаевничаем и расстанемся? На всякий случай придумайте алиби. Бабу вашу наверняка искать будут и определят, когда она пропала. Так что, Жаров, обеспечь себе и другу безопасность. Квартиру Тимура оставьте. Находитесь в части.

В 22-05 следователя военной прокуратуры Касаткина вызвал наблюдатель из станицы. Полковник ответил по мобильной связи:

– Слушаю тебя, Володя.

Голос наблюдателя звучал взволнованно:

– Товарищ полковник, Петр Владимирович! Передача денег Жарову состоялась, сейчас он вместе с Мансуровым и Фараоном начинают праздничный ужин, но вам следует поторопиться. Скотина Жаров передал Валентину Губочкину в качестве подарка Цакаеву с просьбой к утру уничтожить женщину. Фараон отдал связистку хозяину дома Расулу, и тот сейчас зверски издевается над ней, насилует. В микрофон слышны крики нечеловеческой боли.

– Понял. А что Жаров?

– Жаров и Мансур, как ни в чем не бывало, беседуют с Фараоном в соседней комнате, строя планы продвижения оборотня вверх по карьерной лестнице. Но это все ерунда, полковник. Необходимо немедленно принимать меры, чтобы спасти женщину.

– Принял, Володя. Оставайся на месте. При подъезде нашего «УАЗа» подашь сигнал на остановку там, откуда мы сможем немедленно действовать.

Увидев помрачневшее лицо следователя, комбат спросил:

– Что случилось, Петя?

Полковник отдал приказ:

– По коням, ребята, в доме Расула уродуют Губочкину, требуется срочный штурм. Подробности на месте. Кто поведет машину?

Белянин кивнул старшему прапорщику Милову:

– Давай ты, Костя!

Офицеры сели в «УАЗ», тут же разобрав оружие и бронежилеты.

Милов спросил:

– По объездной едем?

Следователь, недолго думая, ответил:

– Нет! Через станицу, по Центральной улице мимо рынка к восточной окраине там, где особняки. В нужном месте мой наблюдатель остановит нас.

Арбашев, заряжая снайперскую винтовку «Винторез» для Милова, спросил:

– Не мало ли нас будет, чтобы провести целенаправленный штурм?

Комбат отмахнулся:

– Достаточно! Лишь бы добраться до объекта быстрей да захватить на месте всю банду, а там разберемся. Я сейчас злой, а когда злой – страшный.

Арбашев усмехнулся:

– Это мне известно. Жаль, Бекета с нами нет. Вот тот точно порвал бы духов в клочья, один, безо всякой группы.

Комбат приказал:

– А ну закончили базары.

На нужную улицу «УАЗ» буквально влетел. Полковник указал вперед, и водитель увидел луч фонаря, делающий круговые движения. Это майор прокуратуры Александров подавал сигналы машине спецназа. Хорошо, что не сразу за поворотом. А то «УАЗ» мог и наблюдателя сбить. Обошлось. Милов сумел остановить машину перед майором. Тот подошел к кабине, что-то сказал полковнику, сидевшему на месте старшего автомобиля.

Касаткин, выслушав подчиненного, повернулся к старшему прапорщику:

– Проезд между заборов впереди видишь?

Милов кивнул:

– Так точно!

– Въезжай в него задом. И сразу стой! Понял?

– Какие вопросы!

Водитель выполнил распоряжение Касаткина, и спустя минуту «УАЗ» замер в узком, но асфальтированном проезде между высокими заборами усадеб, находящихся по соседству, через небольшое поле от дома Расула.

Офицеры, включая майора Александрова, вновь собрались вокруг капота армейского вездехода.

Следователь обратился к своему подчиненному:

– Тебе слово, Володя. Без подробностей насилия над Губочкиной. Только где находятся боевики, предатели, Фараон и каким образом осуществляется охрана усадьбы. Поторопись, майор!

Александров доложил:

– Как я уже говорил, трое абреков Расула в балке, за восточным забором. Недавно подбирался к ним. Сидят полукругом, пулемет на вершине, автоматы с ними. Этих желательно снять бесшумно и в первую очередь.

Полковник перебил подчиненного:

– Очередность мы сами определим, ты про охрану усадьбы дай информацию.

Майор указал на схеме:

– Перед воротами, они, кстати, открыты, один телохранитель Фараона. В беседке, что рядом с гаражами, – еще один. Третий за зданием, передвигается вдоль забора, но от него не отходит. Иногда переговаривается с тем, что в беседке. Четвертый в доме, в коридоре, перед холлом, в котором расположились Фараон, Жаров и Мансуров. Расул насилует Губочкину в боковой комнате, окно которой выходит на кусты, прямо перед беседкой. Женщины Расула на втором этаже. Джипы Фараона под навесом, «девятка» Мансурова перед центральным входом. Это все!

Следователь взглянул на комбата:

– Ну, и каково будет решение, исходя из уточнений общей обстановки?

Белянин, ознакомленный с предложениями подчиненных, приказал:

– Штурм проводим следующим образом: я с Шуршилиным выдвигаюсь к балке.

Комбат взглянул на замполита роты:

– Как, Михаил Михалыч, справимся с тремя духами?

Капитан ответил:

– Без проблем. Работаем ножами?

– Как же еще нам бесшумно снять их? Да, ножами.

Подполковник повернулся к Александрову:

– Тебе, Миша, следователь ты наш, со старшим лейтенантом Арбашевым выдвинуться к тыловой стене. Поможешь моему спецу взобраться на забор. Ты же, Паша, как оседлаешь ограду, снимаешь и боевика, прикрывающего тыл здания, и бандита в беседке. Но, ребята, отстрел духов только по моей команде, ясно?

Ответил майор:

– Ясно, товарищ подполковник!

Арбашев подтвердил получение приказа:

– Есть отработать две цели.

Комбат добавил:

– Затем, Арбашев, мухой в кусты, к окну. Через стекло или проем валишь Расула, после чего контроль тыла и западной стороны здания.

Старший лейтенант кивнул:

– Понял, командир!

Белянин посмотрел на Крабова:

– Тебе, Кирилл, предстоит самое сложное. Это проникновение в дом и захват Жарова с Фараоном. Мансура можешь валить. Это как по обстановке сложится. Тебя прикрывает...

Полковник военной прокуратуры сказал:

– Я прикрою капитана.

На это комбат тут же возразил:

– Нет, Петр Владимирович, в бой ты не пойдешь, иначе кто дальше следствие будет раскручивать? Твое место, дорогой, напротив ворот. Вот их блокируешь.

Крабов воскликнул:

– Но возле въезда в усадьбу еще один телохранитель Цакаева, или о нем вы забыли?

Комбат взглянул на командира четвертого взвода первой роты:

– Я, Кирилл, ничего в боевой обстановке не забываю. Кто у нас остался без дела?

Подал голос старший прапорщик Милов:

– Я, товарищ подполковник!

– Правильно. И вооружен ты «Винторезом». А посему, как только мы с Шуршилиным обработаем балку, Арбашев с Александровым займут позицию штурма у стены, а Крабов с Александровым сядут в «УАЗ», ты, прапорщик, выходишь из-за угла и валишь из снайперской винтовки охранника у ворот. После чего подгоняешь к усадьбе «УАЗ». Далее по плану, который я довел. Все действия только по моей личной команде, за исключением работы Арбашева по Расулу. У кого какие есть вопросы?

И Белянин сам же ответил на собственный вопрос:

– Вопросов нет! Правильно, так и должно быть! Сверим часы, 22-57. Приготовились, через три минуты начинаем.

Офицеры поправили амуницию, перезарядили оружие, подготовив его к бою, Милов присоединил к «Винторезу» ночной прицел.

Ровно в 23-00 группа, ведомая подполковником Беляниным, двинулась к усадьбе Расула, используя неглубокий враг.

В 23-05 первая группа разделилась. Арбашев с Александровым и совершили бросок к двухметровой ограде. Комбат с замполитом роты, выйдя из оврага, оказались на вершине балки, которая прикрывала восточное направление. Здесь подполковник приказал залечь и далее перемещаться ползком. Впрочем, ползти офицерам долго не пришлось. Они увидели троицу бандитов буквально через несколько минут, спокойно сидящих полукругом и гоняющих между собой косяк анаши, аромат которой распространяется на большое расстояние.