Восхитительный - Шайла Блэк

— Я не хочу.

— Но это твоя брачная ночь, — напомнила Сэди.

— Да, никогда бы не подумала, что она у меня будет.

Возможно, надеялась, но после четырнадцати лет отборного дерьма, в романтическом плане, она научилась не доверять мужчинам. Они говорят или делают что-либо лишь для секса. Так почему же она связала себя с одним из тех, кто, скорее всего, окажется лживым ублюдком и разрушит ее жизнь? Потому что была настолько глупа, чтобы влюбиться в него и все еще надеяться, что ребенок станет завершающим звеном в идеальной семье, так чтобы все жили долго и счастливо. Ага, как же…

Алисса не могла и предположить, что, даже через миллион лет, хотя бы один мужчина сможет забраться ей под кожу, и появится соблазн удержать его рядом с собой навсегда. Но девушка слишком сильно желала Люка, чтобы отказываться от него. Что, если он понял, что она любит его? Что, если он зайдет слишком далеко?

— Разве ты не хочешь произвести впечатление в свою первую брачную ночь?

Алисса была уверена, что уже это сделала:

— Просто сними его.

Сэди хмыкнула:

— Тогда у тебя должно быть что-то посексуальнее, чем это.

— Конечно, — солгала она.

Хихикая от радости, Сэди расшнуровала корсет. Алисса освободила тело от стягивающего предмета одежды и поблагодарила подругу. Девушка помахала и вышла из комнаты, неся ее свадебное платье в специальном чехле. Алисса сунула корсет в свою сумку, затем надела белый кружевной лифчик и стринги. С вешалки на стене она стянула шоколадного цвета костюм с простой белой блузкой. Сменив обувь, сняла и упаковала фату, после чего вышла наружу.

Возле двери Люк вполголоса разговаривал со своими родителями. Немногие оставшиеся гости толпились у двери «Bonheur». Выглянув, она увидела новый Ягуар Люка, припаркованный на тротуаре.

При приближении девушки мужчина поднял на нее глаза, и у Алиссы от нервов свело живот. Когда она хотела его только в сексуальном плане, то была полна уверенности и куража. Покорить мужчину на ночь легко. Но сберечь его, когда на кону сердце... Вся ее самоуверенность исчезла. Что, черт возьми, ей теперь делать? А завтра? И каждый последующий день?

Забрав у нее сумку, Люк повел девушку в сторону своих родителей. Они выглядели то ли сдержанно, то ли смирившимися с ситуацией. Она знала, что Люк сообщил им о ребенке, и подозревала, что он также рассказал им о «Сексуальных Сиренах». Но Алисса не могла позволить себе испытывать чувство стыда или извиняться. Что это изменит? Наверное, все выглядит еще хуже, потому как ее семья и вовсе не присутствовала на свадьбе. Вероятно, родители Люка думали, что ее семья избегает общения с ней. Она полагала, что они вынуждают себя терпеть ее присутствие. Что бы подумала ее собственная мать, если бы была здесь сегодня?

Алисса оттолкнула от себя эту мысль. Потому как женщина, которая умерла всего несколько месяцев назад, и которая родила ее, стала для нее незнакомкой после тех событий, что разлучили их.

— Спасибо, что проделали такой долгий путь за столь короткий срок, — сказала она им. — Я очень взволнована и благодарна вам, что вы были сегодня с нами. Я знаю, как много это значит для Люка.

Мать Люка, Кларисса, посмотрела на своего мужа, Энтони, который одарил ее легкой теплой улыбкой:

— Мы желаем, чтобы вы с Люком были счастливы.

Это еще не было приглашением в семью, но это было началом.

— Спасибо.

— Во сколько у вас завтра рейс? — Спросил Люк.

Через несколько мгновений они уже договаривались о том, чтобы пообедать с ним завтра, после чего он проводит их на вокзал. Обняв и поцеловав сына, они вежливо пожали ей руку и уехали. Теперь, когда все гости разошлись, Алисса осмотрела зал. В «Bonheur» требовалась уборка: скатерти нуждались в стирке, на кухне, естественно, горы грязной посуды, необходимо было убрать беспорядок на полу и вычистить его до блеска. Но сейчас она не хотела об этом думать. Всем этим девушка займется с утра. Сначала они с Люком должны пережить свою первую брачную ночь.

— Готова ехать? — негромко спросил он.

Нет. Боже, нет. Что я знаю о супружеских обязанностях?

Алисса судорожно перевела дух:

— Конечно. 

Люк явно не собирался возвращаться в ее дом. Когда он выехал за пределы Лафайетта, Алисса занервничала. Тишина в автомобиле была тяжелой, и без того накаляя атмосферу ожидания. Она очень не хотела нарушать ее, но...

— Куда мы едем?

Мужчина бросил на нее взгляд своих темных глаз, опаливший ее до кончиков пальцев. Послеполуденные тени за окном усиливали чувство предвкушения, в салоне автомобиля витала аура интимности. Алисса затаила дыхание.

— Это наша брачная ночь.

Смысл что-то планировать?

— Я-я подумала, что мы просто поедем ко мне домой.

Люк покачал головой:

— Мы должны отпраздновать нашу первую ночь, как муж и жена.

Они не разговаривали об этом. Она проведет целую ночь с Люком, как его жена? От нахлынувших эмоций, ее желудок сжался в тугой узел. Само собой разумеется, что они будут заниматься сексом. Но, сказанные им слова, звучали так... словно означали что-то большее.

С другой стороны, он устроил им романтический свадебный танец, сам приготовил торт, купил ей это огромное кольцо, которое шокировало ее своей красотой. Почему? Что все это значит для него? Конечно, он женился на ней, по крайней мере, отчасти, из-за ребенка. Но и из-за секса тоже? Если так, то она точно знала, что произойдет, когда он устанет от нее. Она видела таких мужчин в своем клубе каждую ночь. Так зачем планировать что-то особенное сегодня? Свадьба была не больше, чем шоу для его родителей, она поняла это. Теперь, когда они остались наедине, что будет со всей этой романтикой?

— Ты все время смотришь на свое кольцо.

Его замечание поразило ее.

— Оно прекрасно.

Люк сделал паузу:

— Оно напоминает мне о тебе.

Алисса пыталась не позволить его словам растрогать ее:

— Благодарю тебя. Ты не должен был...

— Должен. Я хотел этого, несмотря на то, что решение вступить в брак было слишком поспешным, это не повод для того, чтобы не обзавестись достойными символами нашего союза.

Девушка прикусила губу. Слова, которые сейчас произнес Люк, были правильными... но что-то беспокоило ее, возможно, появившийся намек на гнев. Или, может, виной этому было ее нервное состояние.

— Твоей семьи не было сегодня? — спросил он. — Я знаю, что твоя мать умерла...

Боже, зачем эти вопросы?

—Я — единственный ребенок в семье, и я не видела отца с тех пор, как он ушел от нас. Мне было четыре.

Люк нахмурился:

— А тети, дяди, двоюродные братья?