Я – джедай! - Майкл Стэкпол

Я улыбнулся и набрал сообщение, которое вывел на монитор панели зажигания: «Этот „охотник за головами“ является собственностью Мары Джейд». Пусть теперь тот сумасшедший, у которого хватит наглости украсть истребитель, получает по заслугам. Я предупредил.

Открыв фонарь кабины, я увидел крайне необычную картину. Служба безопасности Террика была одета в форму, которую носили в Империи, только вот цвета… Мундиры у них были светло-зеленые с ярко-желтыми рукавами, такого же цвета штаны как нельзя лучше гармонировали с зелеными фуражками, на которых сияли желтые знаки отличия. Эффект был несколько странным, особенно учитывая то, что тебя окружала целая толпа таких пестрых пташек.

Их бластеры, которые почему-то не были раскрашены в такие же веселые цвета, как их обмундирование, были направлены на меня.

Виквай, у которого лицо было, словно потрескавшаяся от времени керамика, подал мне жест, чтобы я вышел из «охотника». Когда я поднялся и все увидели мой лазерный меч, половина громил рухнула на пол, а половина ринулась искать укрытия. Я осмотрел встречающих – их было не менее полутора десятков – и покачал головой:

– Эй, ребята, все в порядке.

В следующий момент я крупно пожалел, что не отличаюсь талантами в области левитации, потому что выбираться из кокпита «охотника», расположенного в добрых трех метрах над землей, с поднятыми руками – задание не из легких. Я бы просто спрыгнул, но моя левая нога еще не зажила на сто процентов, а хромать по палубам «Искателя приключений» не хотелось. Пришлось свесить ноги из кокпита и съехать по фюзеляжу, а вес тела при встрече с палубой перенести в основном на правую ногу.

Виквай огрел меня по спине дубинкой, однако, насколько я понял, удар мог быть намного болезненней, нажми он красную кнопку на рукояти:

– Хозяин Бустер ждет тебя.

– Хорошо, я тоже хочу его увидеть.

– Сдай свой лазерный меч.

Я развернулся на пятках и вежливо улыбнулся глядя ему в лицо:

– Еще чего, урод безмозглый.

Он ткнул в меня дубинкой, на этот раз нажав на кнопку. Я почувствовал укол электрического разряда, но просто впитал его.

– Батарейки сели, придурок. Я ничего не почувствовал.

Виквай со всей силы вдавил кнопку, но улыбка не исчезла с моего лица. Я перенаправил энергию в палубу, отчего у проходящего мимо ботана поднялась дыбом шерсть, но никто из стражников этого не заметил. Виквай посмотрел на дубинку-парализатор так, словно она предала его, затем схватил ее второй рукой и нажал на кнопку.

Я подхватил дубинку в воздухе, не дав ей упасть на палубу, затем задумчиво посмотрел на извивающегося виквая. Перевернув дубинку, я протянул ее остолбеневшим громилам:

– Нет, она точно сломана. В общем, если вы отведете меня к Бустеру…

Я повернулся и направился в сторону его кабинета, но тут я убедился в правдивости поговорки: «На ловца и рососпинник бежит». Только ловцом оказался не я. Проще говоря, на меня несся Террик. Он выглядел совсем неплохо, разве что лицо у него было таким же красным, как и его вставной левый глаз. Он схватил меня за грудки, затем поднял вверх и с размаху долбанул о переборку.

– Где моя дочь?! – ежик седых волос и бородка, которую он зачем-то решил отрастить, делали его похожим на меня больше, чем мне хотелось бы. – Что ты сделал с Миракс?

Я закатил глаза и застонал, не столько из-за боли, сколько из-за того яростного тона, с которым он обрушился на меня.

– Давайте я все объясню.

Он снова шмякнул меня об стенку:

– Думаешь мне мозги запудрить, корбез?

Бустер отпустил меня, и я сполз по стене на палубу.

– Фыхг и Крюхкр, проведите его в мой кабинет. Сейчас же.

Другой виквай и какой-то сухопарый человек схватили меня за руки, рывком подняли на ноги и оттащили меня в кают-компанию в районе доков, которую Бустер использовал в качестве своего кабинета. Мне было достаточно странно почувствовать на своей шкуре то, что испытали около тридцати преступников, которых я поймал за свою жизнь. Я был уверен, что даже без специальных джедайских приемов я мог бы вырваться из объятий охранников и нейтрализовать их. Это было слишком унизительно, что тебя тащили вот таким образом, поэтому я чуть не попытался сбежать.

Но не стал даже пытаться, потому что не видел смысла в этом. Да, моя гордость была ущемлена тем, что меня тащили, как мешок с мусором, но какая, в конце концов, разница? Стоила ли моя гордость того, чтобы я причинял кому-то боль? Нет. Они даже помогали мне добраться туда, куда я и так хотел попасть. То, что думали обо мне они или любой другой, было несущественно.

Я улыбнулся. Хоть что-то я вынес из обучения в академии.

Так что я успокоился и стал изучать все вокруг. Посадочный док был довольно просторным, так что в нем могло находиться одновременно большое количество кораблей. В старых стартовых решетках для ДИ-истребителей еще стояло несколько ДИшек, но большинство пустовало. Остальные небольшие корабли были оснащены необычными крючьями, которые позволяли им тоже швартоваться на решетках. Таким образом, Бустер мог принять на корабле гораздо больше кораблей, чем это было запланировано.

Подавляющее число кораблей в доках были фрахтовиками, хотя некоторые из них были не меньше «Конька-Пульсара» Миракс или «Тысячелетнею сокола». Но большинству кораблей такого размера на «Искатель приключений» втиснуться не удалось бы. Здесь стояли корабли контрабандистов, которые имели дело с редкими, экзотическими и о очень дорогими товарами, или толстосумов, которые прилетали на «Искатель», чтобы пощекотать нервы. Большинство фрахтовиков, прилетавших с товарами, выгружали их в одном из многочисленных грузовых доков, затем оставляли на «Искателе» кого-нибудь из команды или агента, который должен был продать груз.

Громилы Бустера притащили меня к нему в кабинет, затолкнули внутрь, затем закрыли дверь. Было темно, и пришлось искать выключатель освещения. Когда комнаты залил свет, я вздрогнул. Тут царил космический хаос – треснувшие дюрапластовые коробки, из которых сочилась красная тягучая жидкость, стопки инфочипов, завалившиеся одна на другую, по углам – стулья с грудами мятой одежды, а в одном углу – деактивированный дроид 3ПО, увешанный десятком бластеров. И все же рабочий стол Террика доминировал на фоне беспорядка. По сравнению с остальной комнатой, на нем царил почти идеальный порядок. Его покрывал всего один слой инфочипов, проводов и разных ерундовин и штучек-дрючек. Посередине было освобождено место для голографического проектора, постоянно демонстрировавшего различные голографии Миракс.

Я убрал груду барахла со стула на стол и сел. Проектор показывал все новые картинки, и я не отрывая глаз следил за ними. Хотя Бустер ни за что не признался бы, что в его натуре есть хоть что-то сентиментальное, его проектор показывал изображения в четком хронологическом и логическом порядке. Они менялись каждые десять секунд или около того. Сначала освещалась определенная тема, например как Миракс вместе с Веджем трудятся над «Скатом», затем проектор показывал всю ее жизнь, в прямом или обратном порядке, пока снова не переключался на новую тематическую подборку. Словно плелась сеть ее жизни – сеть, в которую я попался.

Глядя на дисплей, я понял, что то чувство безразличия, которое я ощущал сразу же после ее исчезновения, полностью испарилось. «Ослепление от вспышки» – такой диагноз поставил мне Люк – усилилось. Возможно, позже я и сам бы это заметил, но на Йавине IV мне практически ничего не напоминало о Миракс. Возможно, это и к лучшему, потому что если бы я постоянно отвлекался во время занятий, я бы ничему не научился.

Зато теперь, когда я смотрел на изображения Мираке, чувство утраты навалилось на меня всей свой тяжестью. Я чувствовал ее присутствие той ночью в гроте, потом мне показывал ее Экзар Кун, но я понимал, что не могу доверять ничему, что я видел с его помощью. Тот факт, что я видел ее, когда Люк повел нас в путешествие по Вселенной, поддержал меня, но сейчас я со всей остротой чувствовал, насколько я одинок.

И насколько одиноко должно быть ей. Она была где-то там, далеко, и ждала, когда же я ее найду, помогу ей, а я еще ничего не сделал. Я вздохнул. Возможно, Бустеру следовало посильнее шмякнуть меня об стенку.

Дверь отъехала в сторону, и в кабинет влетел Бустер. Он вперил в меня немигающий взгляд, затем присел на край стола. В его карем глазу огонь горел даже ярче, чем в электронном. Он молча изучал меня какое-то время, затем медленно кивнул и тяжело опустил ладони на стол.

Словно немой судья, между нами перепрыгивала из кадра в кадр Миракс.

– Это ты ее благодари, что я сразу же не свернул тебе башку, корбез, — прорычал он, с трудом сдерживая себя. – Она давно пропала?

Я с трудом сглотнул огромный ком, застрявший в горле:

– Десять недель назад.