Муравьи, кто они? - Павел Мариковский

В черном клубке копошащихся тлей одни муравьи подбирают оброненные тлями круглые прозрачные шарики выделений, другие постукивают тлей усиками, просят подачки. Муравьи не умеют распознавать, кто из тлей богат выделениями, и просят всех подряд, без разбора. Вот почему в ответ на постукивания усиками некоторые дойные коровушки сердито крутят брюшками, размахивают ими из стороны в сторону, и в этот момент сторонись муравей, не то получишь оплеуху. От своих товарок, попусту слоняющихся по колонии и мешающих спокойно насыщаться соками дерева, тли отделываются редкими ударами задних ног: не лезь, мол, куда не следует и выбирай посвободнее дорогу!

Не все тли ждут муравьев-просителей. Многие, высоко подняв кверху брюшко, застывают на мгновение: из конца брюшка выделяется прозрачный, как стекло, шарик, быстро растет и вдруг стремительно отскакивает в сторону, будто им выстрелили. И в этом есть резон. Если бы тли не умели «стрелять», своими шариками, то вскоре колония тлей бы перепачкалась липкими выделениями, в которых ее обитатели погибли, завязнув ногами. Не потому ли еще тли уселись на нижнюю сторону веток ели: стрелять вниз куда легче и безопаснее для окружающих.

Видимо, в еловых лесах давно не было этой тли, так как сейчас ею заселены только отдельные деревья, и еще не успели появиться у нее враги. Придет время, и елочки начнут посещать многочисленные ярко расцвеченные жуки-коровки, личинки изумрудно-зеленых златоглазок, осы-охотницы за тлями и многие другие. Впрочем, в этой колонии тлей уже кое-где видны трупы с раздувшимся брюшком, от него осталась только оболочка с зияющим отверстием. Это начал действовать маленький наездник афелинус. Он откладывает в тлю по яичку, из которого быстро развивается наездник.

Кроме муравьев возле тлей крутятся многочисленные насекомые-сладкоежки и среди них больше всех вороватых мух. Прилетают бабочки-траурницы, появляются и пчелы. Когда плохо цветут травы, мохнатые труженицы переключаются на сбор выделений тлей. И тогда между ними и муравьями возникает глубокая вражда.

Наглядевшись на тлей, мы слезаем с дерева и тогда вспоминаем о слепом дождике. Он продолжает капать, но только не из белого облака, как прежде казалось, а с ветвей елки. Теперь мы ощущаем на губах вкус капелек. «Дождик» оказался сладким. Это тли стреляют прозрачными шариками и от них загорелая кожа моего товарища вскоре становится пятнистой, так как каждая капелька, высохнув, блестит маленьким лакированным пятнышком. Прежде чем надевать одежду, приходится в ручье смывать следы тлевой стрельбы.

Холмистые предгорья Заилийского Алатау разукрасились белыми и лиловыми мальвами, осотом, татарником, кое-где желтеет молочай. Иногда под его зонтиком-цветком все черно, там обосновались тли. Им хорошо и в тени, и в тепле. Возле тлей как всегда крутится компания разнородных насекомых. Среди них муравьи самые многочисленные. Они главные хозяева, доят тлей, охраняют их. В сторонке сидят цветистые божьи коровки, высматривают тлей, отбившихся от стада и оставшихся без охраны. Медлительные личинки мух-сирфид хозяйничают в самом загоне, пожирают тлей. Муравьи их не замечают, не видят. Сирфид спасают очень медлительные движения и, наверное, нейтральный или даже тлевый запах.

На одном цветке тлями завладели черные муравьи. Всматриваюсь в них и не могу узнать, к какому они относятся виду. По размерам — будто Формика фуска, но не похожи на них. Под лупой узнаю черных Лазиус нигер. Но почему они такие крупные? Никогда не встречались такие рослые рабочие этого вида. Может быть это другой муравей? Придется дознаваться, в чем дело.

Нелегко проследить, где жилище великанов-доильщиков. Да и муравьи не торопятся, не спеша, доят тлей. Мое же терпение на исходе. Наконец, самый большебрюхий пополз вниз. Путь его тянется мучительно долго, и следить за ним тяжело. В переплетении дремучих трав маленький муравей как иголка в стогу сена. Наконец, кончились мои мучения. Возле большого камня бугор голой земли — здесь муравейник и конец пути.

Но в муравейнике я вижу самых обыкновенных черных лазиусов. Тогда догадывайся, в чем дело. Черный лазиус, небольшой муравей, высылает на сбор выделений самых крупных рабочих. Очевидно, мелкие не подходят для этой работы. Тогда вспоминается Алтай. Там маленькую тлю на осоте обслуживали маленькие рыжие муравьи. Получается, что каждый вид муравьев поступает по-разному: крупные муравьи шлют к своим коровушкам мелких доильщиков, мелкие — крупных. Иначе нельзя. Приходится приноравливаться к тлям, а то не дадут молочка, у них тоже, наверное, свои капризы!

Как напоить сахарным сиропом рыжих степных муравьев, обитающих на садовом участке и отвлечь их от тлей, угнездившихся на молодых яблоньках? Налить в плошку сироп и поставить вдали от муравейника — скоро не найдут, а тем временем на приманку налетят мухи и осы. К тому же на плошке в жаркую погоду сироп быстро сохнет, в дождь от него и следа не остается. Да и надолго ли хватит большой семье маленькой плошки угощения!

Пришлось выдумать специальную поилку. К цилиндрической жестяной банке из под кофе припаял три ножки из толстой проволоки. В нескольких сантиметрах от дна баночки закрепил на ножках оловом плоское жестяное блюдечко. В дне банки пробил крохотное отверстие, залил в банку сахарный сироп, закрыл крышкой и поставил на муравейник. Капля за каплей постепенно сладкое угощение стало собираться в тарелочке.

Появление незнакомого предмета на муравейнике сразу вызвало переполох. С десятка два муравьев забралось на поилку и начали бесконечное обследование. Кое-кто демонстративно падал с банки вниз на муравейник. Это был сигнал: «Скверный предмет, никуда не годный, не нужен нашей семье!»

Обследователи долго не унимались, все знакомились да знакомились. Но вскоре появились фуражировщики. Попробовали сироп — вкусно, и пошли наполнять свои животики!

Я радовался: жестяная поилка начала исправно служить муравьиному народцу. Но радость была преждевременной. Случайно на поилку забрались строители. Им нет никакого дела до обследователей и фуражировщиков, обнаружили тарелочку с жидкостью: «Что за непорядок, на муравейнике вода!». И начали таскать в сироп палочки да комочки земли. Все забросали.

Пришлось переделывать поилку, удлинять ножки. Когда — дойная корова стала высоко на муравьиной куче, строители перестали на нее обращать внимание, хотя один из них ухитрился все же принести пару соломинок. Познакомились с нею и обследователи, уразумели ее значение и перестали ее посещать, хотя несколько наблюдателей, как полагается, всегда торчали сбоку, следя за окружающим. Сокровище полагалось охранять, тем более фуражировщики проявили большой интерес ко всему сооружению, беспрестанно его посещали и исправно насыщались сладкой водой. Дойная коровушка заработала. Теперь, кажется, все устроилось!