Мерцающий пруд - Филлис Уитни

Лора с радостью принимала изгнание, хотя временами это создавало трудности для остальных обитателей дома.

Но у Уэйда после санного бала появилась, по крайней мере, возможность исчезать.

Он посетил собрание Круга в доме Морган Ченнинг, и хотя не рассказывал много и был настороже, Лора видела, что в нем проснулся интерес. В начале марта, когда в Нью-Йорке проводилось массовое собрание, где должен был выступать Клемент Вэлэндигэм, Уэйд отправился туда вместе с Мюрреем Норвудом и Морган. Лора тоже хотела бы поехать, хотя бы ради развлечения, но Уэйд твердо заявил, что это мужские дела и он предпочитает, чтобы она в них участия не принимала.

Как Вирджиния, мятежно подумала она. Но никаким образом она не хотела сбить этот новый интерес, который воодушевлял его. Она подозревала, что он не рассказывал матери, что он делает или куда ходит, и это, наверное, добавило старой женщине еще одну занозу раздражения.

Уэйд вернулся домой с нью-йоркского собрания, фамильярно говоря о «Вале», очевидно заразившись электрической энергией этого бывшего конгрессмена из Огайо. Вэлэндигэм проиграл на последних выборах, но он все еще был лидером мирных демократов, и ходили слухи, что он был также лидером Рыцарей Золотого Круга. Лоре было достаточно, что Уэйд ожил и был, по крайней мере, занят делом, если и не вполне счастлив.

Сегодня днем она вошла в столовую, чтобы закончить одно незавершенное дело. Уэйд ушел по своим делам, а Джемми еще не вернулся из школы. Она совершит свой беззаконный поступок и удивит их обоих за обедом.

Чего бы ей хотелось, так это сорвать эти жуткие красные обои до последнего кусочка и отделать все заново. Но она понимала, что лучше приступать к своей реформаторской деятельности в менее революционной манере. Даже маленькое продвижение вперед за один раз сгодится.

Со своего почетного места над буфетом дикая птица свешивала безжизненную шею с нарисованного стола и сверлила ее мертвым глазом. Лора жизнерадостно кивнула ей:

— Ты достаточно долго портила нам аппетит. Придется тебе спуститься. А я найду на твое место что-нибудь веселое, даже если мне придется нарисовать это самой.

Элли приоткрыла дверь плечом и просунула в столовую голову.

— Вы звали меня, мэм? Мне показалось, что кто-то разговаривает. — Руки ее были в муке и тесте, и она старалась не уронить кусочки на пол.

— Ты слышала меня, Элли, — сказала Лора. — Я разговаривала с его милостью, там, наверху. — Она показала на картину на стене.

Глаза Элли округлились, и Лора тихо рассмеялась. В этом доме лучше было громко не смеяться, иначе сразу зазвонит колокольчик.

— Не беспокойся, — сказала она. — Все в порядке, пока я разговариваю с картиной на стене. Вот когда я начну разговаривать сама с собой, тогда надо будет волноваться.

Элли не отличалась большим чувством юмора, но, решив, что это что-то вроде шутки, скривила свой тонкий рот в подобии улыбки.

Тут пронзительно зазвенел колокольчик миссис Тайлер. В долгие зимние дни его серебряный звук стал более резким и менее музыкальным от постоянного употребления.

— О Боже, мэм! — запричитала Элли. В последние дни даже ее преданность миссис Тайлер несколько поуменьшилась. — Сейчас нужно следить за этим тестом, и вот ей что-то нужно.

— Иди на кухню, — сказала Лора. — Я посмотрю, что ей надо.

— Лучше не надо, — сказала Элли, тщетно пытаясь вытереть липкие руки. — В последнее время в нее дьявол вселился — прошу прощения, мэм. Бог знает, что она сделает, если вы войдете туда.

— Я все же пойду, — сказала Лора, вдруг приняв решение. — А ты заканчивай с хлебом.

Колокольчик снова настойчиво зазвенел, и Лора перешла коридор и открыла дверь, которая была запретной для нее с самого Рождества.

В камине горел слабый огонь, снабжая некоторым теплом соседнюю спальню, в воздухе стоял затхлый запах лекарств. Гостиная выглядела нежилой без знакомой фигуры в кресле у камина. Джейсон Каулз взирал со стены мрачнее обычного.

— Почему ты так долго не идешь, когда я зову тебя, Элли? — спросила миссис Тайлер тоненьким капризным голосом из полутемной спальни.

Лора спокойно подошла к двери.

— Элли вся в тесте, мама, поэтому я пришла узнать, чем могу вам помочь.

Старая женщина лежала под горой одеял, и в неясном свете из закрытого ставнями окна Лора увидела только темные глаза, злобно смотревшие на нее.

— Я не потерплю тебя в этой комнате, — дрожащим голосом произнесла миссис Тайлер. — Где мой сын? Я приказала…

Лора подошла к постели и остановилась.

— Сейчас в доме больше никого нет. Принести воды? Или лекарство?

Слезы бессильной ярости затуманили взгляд миссис Тайлер.

— Я не позволю издеваться над собой, когда я больна. Мне вредно так расстраиваться. Уходи и сейчас же пришли ко мне Элли. Мне… мне ужасно неудобно лежать.

Лора игнорировала ярость в следивших за ней глазах и опытной рукой пощупала под простыней.

— Конечно, вам неудобно, когда все сбилось в морщинистый ком. Я моментально все поправлю.

Она вернулась в гостиную, не обращая внимания на протестующее бормотание, несшееся ей вслед, и прикатила большое кожаное кресло. Потом она подошла к постели, мягко вытащила одеяло из ухватившихся за него пальцев миссис Тайлер и откинула его в ноги кровати. Старая женщина лежала, дрожа во фланелевой ночной рубашке, возмущенно хватая воздух ртом.

— Ну вот, — сказала Лора. — Сделаем быстро, чтобы вы не замерзли.

Она взялась за худые руки без колец и усадила старуху.

— Я слишком слаба для этого! — хныкала миссис Тайлер. — Уходи, злая девчонка!

— Конечно, у вас слабость — столько времени пролежать в постели. Но ничего, я сделаю так, что вы будете чувствовать себя так хорошо, как давно уже себя не чувствовали. Теперь давайте — в кресло.

— Я потеряю сознание! — вскричала миссис Тайлер.

— Ничего, — ответила Лора. — Я знаю, что делать в случае обморока. Быстрее же — я не дам вам упасть.

Она почти донесла тяжелое тело миссис Тайлер до кресла. Потом усадила старуху в него, быстро завернула ее в одеяло, подоткнула его вокруг голых ног и занялась перестиланием постели. Старая леди не потеряла сознания, она следила за своей мучительницей глазами, блестевшими бессильной яростью.

Когда простыни были натянуты без единой морщинки, Лора повернулась к своей подопечной.

— Я знаю, как вам хочется наказать меня, но вы никого не сможете наказать, позволяя себе так раскисать. Если вы хотите, чтобы все было по-вашему, вам надо вставать и бороться за это. Так, теперь назад в постель, я сделаю вам массаж. Обморок вам нисколько не поможет.