О, мой бомж (СИ) - Джема
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потому пришлось терпеть и его близость, и его парфюм с древесными нотками, и его прикосновения.
- Бросай! – коротко приказал Горский, и шар послушно соскользнул с моих пальцев и покатился по дорожке.
Удар. Кегли с грохотом разлетелись. Все до одной.
- Страйк! - возвестил Горский.
- Ула! Ула! – Даня поднял руки вверх и радостно запрыгал. Его поддержали девчонки.
- Еще! Еще! – требовали они.
- Ну уж нет. Новичкам обычно везет, но только один раз, - придумала я отмазку.
- Пусть мама отдохнет, - не стал настаивать на продолжении Горский. – Олег, Ваня, давайте к нам.
Мужчины с неохотой покинули насиженный диван и подошли к нам.
Дети прицепились к ним, чтобы они показали мастер-класс.
Шар Ивана, катившийся точно по центру, вдруг вильнул в сторону и очутился в колее.
- Это не считается, первый пробный, - тут же сказал он, оправдываясь.
А у Олега дело вообще не заладилось.
Отверстия не были рассчитаны под его мощные пальцы.
- Надо нам в нормальный боулинг сходить, а не в этот игрушечный. Да, Катюша? – сказал вдруг Олег.
Я пожала плечами. Мне, конечно, приятно, что они приняли меня в свою компанию, но с моей стороны это единоразовая акция.
- Непременно сходим, - ответил за меня Горский.
Следующим пунктом в плане развлечений значился просмотр мультика. Только тут случилась заминка. Олег, занимавшийся покупкой билетов, успел сдать мой билет. Никто не думал, что я так вероломно нагряну. А теперь в кассе свободных билетов не осталось. Все хотели попасть на разрекламированную премьеру. Я сказала, что ничего плохого не будет, если прогуляюсь по ТРЦ часок. Но Иван решил иначе.
- Давай, я домой поеду, а ты, Витек, Машку завезешь к нам, как нагуляетесь.
Маша сначала согласилась, но уже через минуту ее мнение изменилось, и она, захныкав, побежала вслед за отцом.
Данька, как истинный джентльмен, бросился за ней, чтобы уговорить остаться.
Он и так и сяк уговаривал капризную даму, но она была непреклонна.
В итоге долгих переговоров она чмокнула Даньку в щечку и помахала ручкой.
Данька с таким положением вещей не согласился, вцепился в Машу, заключив ее в крепкие объятья. И теперь Ивану пришлось уговаривать его идти смотреть мультфильм.
Горский, взглянув на часы, широким шагом направился к ним, чтобы отцепить Даньку от Маши.
И тут случилось то, чего никто не ожидал. Иван кое-как высвободил свою дочь и сказал:
- Беги скорее к папе, Дань.
И это «к папе» прогрохотало в холле подобно грому среди ясного неба.
Глава 68
Я надеялась, что Данька пропустит мимо ушей, не поймет. Но он прекрасно все услышал и уставился на Ивана, хлопая глазенками:
- Где папа?
- Вот же, - Иван указал рукой на Горского, а потом перевел взгляд на меня, застывшую с выражением ужаса на лице, и сдавленно выругался.
Все внимание Даньки сфокусировалось на Горском. Остальные перестали для него существовать. Он забыл и про Машу, и про Ивана. Не сводя глаз с Горского, Даня неуверенно пошел к нему.
Подойдя вплотную, остановился и поднял голову, смотря на Горского снизу вверх, серьезно, сосредоточенно, изучающе.
- Ты плавда мой папа? – спросил он.
Горский повернулся ко мне, и его взгляд сказал мне о многом. Ни он, ни я не предполагали, что все так получится. Мы бы выбрали другой момент, к которому тщательно подготовили бы Даню, чтобы не нанести ему психологическую травму. Я беспомощно смотрела на Горского, не зная, как правильно поступить.
- Да, я твой папа, - твердо сказал Горский и присел перед Данькой, чтобы оказаться с ним на одном уровне.
Несколько долгих секунд Данька смотрел на него, неверяще хлопая глазами, а потом с криком:
- Папка! Папка! – бросился ему на шею, обхватил ее ручонками и порывисто забормотал:
- Я так ждал тебя! Так ждал!
По щекам Даньки побежали дорожки слез.
Смущаясь, он тыкался мокрым носом в шею Горского, терся щеками о его свитер, пытаясь стереть свидетельства своей слабости. Ведь все родные ему постоянно говорили, что настоящие мужчины не плачут.
Горский прижимал всхлипывающего Даньку к себе. И лицо его выражало такую любовь, такое счастье, что я сама едва не разревелась.
- Мы пошли, - сказал Иван, радуясь, что за свой промах не получил по шее, и поспешил ретироваться.
- Может, и мы пойдем? – неуверенно за моей спиной пробасил Олег.
- Нет, все нормально, - вытирая все же выступившие слезы, ответила я.
- Нам пора к кинозалу, - Горский взъерошил волосы Даньке.
Данька отлип от Виктора, но стоило тому подняться, как он вцепился как маленький крабик в его ладонь. А потом, когда они сравнялись со мной, схватил за руку и меня тоже. Со стороны мы, наверное, смотрелись счастливой семьей, гуляющей по развлекательному центру.
- А почему ты мне не говолил, что ты мой папа? – вдруг спросил Данька.
- Я же разведчик? Разведчик, - нашелся Горский. – Я был на важном задании, поэтому должен был хранить это в тайне.
- Почему ты так долго не плиезжал? В Афлике был?
- И в Африке, и в Турции, и в Испании, - начал перечислять Виктор, - у меня и фотографии есть. В Японии даже был. На конференции… разведчиков.
- Покажешь фотоглафии?
- Конечно. У меня все дома в альбомах.
- А почему мама тебя не узнала?
Горский ненадолго задумался.
- Потому что, когда мы познакомились с твоей мамой, я выглядел совсем по-другому. А потом я изменил внешность и стал работать под прикрытием.
- Тебе опелацию делали? – серьезно спросил Данька. Смотрел как-то передачу с бабулей про пластическую хирургию, вот и блеснул познаниями.
- Да, по удалению совести, - чуть слышно буркнула я.
- Нет, я просто сходил к барберу и сбрил бороду. Подстригся по-другому. И ни враги, ни твоя мама меня не узнали.
- А ты теперь будешь жить с нами? – выдал Данька.
И я слишком поспешно почти выкрикнула:
- Нет!
Горский посмотрел на меня с затаенной горечью, а Данька с непониманием.
- Я буду очень приезжать к вам в гости, а вы будете приезжать ко мне, - улыбнулся ему Горский, усиленно делая вид, что все хорошо.
Данька нахохлился как маленький воробушек:
- Хочу, чтобы мы жили вместе.
После того что случилось нужно было срочно решать, как нам сосуществовать дальше.
Данька постоянно донимал меня вопросами, почему папа не может жить с нами. А я не знала, что придумать, как извернуться. Правда была слишком неприглядной и точно не годилась для того, чтобы ее открывать ребенку.
Нам нужно было выработать единую легенду, чтобы не получилось так, что Горский говорит одно, а я совершенно противоположное. Данька хоть и маленький. Но несостыковки замечает на раз-два.
В конце концов мы решили встретиться без маленьких розовых ушек неподалеку, которые могли бы услышать то, что для них не предназначалось.
Все вопросы можно было решить днем, пока Данька был в садике, но у Горского получалось только после работы.
Мне пришлось уговорить маму посидеть с Данькой. Как только она услышала, что я собираюсь возвращаться на предыдущее место работы на должность директора, так сразу предложила снова возить Даньку в сад.
Горский, как и обещал, заехал за мной после семи. Не знаю зачем, перед выходом я подкрасила ресницы и нанесла блеск на губы. Уж точно не для Горского. Чтобы посидеть полчаса в его машине, краситься было совершенно необязательно.
Спустившись с крыльца, я сразу нырнула в теплый салон.
- Ну, начнем? – неуверенно спросила я.
- Начнем. Только не здесь, - его рука легла на рычаг переключения скоростей, и машина тронулась с места.
- Горский! - взвизгнула я. – Мы так не договаривались.
- Нужно найти спокойное место, я не привык вести важные переговоры в машине.
- Я никуда с тобой не поеду! Останови немедленно! Учти, я с тобой никуда не пойду. Под пуховиком у меня домашняя одежда.