Война 2020. Первая космическая - Сергей Буркатовский

Догонит ли в космосе или шалишь, Летучая кошка летучую мышь? Собака летучая — кошку летучую? Зачем я себя этой глупостью мучаю?

Действительно — зачем? Можно пропустить их вперед, дать им выступить спасителями попавшего в переплет итальянца — ангелочек тоже не без греха, но он хотя бы понял и сделал то, что должен был понять и сделать, — и вернуться на Землю — в белом. Но это будет предательство. И по отношению к Сергею, лежащему сейчас там, под тонким слоем реголита, и по отношению к ней самой, и по отношению к справедливости — если она еще есть на этом свете. Те, кто предал товарища перед лицом бездны — о да, смущаясь, опуская глаза, ссылаясь на приказы, не суть, — они не могут ходить в белом.

Радиоволны донесли непривычную уху речь, почти пение. Китайцы что-то обсуждали между собой. Недолго. Голос полковника стал встревоженным.

— Боюсь, я вынужден стать гонцом дурных вестей. Только что наш центр сообщил об активном радиообмене между «Орионом» и Хьюстоном. Расшифровка, естественно, отсутствует, но сам характер обмена позволяет предположить, что экипаж «Ориона» получил неизвестный нам приказ.

Никак не успокоятся? Не важно. Щас мы вам коня-то на скаку остановим, раз уж избу спалить не судьба. Мало не покажется. Стоять на пути убитой горем, да еще и до кучи разозленной русской бабы оч-чень вредно для здоровья.

— Мы все получили приказы, полковник. — Вот только ее приказ пришел не с Земли, но китайцы об этом не знают. — Ничем не могу им помочь. Вот что… У вашей «Лодки» достаточно импульса для перехвата «Козявки», если ни я, ни наши «друзья» не смогут состыковаться… м-м… по той или иной причине?

— Разумеется. Правда, на уход к Земле топлива уже не хватит.

— В этом случае я официально разрешаю вам воспользоваться орбитальной станцией «Селена». На обратное изменение наклонения запаса скорости вам должно хватить с избытком.

— Благодарю. Резервный корабль и разгонный блок для него уже установлены на стартовых позициях. Майор Чен снимет капитана Ху и господина Тоцци через пять суток… Если такая надобность действительно возникнет… Вы уверены…

Уверена ли она? Конечно, уверена. После сжигания необходимого для изменения плоскости орбиты топлива ее корабль будет весить… десять тонн. Десять двести, если точнее. Больше пятидесяти метров в секунду она давать не будет, просто не успеет — тяга движка всего две тонны. Но этого хватит, чтобы превратить вражеский — да, вражеский — корабль в кучу металлолома. Плюс — нехилый шанс, что от столкновения рванут баки. Тогда металлолом будет хорошо фрагментированным. Ангелочка подберут узкоглазые.

— А наши заберут со станции вас. Спасибо, полковник Ю, вы мне очень помогли. Теперь я действительно уверена.

— Я от всей души надеюсь, что такие меры не понадобятся. — Он понимает. Какой идиот решил, что у китайцев непостижимая логика? Та же самая.

— Я тоже. Но тут решать не мне. Конечно, не ей. Все уже решено.

— Товарищ полковник, Центр управления сообщает — снова радиообмен между «Орионом» и Хьюстоном.

— Данные по «Ориону»?

— До узла — сто сорок три секунды.

— Ждем.

20:10 мск (12:10 EDT)

Окололунная орбита

USSS «Orion-17»

— Сэр! Сигнал радара с «Союза» изменился — он перешел в режим обеспечения стыковки!

— С кем?!

— Это режим наведения, сэр. Или его оч-чень близкий аналог. — Слабый чмок в который уже раз выдираемого разъема.

— Так, парни, думаем быстро. Варианта два — все же идти подбирать итальянца или пропустить леди вперед. Боюсь, если мы подрежем ее таратайку на дороге, она будет возражать. Активно.

— Мы так и не перенесли ложемент «мистера Пицца» из «Союза» — на входе в атмосферу можем посадить его только в гелевый матрац. Это нештатный вариант. Считаю, что настаивать на подборе итальянца просто глупо. Вот если у миссис Гайки возникнут затруднения…

— О чем ты?

— Не важно. Мое мнение — сейчас попытка увести Тоцци из-под носа русских воняет уже настолько явно…

— Согласен, командир.

— Отлично, джентльмены. Двенадцать секунд до узла. Принимаю решение. — Щелчок вновь соединяемых колодок. — Хьюстон! У нас проблема!

20:13 мск

Окололунная орбита

КК «Союз-Л-14»

CSS «Шеньчжоу-23»

— Пять… Четыре… Три… Два… Один… Ноль… Товарищ полковник, «Орион» прошел узел.

— Он выдал импульс?

— По данным измерений, орбита не изменилась.

— Пилот Шибанова…

— Потом, полковник. У меня семь секунд до импульса.

— Ни пуха… правильно?…

— Да. К черту. Импульс… расчетная длительность сто пять секунд, пошел отсчет. Прошу прощения, полковник, — что у вас?

— «Орион» не менял орбиту. Повторяю — изменение орбиты — negative.

— Изумительно благоразумные мальчики. Я это уже поняла. Весьма признательна вам за добрые вести. Десять секунд до отсечки двигателя… Есть отсечка. Как там у Пьетро? Прошу прощения, но у меня нет времени на контроль.

— Все в порядке, товарищ пилот. Господин Тоцци находится в кабине взлетно-посадочного корабля, все системы в норме, до старта четыре минуты двадцать секунд.

— Отлично. Подхвачу его на первом витке. Тогда резерв по топливу… сорок восемь килограммов. Мне хватит. Кстати, товарищ полковник, — прошу вас перейти в закрытый режим связи.

— Принято. — И после секундной «глухой» паузы: — Вы полагаете, перехват нашего обмена повлиял на их решение?

— Не знаю. И не хочу знать. Боюсь, полковник, мы все уже не хотим ничего знать. — Это было неправдой, по крайней мере, на Земле. Но у Земли хватило ума не мешать. — Что со стартом лунника?

— Пятьдесят секунд. К сожалению, мы не можем транслировать данные к вам напрямую. Капитан Ху еще не успел наладить routing.

— Ничего, время еще есть. — Надо сказать, без китайцев было бы намного хуже. По крайней мере, трансляцию данных в автоматическом режиме она бы наладить точно не успела. Большое товарищам сенькью. Может, и на Земле поддержат? Хорошо бы.

— Есть взлет. Десять секунд… Сигнал — «Отсечка резервных двигателей». Отсечка? Резервных? Прошу прощения — я только что заметил: статус основных двигателей — норма. Так и должно быть?

— Все нормально. Со старта запускаются и основные, и резервные двигатели, если основные в норме — резервные выключаются. Все хорошо. Параметры траектории?

— Товарищ пилот, мы не можем определить корректность траекторных данных… Мы не проводили тренировок с вашим пакетом.

— Ориентируйтесь на цвет. Желтый — незначительные отклонения от расчетных параметров, оранжевый — значительные, красный — песец.

— Э-з… Плесецк?

— Авария, катастрофа. Очень плохо.

— Прошу прощения, понял. Все сообщения зеленого цвета. Все, мы разобрались с routing'ом. Готовимся передать э-э… dump.

— Сливайте. В смысле — передавайте.

На центральном экране пульта к обвешанной цифрами, словно ягодами рябины, ветке орбиты «Союза» добавилась еще одна, растущая с поверхности. Рассогласование плоскостей — ноль. Удачно. Первый маневр фазирования — пятнадцать минут… Бл-лин! Красный транспарант в углу экрана, цифры перестали меняться! Связь! С…!

20:13 мск (12:13 EDT)

Мэриленд, Форт-Мид

No Such Agency

— Вот и все. Ай, какая беда. — Белая рубашка в еле заметную полоску и строгий галстук резко контрастировали с рядками колец по краю обоих ушей. Скорее всего сидящий за компьютером парень сразу после дежурства скинет положенный на службе костюм, напялит кислотно-клетчатый балахон и пойдет на охоту за неохиппи или «середнячками», как и положено истинному «стрит кингу». Впрочем, «середнячков» сейчас еще поискать — почтенные отцы семейств покидали означенные семейства в пикапы, джипы и устремились в леса и прерии, подальше от потенциальных эпицентров. Но неохиппи были для этого слишком ленивы, так что шанс хорошо провести вечер был. — Ай, бе-едные ру-усские, они снова потеряли спутник, ла-лай-лай-ла. Теперь уже навсегда, ай, какое горе.

— Отлично, Мартин.

— Всегда рад помочь тебе, Джесс.

— Спасибо. Рон? Все в порядке. Теперь дело за вами.

20:15 мск (12:15 EDT)

Эфир

«Командование ВВС США категорически отрицает свою причастность к факту выхода из строя русского спутника связи с космическими аппаратами „Луч-7М“. Предположительно, русский спутник потерян из-за неустановленных проблем с программным обеспечением. В связи с гибелью русского спутника и ухудшением условий связи отказ космонавта Шибановой от помощи со стороны астронавтов НАСА в эвакуации астронавта ЕКА Пьетро Тоцци представляется сумасбродным и безответственным. Ассошиэйтед Пресс».