Казаки-разбойники - Наталья Николаевна Тимошенко

– Не знаю, как и почему, Витя этого не объяснял, но в ту ночь дар этот был поделен между старшим сыном Кремневых и только что родившейся на другом конце страны девочкой.

– Яна, – снова выдохнул Воронов, и Яна в шкафу кивнула.

– И вот спустя девятнадцать лет мальчик и девочка оказались рядом, – продолжала Вероника Антоновна. – Не думаю, что это случайность, скорее всего, так было предначертано. И Витя видел, чувствовал между ними эту связь. В его голове родилась безумная идея. Он хотел, чтобы я написала роман. Он придумывал сюжеты и воплощал их в жизнь, а я должна была только записывать. Он сделал этих выросших уже детей главными героями, мне нужно было только писать.

– И ты согласилась?

– Какой у меня был выбор?

– Так или иначе, он убивал людей! – воскликнул Воронов. – Сначала чужими руками, потом своими!

– Он сумасшедший, Петя! Я боялась, что, если не буду писать то, что он говорит, он убьет меня!

– Почему ты не рассказала мне?

– Потому что тогда мне пришлось бы рассказать тебе и все остальное. Признаться, что я сама преступница. Я знала о двух убийствах, я оставила умирать девушку! Вся моя жизнь была бы для тебя ложью, понимаешь? – Вероника Антоновна зарыдала, и Яна не знала, что чувствует к ней. Жалость смешалась с презрением и ненавистью. Ведь если бы эта женщина не молчала, Лера была бы жива. Анна была бы жива. И еще многие люди, которых маг втянул в свои бредовые сюжеты, были бы живы!

Шорох у окна заставил Яну вздрогнуть. Она не поняла, какой именно звук услышала, и не успела даже предположить, как вдруг что-то грохнуло, а в следующую секунду Воронов, спину и затылок которого Яна продолжала видеть, вздрогнул и начал заваливаться назад. Будто в замедленной съемке Яна видела, как он падает на пол, а на его груди расплывается алое пятно. Яна зажала рот руками, еще не осознавая до конца случившееся, а Вероника Антоновна уже вбежала в кабинет и, не замечая приоткрытую дверцу шкафа, бросилась к окну.

– Витя! – вскрикнула она, и тогда пазл в голове Яны наконец сложился, обнажая страшную правду: маг жив. И он здесь.

* * *

Вероника Антоновна, не сомневаясь ни на секунду, пробежала мимо мужа, бросилась к окну. И в голосе ее Яна не слышала страха. Сама же она прижалась к стенке шкафчика, боясь даже дышать. Воронова стояла совсем рядом, могла услышать любой шорох. Однако той, судя по всему, было не до шкафа.

– Входи в дверь, – велела она невидимому для Яны гостю и выбежала из кабинета.

Яна тут же вывалилась из шкафа. Оставаться в доме наедине с магом и Вероникой Антоновной у нее не было никакого желания. Она выскочила в гостиную, на секунду задержалась возле следователя, собираясь проверить, жив ли он, но времени не было: в прихожей уже слышались голоса. Яна метнулась к дивану, чтобы взять свой телефон, но тут же обомлела от ужаса: телефон был заброшен под диван и лежал у самой стены. Оставалась крохотная надежда, что это сделал Воронов, желая спрятать от жены присутствие Яны в доме, но все-таки Яну не отпускала мысль и о том, что это могла сделать сама Вероника Антоновна, чтобы помешать ей вызвать помощь. А значит, у нее две проблемы: во-первых, телефон быстро не достать, во-вторых, Воронова может знать, что она здесь.

Не тратя больше времени, Яна скрылась в хозяйской спальне. Там было два окна, одно из которых не просматривалось из гостиной. При определенном везении они сможет им воспользоваться и выбраться на улицу. Куда она пойдет в темноте, Яна не представляла, но это все равно лучше, чем находиться в доме с двумя сумасшедшими. А судя по реакции Вероники Антоновны, мужу она виртуозно лгала и была как минимум не против задумки Виктора Каримова.

Ей не повезло. Окно в спальне было заставлено цветами, рама открывалась внутрь, и Яне пришлось бы потратить много времени на то, чтобы освободить подоконник. А голоса тем временем уже доносились из гостиной.

– Как на тебя вышли? – спрашивала Вероника Антоновна.

Яна скользнула за большое кресло, стоящее спинкой к углу спальни и таким образом создающее укромный уголок за собой.

– Не знаю, – ответил маг, и Яна непроизвольно вздрогнула, услышав его голос.

Неужели прошли всего сутки с тех пор, как она слышала его на мосту? Сейчас голос звучал не так бодро, должно быть, падение со скал в море не убило Виктора, но здорово покалечило. Тем не менее не помешало сделать точный выстрел. Мысли об истекающем кровью следователе глухой болью отозвались в груди, но Яна заставила себя не думать об этом. Ничем сейчас она помочь не может, ее задача – не выдать себя. Все еще оставались шансы, что Вероника Антоновна не заметила ее телефон. Только бы тот не зазвонил! Яна не помнила, ставила ли телефон на вибровызов перед тем, как лечь спать, или нет.

– Повезло, что я вовремя увидел приближающиеся машины, – продолжал рассказывать маг. – Как раз был неподалеку, иначе пропустил бы. Машину твоего муженька знаю, сразу понял, кто едет. Местность мне знакома лучше, чем им, поэтому удалось скрыться, но ненадолго. Эти сволочи обнаружили меня, пришлось прыгать в воду, только телефон обронил. До тебя добирался попутками, думал, отлежусь на даче, а тут ты.

– Петя позвонил, сказал, что привез на дачу девчонку, а я рукописи в сейф не положила, – пояснила Вероника Антоновна. – Поэтому и приехала. Думала, чай с девчонкой попью, рукописи тихонько заберу и уеду. Тоже не ожидала, что Петя припрется, он не должен был! Но он как-то все узнал. Полиция вышла на нас.

Яна сидела ни жива ни мертва. Она поняла одно: Нике и магу известно, что она здесь. И тому, что они не ищут ее сейчас, может быть лишь два объяснения: либо уверены, что ей не сбежать, либо понимают, что их дело провалено, и им сейчас не до нее. Яна предпочла бы второй вариант, но что-то ей подсказывало, что правдив первый. Ведь она на самом деле сидит за креслом и не знает, как выбраться.

– Нужно избавиться от рукописи, – сказала тем временем Вероника Антоновна, а затем послышались удаляющиеся шаги: должно быть, они пошли в кабинет.

– Но это же главное дело твоей жизни, Ника! – возразил вдалеке маг. – Ты – мастер! Однажды все об этом узнают.

Яна изо всех сил напрягла слух, чтобы не пропустить ни единого слова из их разговора. Ей казалось, что если она что-то не услышит, то упустит и тот момент, когда опасность подберется к ней так близко, что она уже ничего не сможет сделать. Что вообще можно сделать в данном случае, Яна представляла плохо, но чувство было иррациональным и логике не поддавалось.

– Теперь это главное дело может нас погубить, – отозвалась Вероника Антоновна.

Яна услышала, как скрипнула дверца шкафа, за которой она пряталась еще несколько минут назад, и тихонько выдохнула: еще бы чуть-чуть, и она попалась бы! Но уже в следующую минуту паника накрыла с новой силой. Она ведь так неаккуратно сложила бумаги, Вероника Антоновна наверняка поймет, что в них кто-то рылся! Так и оказалось. Яна не расслышала, что именно Воронова сказала, до нее донесся уже только вопрос мага:

– Твой муж?

– Нет. Петя приехал незадолго до меня, он был еще в уличной обуви.

– Значит, девчонка все знает, – сказал маг. – И у нас нет выбора, нужно доигрывать до конца.

Яна вдруг, как наяву, почувствовала, словно из ее головы кто-то потянул за тонкую ниточку. Ощущения были похожи на те, как тянет волосок в неудачной прическе, только шло не с кожи головы, а будто из глубины. Странно, что никогда раньше Яна этого не чувствовала, ведь маг наверняка не раз и не два подобным образом тянул за ее нити. Может быть, дело в том, что раньше Яна об этом не знала и не придавала значения таким ощущениям. Или придумывает сейчас.

Нет, определенно не придумывает. Теперь она точно слышала осторожные шаги. Маг словно шел на ощупь, но точно знал, куда