Любовные чары - Елена Арсеньева

Десмонд издал хриплый, мучительный стон. О нет, не коньяк вернул ей силы, а его стон подавленного, рвущегося на волю желания!

Марина обхватила его плечи, стиснула, отчаянно боясь, что он рванется, совладает с собой… но нет, он приникал к ней все теснее, все крепче вжимался в нее.

И все же Десмонд рванулся —последние остатки гордости ожили в нем.

Марина плавно повела бедрами, еще крепче прижалась к Десмонду. А он все еще противился ей… Почему? О чем он думает сейчас, какими мыслями гонит от себя наслаждение? Какие призраки одолели его?

Хьюго, поняла вдруг Марина. Они не вдвоем в постели, с ними третий. Десмонд не верит ей, его сковала ревность.

И вдруг свет померк в глазах. Марина вспомнила, что в парке она выдохнула ему в лицо слова любви, а Десмонд отбросил ее от себя. Тело ее вмиг заледенело, она замерла.

Губы их с Десмондом еще соприкасались, но теперь они лежали, как два врага, изнемогшие в смертельной схватке, на миг замершие, чтобы перевести дыхание, но стерегущие всякое движение другого. Марина поняла: что бы она ни сделала сейчас, Десмонд не будет удерживать ее. Нечем ему ее удержать!

Марина развела руки, Десмонд слегка приподнялся, и она почти без усилий соскользнула с постели. Ее пошатывало, когда она довольно твердо двинулась к двери. И ушла. А он так и не сделал попытки ее остановить…

Счастье, что их комнаты поблизости. Никто, ничей любопытный глаз не успел увидеть, как Марина, совершенно раздетая, вышла из спальни своего… ну, словом, из спальни сэра Десмонда и вошла в свою дверь.

У нее подогнулись ноги, и она села у двери, не чувствуя ничего.

В комнате горела только свечечка в ночнике, по сравнению со спальней Десмонда здесь было темно, однако Марине и слабого огонечка было много. Хотелось оказаться воистину в кромешной, непроглядной тьме… спасительной или губительной, кто знает. В такой она пребывала лишь однажды в жизни – когда блуждала по замковым потайным переходам, ведомая Макбетом. Вот если бы у нее была такая же дверь за гобеленами, как в комнате Джаспера, она бы вошла в нее и скрылась бы, заблудилась в переходах, исчезла бесследно, как некогда злополучный сэр Брайан, оставивший бедняжку Урсулу убиваться по себе. А кто будет убиваться по ней? Да никто. Десмонд в конце концов сдастся на милость Джессики и обвенчается с ней в домовой церкви Маккол-кастл. Везет же Джессике! И Десмонд будет принадлежать ей, и соперницу она довела до того, что та готова живьем в могилу зарыться. Как же расчетливая Джессика не распорядилась отвести мисс Марион комнату с потайной дверью, ведущей в лабиринт, во тьму… в никуда? Впрочем, в этой части замка тайных дверей нет. Только в той, где живут Джессика и Джаспер.

Джессика и Джаспер…

Марина с трудом поднялась, доплелась до кровати, ощупью забралась на нее и зарылась в одеяла, перины, подушки, медленно согреваясь. Однако дрожь так и пронизала ее, едва лишь в мыслях встретились два имени – Джессика и Джаспер.

Их комнаты рядом. Им совсем не обязательно выходить в коридор, чтобы встретиться, достаточно пройти через потайные двери. И обе двери ведут в переход, который тянется к старой башне, где томилась в заточении Гвендолин. Откуда она бесследно пропала.

Джессика и Джаспер! Марина замерла, перестав дышать от внезапной догадки.

Какая глупость… Нет, не глупость! Чего ради Флоре приводить Алана к замку? Едва ли Джасперу, который держал в заточении мать ребенка, это понравилось бы. А Флора хотела порадовать, утешить несчастную узницу. Она поступала против воли Джаспера, рисковала ради Гвендолин, а значит… значит, не она та любовница Джаспера, о которой говорили Гвен с Урсулой. Конечно, не она!

Марина напряглась, вспоминая. Гвендолин хотела, чтобы любовница застигла ее мучителя на месте преступления. Значит, он боится ее. Наверное, она каким-то образом прибрала его к рукам, на что Флора не способна. Ведь она безмерно любит Алана, и если бы Джасперу понадобилось приструнить ее, он мог бы пригрозить расправиться с мальчиком. А получается, что его самого кто-то держит мертвой хваткой, заставляет трепетать. Кто? Теперь ясно. В замке есть только одна женщина, подходящая для столь зловещей роли, – Джессика.

Джессика – с ее змеиной проницательностью, острым мужским умом, вся нацеленная на то, чтобы властвовать над людьми. Неведомо чем скрутила она Джаспера. Скорее всего, проникла в его позорную тайну, может быть, стащила у него запасы опия, без которого он не может жить. А может, их свел взаимный интерес? Джаспер алчет Маккол-кастл. Джессика мечтает о том же. И вот они каким-то образом похищают Гвендолин, распустив слух о ее смерти, и мучают ее, желая узнать… Что? Где находится законный лорд Маккол? Но ведь Джасперу это отлично известно. Или неизвестно?

– Ничего себе… – прошептала Марина.

Затрещав, погасла свеча, и Марина вздрогнула от страха. Нет, не звук, не внезапная темнота испугали ее: ей стало страшно за Флору.

Ну уж и удумала штуку отважная женщина, беззаветно преданная своему молочному брату, его жене и сыну! Судя по всему, Джаспер и не подозревает, что под именем его дочери скрывается мальчик! То есть он, конечно, знает, что ребенок не его, Джаспер ведь бесплоден, но дочь Алистера, даже и законная, для него не представляет никакой угрозы: женщины Макколов становятся наследницами, если не осталось наследника-мужчины.

Нет, Джаспер по-своему привязан к «крошке Элен», если не выдал тайны ее рождения Джессике. Наверное, знал ее мстительность, о которой и подозревать не могла Марина, когда начала выбалтывать все, что только становилось ей известным об обитателях замка или хотя бы взбредало в голову. Ведь именно Марина притащила ей в клювике листок из дневника Джаспера, и так Джессика случайно узнала, что Гвендолин была обвенчана с Алистером, что вовсе не ребенок Джаспера нашел себе приют у Флоры. И все-таки Джессика додумалась: ребенок Гвендолин жив.

Какое счастье, что Флора так хитра! Если бы не случайная встреча Марины с «брауни» возле замка… Но долго ли продлится неведение Джаспера и Джессики? Очевидно, теперь они заточили Гвендолин в таком месте, до которого не добраться. Интересно, сможет ли Флора подольститься к Джасперу и вызнать тайну? Нет, ей нельзя раздражать Джаспера, если она хочет спасти Алана. Флоре бы лучше уехать с ребенком… Но тогда Алану никогда не стать тем, кем он является по праву рождения: лордом Макколом! На что Флора надеется? Неужели существует надежда восстановить наследственные права Алана?

Марина схватилась за горло. Да в уме ли она? Куда она лезет? Зачем?!

Хочет помочь Алану. Но тогда лордом Макколом сделается Алан. А как воспримет такой поворот событий Десмонд? Захочет ли он справедливости или увидит в ребенке врага?