Комбинация - Михаил Алексеевич Ланцов

Мелочь?

Ну… нет.

Испания держала огромные колонии, торговля с которыми разом стала для этих двух морских держав невозможна. А это убытки. Большие убытки. Но это полбеды. Куда хуже то, что Испания в те годы была главным мировым поставщиком лучшей овечьей и козьей шерсти. Без ее поставок качество английского и голландского сукна резко проседало, да и объем выделки критически сокращался. Отчего удар по кошельку получался особенно болезненным.

Таким нехитрым приемом Людовик планировал вынудить эти страны признать за Филиппом его права на престол. В обмен на снятие торгового эмбарго. С тем, чтобы остаться в предстоящей войне один на один с Австрийскими Габсбургами.

Англичане с голландцами, разумеется от таких пируэтов в восторг не приходили. Тем более, что ходили слухи, будто бы Людовик собирается признать Стюарта кандидатом на престол Англии. Того самого, что католик, сидящий в эмиграции. Чтобы увеличит приз на случай соглашения, если начнут кочевряжится.

Австрийские Габсбурги готовились драться, приводя в порядок свои войска. Но один на один вряд ли бы справились с французами. Что отчетливо и понимали, пытаясь предпринимать все усилия, дабы французы с Вильгельмом не договорились.

— А что шведы? — спросил Алексей.

— Пока не ясно. За них дерутся все.

— Чье предложение интереснее? Габсбурги придумали, чем польстить Карла?

— Они не предлагают ничего серьезного. Ну, кроме обещаний дать денег. Однако надежды на это немного. У них с деньгами не густо. Людовик же обещал ему кроме денег еще кое-какие земли Священной Римской империи. Чтобы расширить личные земли короля. Так что… — развел руками Фарвасон.

— Англичане и голландцы, полагаю, поняв, что шведы утекают у них из рук, попытаются отвлечь их?

— Это совершенно очевидно. — кивнул математик.

— Подбивают на войну Данию? Или, быть может, нас?

— Пока — нет. Но будут, если Карл проявит свой выбор. Он пока колеблется. Оксеншерна, хоть и утратил почти все свое старое влияние, однако, сумел убедить короля не являть свой выбор до самого решительного момента. Чтобы если атаковать, то делать это пользуясь внезапностью. Поэтому англо-голландская партия сохраняет надежду. Пока сохраняет.

— И они платят? — улыбнулся Алексей.

— И Франция, и ее противники готовы дать Карлу денег в случае, если он примет их сторону открыто. Чтобы не финансировать врага, зная об его сложном финансовом положении. Но король не спешит. Поэтому и денег особенно не дают. Так — мелкие взятки и подарки. Ни Людовик, ни Вильгельм не уверены в выборе молодого и совершенно непредсказуемого Карла. Но обещают золотые горы.

— Нам, кстати, они дадут чего еще? За минувшие два года эта корова дала неплохой надой. Без малого полтора миллиона талеров за позапрошлый год. И еще миллион триста в прошлом.

— Сложно сказать, — развел руками Брюс. — Англичане, чем ближе начало войны, и чем печальнее ситуация со шведами, тем меньше желают нашей войны с османами. Там только в Вене переживают. Но платить не хотят ни те, ни другие.

— Жаль персы остались глухи к нашим просьбам. Или все же удалось чего-то добиться с них?

— Василий написал, что возвращается в Россию, — ответил Михаил Михайлович Старший Голицын.

— Персы уступили?

— Персы отказались вступать в войну. Но он сумел уговорить их оказать России помощь. Денег они дать не могут. Самим не хватает. А вот коней — дадут. Хороший персидских коней. Василий гонит табун около тысячи голов.

— Ого! — воскликнул Алексей.

— Да, — покивал Голицын, — тысяча персидских скакунов — это очень славно. Впрочем, разводить их мы все равно не сможем. Там только жеребцы. Кобыл они традиционно не продают и не дарят. По их обычаям кобылы должны оставаться в Персии, чтобы хранить чистоту породы.

— Он гонит только коней? — поинтересовался царь.

— Не только. Он еще тайком от шаха навербовал разных специалистов. Принимая их на службу под видом слуг. Ювелиров, ковровых ткачей и прочих.

— Неужели столько подарков ушло в пустую?

— Шах Хусейн не хочет воевать, — развел руками Голицын. — Даже уговоры его жен не помогли. Впрочем, у него есть брат по имени Аббас, который иного мнения. И по намекам, которые дали Василию, несколько позже шах поддержит нас в войне с османами. Новый шах. Потому что Хусейн по слухам занедужил.

Петр поиграл желваками.

Ему не нравились такие игры. Государственные перевороты пугали царя. Однако возражать он не стал. Дело нужное.

— Шведы торгуются, набивая цену. — произнес Алексей. — Выступят они почти наверняка за французов. Так?

— Да. — кивнул Брюс.

— Может быть нам тоже начать набивать цену? Ведь шведов нужно будет отвлечь.

— Возможно и нет, — возразил Фарвасон. — Вильгельм уже сосредотачивает войска в Голландии. Все, до которых может дотянуться. С тем, чтобы не дожидаясь, пока Карл решится, ударить по французам во Фландрии. Разбить их. А потом развернуться и встретить шведов. Шведы сильны, но их не очень много. Поэтому есть все шансы разбить и их. В этом случае наше участие не потребуется.

— Тогда нам остается только наблюдать и готовится, — развел руками царевич.

И переключил тему на налоговую реформу.

Снова.

В этот раз его не стали одергивать и выслушали.

Даже Петр.

Потому как старая идея с реформой сельского хозяйства явно заинтересовала крупных землевладельцев. Отчего сама идея крепостного права очень сильно пошатнулась и появилась реальная перспектива его отмены.

Алексей предложил отменить все старые налоги, введя только два новых, систему патентов и таможенные сборы.

Первым и основным налогом являлась подушная подать. Чтобы ее ввести требовалось провести перепись населения. А чтобы люди не прятались, сделать это «под макияжем» благих намерений. Дескать, царь-государь собирается большие государевы склады для борьбы с голодом. Случись он. И чтобы понять где и какие ставить ему необходимо знать — сколько ртов в той или иной местности проживает.

— Не слишком нагло их так обманывать? — поинтересовался Меншиков.

— А зачем обманывать? Такую систему складов действительно желательно создать. Может быть не быстро и не сразу. Но голод — опасная вещь. Он порождает бунты или даже большие восстания. Ведь им так легко могут воспользоваться наши враги. Так или иначе — что-то делать с этим придется. В конце концов — голод, вызванный неурожаем, происходит хоть и часто, но не имеет всеобъемлющего характера. Он идет островками. И не такие уж и большие склады потребуются.

Петр пожевал губами, но сделал у себя пометку.

Алексей же продолжил.

Он предложил обложить податью все души в возрасте от 15 до 50 лет. Женщин половинной. Иноверцев двойной, взяв на вооружение исламскую традицию. Дворян и духовенство, разумеется, от такого