Комбинация - Михаил Алексеевич Ланцов

— Так может мне прямо сейчас и пойти?

— Иди. — пожал плечами Прохор Андреич. — Охране у дворца скажешь, что я тебя отправил. В малую приемную. Так даже лучше будет…

Часть 3. Операция «Ѣ»

Лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба — женщина.

Никколо Макиавелли

Глава 1

1701 год, январь, 9. Москва

На улице мела метель.

Ветер. Снег. Даже какой-то вой иногда проскакивал.

Алексей кутался в шубу, поглядывая с опаской за окно кареты. Не из-за звуков, ясное дело. А предвкушая выход из нее. В этот весьма специфический водоворот из замерзшей воды.

Не так, чтобы это было страшно само по себе, сколько в голову лезли мысли об отсутствии лекарств в этой исторической местности. Точнее они были. Но по действию не сильно отличались от заячьего помета, от которого, как известно, мрут, ну а те, кто выживают, те до старости живут…

О том, что вот там, снаружи сиди извозчик и как-то перебирая лапками коней движется отряд лейб-кирасир думать не хотелось. Все-таки это были его люди…

Была бы его воля — носа на улицу не показал.

Но отец приказал.

Впрочем — доехали. Вот она — Сухаревская башня.

Он вышел из кареты — возка, разумеется, на полозьях которого размещался кузовок каретного типа. И направился внутрь, а потом наверх. К Брюсу. Только зачем — не ясно. Лейб-кирасиры и извозчик должны были укрыть лошадей под навесом и разместиться на первом этаже…

Зашел.

Поднялся.

Поглядывая в окна, где крутилась какая-то безумная кутерьма из снега. Отчего ощущения казались какими-то апокалиптическими.

Слуга, что ждал его приезда, шел впереди, забираясь все выше.

Наконец, они остановились у двери. В общем-то самой обычной.

Сопровождающий постучался как-то хитро.

После чего приоткрыл створку, пропуская царевича. И плотно прикрыл.

Небольшое помещение.

Занавески.

Свечи.

Большой стол, окруженный девятью стульями с высокими резными спинками. На нем скатерть с очень подозрительным узором. Во всяком случае символы, изображенные на ней, наводили на дурные мысли.

Два стула стояли свободными.

Остальные занимал сам царь Петр Алексеевич. Его правая рука — Меншиков Александр Данилович. Яков Вилимович Брюс — ученый потомок шотландских королей, обеспечивающий научно-техническое сопровождение задумок царя. Рядом Фарвасон Андрей Данилович — математик, шотландского происхождения, сподвижник Петра и правая рука Брюса. Федор Матвеевич Апраксин — главный из сподвижников Петра в морских делах. Далее рядом сидели князь Михаил Михайлович Старший из рода Голицыных и Борис Петрович Шереметьев. Эти, будучи сподвижниками Петра, занимались армейскими вопросами. И именно их Алексей чаще всего видел в качестве наблюдателей за военными учениями и устроениями после смерти Патрика Гордона.

Кстати Гордон и Лефорт тоже тут присутствовали. Ранее. До своей смерти, как он позже узнал. И свободные кресла были как раз их.

— Доброй метели, — поздоровался с ними царевич.

— Доброй, — улыбнувшись, произнес Брюс.

Остальные степенно кивнули.

— Отец, зачем ты меня сюда пригласил? — поинтересовался Алексей, в силу своей паранойи восприняв сие мероприятие как некий суд. Подумав, что им как-то удалось докопаться до правды. И вот теперь — начнется самое интересное.

— Мы хотим, чтобы ты вступил в наше общество, — опять вместо отца ответил Брюс. — Нептуново общество.

Тут-то царевича и пробило.

В прошлом он слушал о существовании такой организации в России. Ее нередко называли первым отечественным тайным обществом. Созданное Лефортом по легенде после посвящения Петра в масоны в Англии, во время Великого посольства. Тогда еще Великих лож не было[40], что не мешало существованию таких организаций разрозненно.

Управлялась ли она из Англии? Вряд ли. Скорее поддерживались связи через Брюса и Фарвасона. Потому что хоть Брюс, после смерти Лефорта, и стал председателем этой организации, наличие в ней царя делало эту позицию фиктивной. Хотя, царевич не удивился бы, эти двое сливали информацию на остров.

Не факт.

Совсем не факт.

Все-таки они были шотландцами, как и покойный Патрик Гордон, а потому могли иметь очень неоднозначные отношения с Лондоном. Особенно в связи с тем, что Яков Брюс был потомком шотландских королей. И не скрывал этого. А Фарвасон любил с ним иной раз перекинуться фразой-другой на гэльском.

В общем ясно, что ничего не ясно.

Однако прояснился интерес всех присутствующих к Алексею. Они минувший год вокруг него буквально вились.

— Какой будет твой ответ? — нарушил его размышления Брюс.

— А что это за общество? Я же должен знать куда вступаю.

— Ты нам не доверяешь?

— Доверяю. Но вдруг это общество ценителей крепленого вина? А мне в силу юности такое пока нельзя употреблять. И какой же я буду член такого общества?

Петр усмехнулся.

Остальные лукаво переглянулись.

Они все участвовали во Всепьянейшем соборе и поняли, на что царевич намекает.

Яков кивнул.

Чуть помедлил.

И пустился в разъяснения. Начав с ордена тамплиеров, который дескать познал на востоке, у гроба Господня, мудрость. И, укрывшись в Шотландии от преследователей, породили организации масонов. К каковым Нептуново общество и относится.

— Масон, это же каменщик в переводе. — наигранно удивился Алексей. — Как строители связан с премудростями востока? Получается, что это общество строителей?

Брюс выдал натянутый ответ.

Алексей еще задал вопрос.

Яков нахмурился, но нашелся что ответить.

Еще раз.

Еще.

И еще.

И еще.

И еще.

В конце у бедного Брюса прям пот на лбу выступил.

Петр же усмехнулся и хлопнув рукой по столу произнес:

— Хватит! Ты прекрасно все понял. Ты готов вступить в общество?

— Разумеется, — слегка поклонившись, ответил сын. — Но легенду бы лучше как-то поправить. Этот камень еще недостаточно обтесан.

— Присаживайся на свободный стул. — утерев пот вполне доброжелательно произнес Брюс. — Выбери. И садись.

Каждый стул имел свой знак. Узор.

Алексей совершенно не задумываясь сел туда, где некогда сидел Лефорт. В конце концов какой-то осмысленный выбор был лишен смысла. Он во всей этой мистике и символике не разбирался…

Небольшая пауза.

Все обменялись многозначительными взглядами.

После чего перешли к беседе.

Докладывал Фарвасон.

Оказывается, этот математик вел активную переписку, через которую узнавал многое. Исподволь. Осторожно. Визави нередко сами все рассказывали. Но на людях этим не светил. Да и вообще вел скромную жизнь.

А события развивались весьма и весьма занятно.

1 ноября 1700 года умер Карл II Габсбург, правитель Испанской империи. Формально она таковой не являлось, но технически — вполне. И ее нередко так и поминали. И уже 24 ноября король Франции Людовик XIV провозгласил своего внука Филиппа Анжуйского