Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I - Юрий Александрович Лебедев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во всяком случае, в рассказе одного из «соузников» Александра Исаевича по Экибастузу, звучавшему много лет спустя в квартире профессора С. С. Вялова, располагавшейся двумя этажами выше квартиры Жоржа Абрамовича, цитировался эпизод из романа «В круге первом».[472] Такое вот «пространственное сближение временны́х рядов» ☺…
Так что в «беседе» с американским «интервьюером» обсуждать своих друзей (в первую очередь это относилось к Л. З. Копелеву – Рубину и Д. М. Панину – Сологдину), Александр Исаевич не хотел.
Не хотел он обсуждать и трансформацию предателя Иванова в героя И. Володина. Ведь в преддверии выхода в свет «атомного» варианта Александр Исаевич категорически утверждал, что
«В основе моего романа лежит совершенно истинное и притом, я бы сказал, довольно-таки историческое происшествие».[473]
А трансформация Иванова в Володина – чистый творческий вымысел.
Но в ходе беседы агент ФБР пытался выяснить именно детали истории со звонком в посольство и подробности связи «Володина» и Коваля. Для Солженицына же (в мейнстримной ветви его альтерверса) фигура Коваля интереса не представляла. Как сказала с его слов Наталья Дмитриевна, на шарашке считали – «А что его обсуждать: все друг за другом шпионили, у него работа такая».
Коваль, мелькнувший в нескольких эпизодах, был для него фигурой абстрактной и «проходной», поэтому Александр Исаевич решил, что агент ФБР, используя этого полумифического персонажа, пытается получить информацию о реальных делах и людях шарашки.
О «полноценной реальности» Жоржа Абрамовича Коваля сам Александр Исаевич, по свидетельству А. Н. Латыниной, узнал из моего письма к нему только в 2006 году.
Вот как это случилось. Работая над статьёй о романе «В круге первом», А. Латынина предположила:
«…а вдруг никакого звонка “Иванова” в посольство и не было, а просто чекисты устроили в шарашке что-то вроде учебной тревоги, решили проверить практическую пользу от всех этих научных акустических изысканий? Но эту версию легко опровергла Наталья Дмитриевна Солженицына, сообщив, что Георгий Коваль, о котором говорится и у Копелева, и у Солженицына, – реальное лицо. Выяснилось это, когда многолетний коллега Коваля по Московскому химико-технологическому институту, доцент этого института Юрий Александрович Лебедев после показа сериала написал письмо Солженицыну».[474]
Стать информатором ФБР по какому-то непонятному ему делу Александр Исаевич, даже находясь в положении «вынужденного эмигранта», не захотел, а потому «предложение устроить повторное собеседование было вежливо отклонено».
Ещё один вариант объяснения «настороженного поведения» Солженицына при его опросе агентом ФБР выявился в ходе моей беседы с историком А. И. Колпакиди после выхода первого издания этой книги. Вот запись фрагмента этой беседы в моём рабочем дневнике:
«Очень удивлялся Александр Иванович поведению Солженицына, который в романе не изменил фамилию Коваль на какую-то другую. Ведь этим, как считает Александр Иванович, Солженицын «сдавал» разведчика Коваля, поскольку он ведь не знал, что Коваль уже давно вернулся. Из записи «прослушки» ясно видно, что американцы никак не отреагировали на звонок в посольство. А если бы Коваль к моменту опубликования романа всё ещё оставался нелегалом? Эта публикация была бы сигналом и напоминанием американцам – Коваля нужно искать. И Александр Иванович очень заинтересовался моим рассказом о том, что американцы «опрашивали» Солженицына в Вермонте. Я понимаю этот его интерес – такой факт подтверждает «некорректность» поведения Солженицына».[475]
Иными словами, в ходе «интервью» с агентом ФБР Александр Исаевич сначала удивился вниманию ФБР к «третьестепенному» с его точки зрения персонажу романа «В круге первом», но быстро осознал, что допустил ошибку, не изменив в тексте фамилию разведчика, и это может быть истолковано как его, Солженицына, «предательство». И потому, естественно, от повторного обсуждения этой темы отказался.
Здесь мне показалось, что на этом можно поставить точку в «солженицынской истории» Жоржа. Резюме её таково: в романе «В круге первом» Солженицын случайно (или по наводке КГБ, но непреднамеренно) зацепил историю одной чекистской операции 1949 года, в которой Жоржа использовали «втёмную».
Ремейки операции «Звонок в посольство»
Но структура альтерверса этой истории оказалась сложнее и преподнесла мне сюрприз. Это – одна из характерных особенностей эвереттического подхода к истории.
Точки ветвления альтерверса возникают буквально «из ничего». Потрясающе точно подметила это А. А. Ахматова за много лет до возникновения эвереттики:
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда…[476]
Завершая просмотр собранных материалов по теме «Персонаж Солженицына», я обратил внимание одну цитату из статьи А. Шитова. По профессии он журналист, корреспондент ИТАР-ТАСС в Вашингтоне. Но в результате его работы с архивными материалами и сотрудниками ФБР, он по праву может считаться «хорошо информированным источником» по теме «разведчик Коваль».
И вот что он сообщил:
«От некоего советского перебежчика ФБР стало известно, что в начале 1940-х резидент-нелегал советской военной разведки держал в Нью-Йорке фирму по розничной торговле электротоварами. Под подозрением в числе прочих оказалась "Рейвен электрик", а среди ее сотрудников обнаружился "человек по имени Джордж Коваль"».[477]
В очередной раз прочитав эти строки, я вдруг понял – это же краткое изложение сути операции КИ «Звонок в посольство» 1949 года! Смотрите: и тут и там приманка – Коваль, и тут и там зацепка – «Равен электрик», и тут и там источник информации – «наш человек».
Разница заключается только в том, что информацию американцам теперь передают не по телефону, а лично, через «перебежчика»! А это гарантирует профессиональный интерес к ней американской контрразведки!
Догадку о том, что «перебежчик» может быть двойным агентом, высказал ещё А. П. Жуков, который также анализировал статьи А. Шитова. Но он не довёл своё предположение до логического конца, заметив, что
«у дилетанта всегда что-то не сходится – здесь не стыкуется легенда о прикрытии РУКА в компании Raven Electric».[478]
Александра Петровича смутил тот факт, что компания «Равен Электрик» («своя рука» ГРУ!) не смогла оформить Жоржа по его «первичным документам», с которыми он прибыл в Америку в 1940 году.
Но, после проведённого в главке «Легализация» главы «Командировка» разбора правовой ситуации в США в конце 1940 года, ясно, что даже «ручная», но легальная фирма «Равен Электрик», тогда действительно не могла «прописать» Жоржа в Нью-Йорке.
А осознание «двойственности перебежчика» сделало понятным
