В ожидании чуда - Дебора Диксон

— Я — та самая леди.

Вышел второй, одетый во все черное, с пистолетом в руке.

— Нам нужно то самое доказательство доброй воли, о котором мы говорили.

— Вам придется записать его и показать Филу. Я запомнила текст, потому что не хотела вырывать страницу из книжки.

— Мы не так договаривались.

— Планы меняются.

— Тут вы правы. — Коротышка дернул головой в сторону высокого, и тот небрежно распахнул заднюю дверцу машины и вытащил Айрис. — Мы прихватили кое-какую страховку. Если вы сейчас не отдадите то, что нам нужно, Фил это сделает. Как только снова придет в сознание.

Айрис была связана, во рту торчал кляп. Одна коленка окровавлена, словно ободрана при падении, но на ногах она держалась без посторонней помощи. Эти дураки не имели понятия, что у них в руках. Но даже тени тревоги не отразилось в глазах Джессики. И облегчения тоже.

— Эх, ребята!

Притворяясь раздраженной, Джессика уперлась руками в бока, незаметно большим пальцем придвинув пистолет поближе к ладони. Пока она говорила, ее ладони сжались в кулаки — одна из них обхватила рукоятку, но все еще лежала на бедре.

— Как может Фил дать вам то, что вы хотите? Он теперь не знает, где находится эта книжка. Ваша страховка просрочена.

Джессика молилась про себя, чтобы Салли наблюдал за ее спиной, потому что чье-то оружие целилось прямо в нее. Ока это чувствовала. Сейчас разверзнется настоящий ад, и Айрис окажется прямо в самом его центре.

"Молодец, девочка", — подумал Салли, когда она оставила дверцу приоткрытой, позволяя ему видеть здание конторы проката. Он дал Джесси время отвлечь на себя внимание тех двоих, и только потом начал шевелиться. Когда до него донеслись их голоса, он сменил свое положение в машине.

Осторожно вытянувшись на переднем сиденье, потянулся к дверце и медленно, по сантиметру чуть-чуть дальше приоткрыл ее, чтобы видеть все строение. Забор находился от него примерно в двадцати пяти футах. Пара небольших лодок находилась еще в нескольких футах за ним. Если Джесси права, он услышит выстрел раньше, чем увидит этого человека.

Казалось, время еле ползет, пока он лежал, весь напрягшись, на сиденье. Ожидание искажало все звуки, и он знал, что первый выстрел может быть направлен в Джесси. Что бы она ни говорила о логике убийства, это не значит, что тот человек будет ей следовать. Салли каждый день арестовывал преступников, которые забыли о логике, преступников, которые получали удовольствие, испытывая свою удачу.

Когда раздался первый выстрел, сработал инстинкт. Салли среагировал на звук и вспышку в мгновение ока. Его цель встала из лодки, брезент раздвинулся с обоих боков от него, внимание его было приковано к похитителям. Следующие два выстрела раздались одновременно и принадлежали Салли и агенту. Третий выстрел последовал за первыми двумя так быстро, что практически слился с ними.

"Джесси, пожалуйста, пускай это будет твой выстрел. Не умирай! Только не сейчас".

Салли увидел, как человек, в которого он стрелял, упал, и толчком ноги распахнул дверцу. Следующей его заботой были Джесси и Айрис. Он даже еще не ощутил под собой песок, как уже прицелился из пистолета. И через секунду опустил его.

Оба похитителя раскинулись на земле. Джесси и Айрис стояли, прижавшись друг к другу. Вздох облегчения не успел сорваться с его губ. Он превратился в предостерегающий крик, а дуло пистолета снова взлетело вверх.

— Джесси!

Джессика вытаскивала кляп изо рта Айрис, когда услышала предостерегающий крик Салли.

— Джесси!

Она слегка подняла голову. Взглянув за спину Айрис, увидела дуло. У человека в черном еще оставались силы, чтобы поднять свой пистолет.

Это даже не было решением. Ее жизнь, или жизнь Айрис. Никакого сравнения. Одна жизнь хорошая, другая плохая. На этот раз плохая сестра умрет.

Салли смотрел, как Джессика извернулась, отбрасывая Айрис в сторону. Он умер, когда пуля ударила в нее, отбросив назад. За время, равное одному вдоху, Салли понял, что любит Джесси. Невероятный ужас вырвал эту тайну из его души, но было слишком поздно.

Слишком поздно.

Он выстрелил и бросился бежать. Человек на земле больше не шевелился.

Слова стучали в его голове, ломая все, чем он был, перестраивая то, чем он был, в нечто новое. Для прошлого места не осталось. Для ненависти тоже. Осталась только

Джесси.

Когда он подбежал к ней, то попытался убедить себя, что крови немного.

— С тобой все будет в порядке, Джесси.

Обещаю.

— Салли! — Айрис плакала и звала его. — Папа в машине. Сзади.

Заставив себя на секунду оторваться от Джесси, он схватил Айрис и развязал ей руки.

— Дорогая, мне нужна твоя помощь. В машине лежит сотовый телефон. Позвони 911. Сможешь? Пожалуйста. Джесси нужна твоя помощь. Позвони 911, не клади трубку, пока они не ответят, принеси ее сюда, а потом поможешь своему папе. Можешь это сделать, детка? Все в порядке. Но нам надо позвонить.

Она кивнула и помчалась к машине с быстротой, которая доступна только испуганным детям. Салли сорвал с себя рубашку и упал на колени возле Джесси. Приподнял ее на несколько секунд, чтобы найти рану и сделать из рубашки сдавливающую повязку. Он не плакал и не разговаривал с Богом с восьми лет. Гордость больше не имеет значения, понял он, глядя на то, как исчезают краски с ее лица.

"Ладно, Боже, я там, где ты хотел меня видеть, я стою на коленях. Ты хотел, чтобы я простил прошлое. Забыл о гневе. Ну, я это сделал. Не отнимай и ее тоже. Не заставляй меня делать это в одиночку. Не отнимай у меня гнев, если не хочешь заменить его чем-то другим… "

Салли провел тыльной стороной ладони по мокрой щеке.

"Не оставляй меня одного. Теперь, когда я только-только научился быть частью другого. Когда только узнал, что такое любовь".

Айрис прибежала назад, положила рядом с ним телефон.

— Они уже едут, Салли. Они мне сказали пять ми… — Голос Айрис оборвался, когда она посмотрела на Джесси, впервые понимая, что на ее блузке не краска, которая заменяет кровь в кинофильмах. Крупные слезы покатились по ее лицу, но она старалась держаться мужественно. — Джесси?

— Посмотри, как там твой папа, — приказал Салли, вытирая глаза. — Оставайся с ним. Я сам позабочусь о Джесси.

Айрис уже стояла на коленях и тянулась к руке Джесси.

— Это она сделала ради меня, Салли, — шептала девочка. — Ради меня.

— Знаю. Поверь, дорогая, я хорошо знаю, почему она это сделала. А теперь иди к своему папе.

Когда она ушла, Салли попробовал прочесть еще одну молитву. За Джесси, потому что она не могла сделать это сама. Он пригладил ее седую прядь и сказал: