Ген человечности 2 - Александр Маркьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Машина снова соскочила с дороги, уже темнело, но святой отец вел машину уверенно…
– Долго еще?
– Почти приехали…
Микроавтобус, подпрыгивая на неровностях, приближался к выставленным в круг караванам…
Наверное, я одичал. За все время, пока я был в дороге, я не видел столько людей вместе – просто нормальных, вменяемых людей – не бывших зеков, не бандитов, не подозрительных боевиков в черном камуфляже – просто людей. Община – это были простые, обычные, ничем не примечательные люди, которых нагрянувшая беда сорвала с насиженных мест. Мужчины, женщины, дети – самые разные – и белые и черные, и богатые и бедные. Беда объединила всех – сейчас от таящейся в темноте беды их отделяли только алюминиевые и стальные стены караванов…
У всех было оружие – у многих не боевое, конечно. Обычный набор гражданского стрелка – «утиные» Ремингтоны и Моссберги, «оленьи» Винчестеры, Ремингтоны, Сако. У многих на поясе короткоствол – причем револьверов больше чем пистолетов. Пара АК-47, штук пять Рюгеров Мини-14, столь любимых гражданскими стрелками, столько же разных вариантов AR-15. Для того чтобы отбиваться от одержимых – хватит вполне, для того, чтобы встретить нападение крупной, вооруженной автоматическим оружием банды – не хватит однозначно. Но одеты почти все были в относительно новый камуфляж, да и транспортные средства – явно только что с дилерских стоянок. Да и у меня буксир – не купленный…
Встретили меня без враждебности, скорее с удивлением. Падре Джошуа просто сказал, что я иду на юг, к заливу – и вопросов никто не задавал. Насчет раненых – ни у одного из них не было ничего угрожающего жизни, мне тоже не сказали ни слова…
– Идем сюда… – отец Джошуа повел меня к своему фургону, старому двадцатифутовому автобусу. Как и все остальные, он стоял в круге, чтобы защищать созданный общиной маленький мирок, где могли играть даже дети…
– Сейчас придут все остальные. Располагайся…
Уютно, даже слишком уютно и чисто – но сразу видно, что падре путешествует один. Женская рука была бы видна сразу…
Я сел на откидное сидение, рядом с дверью, поставил между ног пулемет со сложенными сошками. Хоть падре и показался мне настоящим священником, а не переодетым бандитом, хоть рядом с автобусом и бегали с веселыми криками пацаны – а все же бдительность нельзя было терять ни на минуту…
– Поешь? – падре Джошуа указал на небольшой столик, на котором черствел толстый кусок хлеба, и стояла открытая банка каких-то консервов…
– Спасибо. Я не голоден.
– Сейчас придут остальные, будем решать. Я не имею права говорить от лица всей общины…
– У вас что… Крест
В салоне моторхоума было достаточно светло, я перевел взгляд на падре – и мельком мазнул глазами по месту водителя, по приборной панели – в этой модели она не отделялась от кузова никакими перегородками. И там, на панели приборов, прямо по центру был талисман – изображающие небольшую книгу в красном переплете, а на ней – христианский крест, только перевернутый и черный…
Истории об этом ходили давно, их передавали из уст в уста, их высмеивали – но они продолжали ходить. Никто не знал, сколько было правды в этих историях – да никто и не хотел знать…
Помимо христианства существовало и антихристианство. Никто не знает, откуда оно произошло – но начало в Европе было положено процессом над Орденом рыцарей-тамплиеров. Орден Тамплиеров – христианский орден, накопивший за время крестовых походов немало сокровищ и уничтоженный французским королем Филиппом IV Красивым. На процессе выяснилось, что орден впал в ересь, и среди его ритуалов было оплевывание креста и отречение от Христа. Последний гроссмейстер ордена тамплиеров, Жак де Моле, взошедший на костер проклял короля Филиппа IV Красивого, его советника Гийома де Ногаре и римского папу Климента V. «Папа Климент! Король Филипп! Гийом де Ногарэ! Не пройдет и года, как я призову вас на Суд Божий! Проклинаю вас! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!» Таковы были последние слова последнего магистра ордена Тамплиеров – и ни один из названных им не прожил и года после казни де Моле…
В Европе служители дьявольских культов подвергались гонениям, за поклонение антихристу вполне можно было взойти на костер – инквизиция жгла людей много и охотно, для смерти на котре достаточно было простого доноса соседей. Поэтому, когда за океаном открыли землю обетованную – многие почитатели сатаны перебрались через океан…
Тайну над дьявольскими культами приоткрыл некий Антон Шандор ЛаВей, который нахватался по верхам – и понес слово дьявольское в народ. Даже сатанинскую Библию написал. Если брат твой ударит тебя в одну щеку – сокруши его в другую щеку. Все это не считалось серьезным – так, способ пощекотать себе нервы и подвергнуть опасности свою бессмертную душу.
Но ходили слухи, что на территории США есть несколько городков – небольших, провинциальных, в которых сатанистами являются ВСЕ – все жители, все представители властей – мэр, шериф, помощники шерифа. И стоило ничего не подозревающему туристу попасть в такой городок – он пропадал без следа, а расследование неизменно заходило в тупик. Одним из главных символов сатанизма был черный, перевернутый крест…
Такое не повесит на приборную доску ни один настоящий священник. А значит все, что говорил «святой отец» – ФУФЛО!
Наши глаза встретились – словно скрестились стальные клинки – и мы поняли друг друга. Поняли сразу и без слов…
Я был уже в ловушке – но крышка еще не была захлопнута. Один он ничего не мог сделать, он дожидался друзей. Но я расколол его – и перехватил инициативу…
Достать пистолет он уже не успевал, катастрофически не успевал – поэтому он просто бросился на меня. Бросился, вытянув перед собой руки со скрюченными, словно сведенными судорогой пальцами, исторгая из себя истошный, выворачивающий наружу вой…
Может, и правильно Господь покарал нас всех…
Я рванул из кобуры револьвер – мой последний аргумент, надежный, мощный и безотказный. Время тянулось замедленно, искаженное яростью, распяленное в истошном вопле лицо «служителя церкви» надвигалось на меня, моя рука медленно дожимала спуск револьвера – и когда его руки коснулись меня – я выстрелил. Трижды, раз за разом, не поднимая руку, от бедра…
Порт-Аллен, Луизиана
29 июня 2010 года
Хотя они и были не в помещении – все равно выхлоп РПГ хлестанул так, что стафф-сержанта Тима Ферриса чуть не вышвырнуло с балкона. Дым и пламя на какой-то момент скрыли фигуру стрелка, стремительной кометой ракета рванулась к вертолету, и когда она только стартовала, Конрой понял – промах! Иное вряд ли можно было ожидать, вертолет можно сбить только массированным огнем сразу нескольких гранатометов, то что они сделали – расчет на удачу и не более…
– Отход!!!
Феррисом командовать было не нужно – прижав к себе пустую трубу гранатомета, судорожно хватая ртом раскаленный воздух, он ввалился обратно в просторное офисное помещение, где жар от реактивной струи все еще опалял лицо и остро пахло пороховой гарью. Следом, в дверь, вкдущую на галерею, юркнул Конрой, рухнул на пол, перекатился, пополз к двери – и тут разразился ад…
Когда попадаешь под огонь крупнокалиберного пулемета – это страшно. Но еще страшнее – когда крупнокалиберный пулемет лупит по тебе с расстояния двести метров – а ты лежишь на полу и не можешь ничего предпринять, кроме как смотаться…
Вертолетчик счел нужным немного отлететь от здания – метров на двести, чтобы дать себе возможность маневра, на случай если какой-то идиот вновь придумает садануть из РПГ. РПГ-7 – штука серьезная и при попадании может завалить даже более крупный, армейский вертолет, что боевики генерала Айдида с блеском продемонстрировали в Сомали. Пилот этого вертолета в Сомали не был – но про произошедшее там знал из первых рук и предпочел поостеречься. Этих нескольких секунд, необходимых для того, чтобы вертолет отошел от здания на двести метров и развернулся для стрельбы из пулемета, хватило для того, чтобы ползком преодолеть большую часть расстояния до лестничной клетки. А потом ударил крупнокалиберный пулемет…
В комнату как будто ворвался ураган, безжалостно срывающий с места, расшвыривающий, разрушающий. Или какой-то великан вдруг принялся все крушить кувалдой. Грохот стоял просто оглушительный, он подавлял, он заставлял вжаться в пол и застыть, надеясь что град пуль не перережет тебя пополам. Вертолетчик не видел, откуда именно по нему выстрелили из гранатомета – поэтому, поворачивая вертолет, накрывал огнем весь этаж. Идущие по верху смотровой галереи толстые перила из напряженного бетона (они помимо прочего выполняли роль силового элемента для венчающего крышу заостренного купола) частично принимали на себя энергию изрыгаемых сплошным потоком пуль – но полностью погасить ее были не в состоянии. Пули летели дальше, пробивали перегородки, пробивали насквозь мониторы, в клочья разносили копировальные аппараты и другую офисную технику. Маленький офисный мирок вдруг наполнился сталью, грохотом, пылью, летящими осколками. Часть пуль долетала даже до двери, которая только что захлопнулась…
