Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы - Алиса Дорн

А с чьей помощью она могла это сделать? С моей, что ли?

— А есть разница?

— Кто знает… — задумчиво протянул он. — Возможно, я ошибался насчет твоего Охотника. Может, он и не твой.

Я хотела спросить, что он имел в виду, но не успела — он ушел быстрее.

Еженедельная экзекуция, известная как занятие по алхимии, наступила слишком быстро. Я даже не успела собраться с духом, как пришла пора отправляться через заселенную драконами пустыню (что могло бы прозвучать героически для человека, не знакомого с положением дел в ГООУПиОАатСДиРН) в корпус омега-омега-омега, или, если переводить на русский, о-о-о. Полный о-о-о. А еще у-у-у и «за что мне это?!».

Последний вопрос не отпускал на протяжении первого часа, пока я сидела на подоконнике с «Простейшими алхимическими рецептами» под авторством Анонима, если верить обложке. Сборник указаний, почерпнутых автором из трудов средневековых алхимиков, представлял собой редкую смесь поваренной книги и хоррора, однако позволял сделать определенные выводы. Один из наиболее адекватных рецептов, к примеру, предлагал смешать свежую землю, медь, мышьяк, розовую воду, дубовую кору и сажу, прокипятить это всё немыслимое количество часов (достаточное для того, чтобы шарлатан, продавший рецепт за большие деньги, успел удрать от рассерженного покупателя) и использовать для покрытия позолотой любых предметов. Название у этого рецепта звучало как «Философский камень, или Смертельный эликсир». Со второй частью, учитывая огромное количество мышьяка, я была согласна.

Итак, вывод первый: господин Аноним был тем еще троллем. Вывод второй: в случае, если алхимики считали это серьезным рецептом, мне срочно надо было прекращать думать об алхимии как о средневековом прообразе химии. Очевидно, несмотря на общий корень, к химии алхимия имела лишь крайне опосредованное отношение и, скорее, являлась ответвлением магии, потому что иначе объяснить, как из перечисленных ингредиентов возможно было получить золото, я не могла. Я задумчиво разгладила ладонью сморщенную бумагу страницы. А что, может, попробовать повторить один из рецептов? И узнать на практике, как? Небольшое, но грозное «бух», раздавшееся из реторты на столе рядом, заставило меня вздрогнуть и выбросить подобные мысли из головы. Нет уж, еще взорву что-то ненароком… Вздохнув, я вернулась к чтению.

Следующий рецепт заставил меня захихикать («Киммерийские тени покроют реторту тонким покрывалом»? При чем здесь родина Конана-варвара?) и поинтересоваться у соседа по подоконнику, можно ли, по его мнению, раздобыть где-то пару унций философской ртути (и чем она, интересно, отличалась от нефилософской?).

— Поищи в шкафу с ингредиентами, — рассеянно посоветовал он.

Создалось впечатление, что мой вопрос его совсем не удивил. Заинтересовавшись, я подошла к упомянутому шкафу. Сера, марганец, медный купорос… На первый взгляд всё казалось нормальным, но потом на глаза попались склянки с наклейками вроде «Мертвая вода», «Пыльца пикси» или «Порошок чешуи русалки, открывать в перчатках», а то и вовсе с нарисованным на этикетке черепом. Одна из бутылочек привлекла мое внимание: за мутным стеклом блестело золото. Увы, повернута она была так, что прочитать название не представлялось возможным. Я привстала на цыпочки и потянулась за пузырьком, но пальцы соскользнули с перепачканного горлышка. Пришлось лезть за платком. Только вот… Я остановилась и нахмурилась, посмотрев на свои руки.

Пальцы, выпачканные в блестящей краске. Что мне это напоминало? На ум ничего не приходило. София работала преимущественно в черно-красной цветовой гамме, сама я не рисовала еще со школы… Где я могла их видеть? И почему это смутное воспоминание вызывало у меня такую тревогу? Обернув склянку платком, я достала ее с полки.

«Драконья кровь», — гласила этикетка.

Надо же. Неужели вот это золото, лениво перекатывавшееся в пузырьке, текло по венам Пушка и остальных драконов? Я была не права. Драконы не были совершенно уродливы. Я застыла, наблюдая, как жидкость вспыхивала, когда на нее падало солнце. Картина завораживала, приковывала взгляд; пальцы, с которых так полностью и не оттерлась кровь, покалывало обещанием незнакомой силы…

— Осторожно, — предупредили меня, — она может вызвать аддикцию.

Я обернулась, смаргивая оцепенение.

— Ассистент Байер?

Помощник профессора Нава стоял передо мной, как всегда, грозный и очень хмурый.

— Вы так и не дали мне тему своего проекта.

— Извините… — действительно не дала. — Я все пытаюсь разобраться с азами.

Ассистент устало вздохнул.

— Послушайте, я всё понимаю. Вам не повезло. Алхимия — обычно семейное дело, и у всех ваших однокурсников с детства есть преимущество перед вами. С этим не поспоришь. Как и с методами профессора. Но после предыдущей проверки университета я не вправе поставить вам зачет, как раньше, просто за ваше присутствие. Поэтому давайте вы назовете мне пока хотя бы примерную область исследований, а там мы уже разберемся? Что скажете?

— Хорошо.

Ничего хорошего. До сдачи курсовой оставалось меньше двух недель, а я не представляла, о чем собиралась писать, а уж тем более делать проект. И сейчас мне было нужно придумать что-то за пару секунд.

Пальцы сжались вокруг стеклянного горлышка.

— Вот, — озаренная внезапной идей, я вытянула вперед руку с пузырьком. — Я буду писать о драконьей крови.

В крайнем случае подойду к Свену — он с драконами сутки напролет возится, может, сумеет помочь, рассказать о ней что-то.

— Значит, драконья кровь и…

— И ее использование в магии?

Звучало довольно безумно. Но я смотрела список прошлых тем, там были и не такие. А применение алхимических средств для повышения эффективности заклинаний вообще считалось перспективной областью исследований (господи, если бы кто-то два месяца назад сказал мне, что я буду на полном серьезе об этом рассуждать!).

— В ритуальной магии. Хорошо. Конкретное заклинание скажете потом, ближе к защите. Разрешение на опыты я вам выпишу, — ассистент профессора смерил меня оценивающим взглядом. — Уверены, что не хотите взять что-то другое? Кровь дракона — не самая простая тема.

В алхимии вообще были легкие темы? Видимо, мне они не попадались.

— Да, — твердо ответила я. Несмотря на доводы разума, интуиция впервые за долгое время утверждала, что я на верном пути.

— Как пожелаете. В любом случае, будет интересно, если именно вам, — от меня не укрылась пренебрежительная нотка в его тоне, — удастся открыть в этой области что-то новое.

Это было бы не интересно, а откровенно смешно — особенно если учесть, что до защиты времени осталось всего ничего, а о драконьей крови я узнала только пять минут назад. И теперь, когда я выбрала тему, видимо, неизбежно: сдавать предмет все равно придется, а условие про «уникальное исследование» (а еще про «практическую значимость» и «научную актуальность») никто не отменял.