Выбор дракона (СИ) - Лука Василиса

– Я так решил.

– Но с чего вдруг?! Есть законы, принципы клана, нормы воспитания, наконец. Почему надо обязательно лезть поперёк?

Алонсо молчал, листая газету.

– Из-за белой столько народу уничтожено. Руфь, Армисия. Одну служанку повесили, другой отрубили руки. Шесть человек охраны казнены. Стелла.

– Это не из-за белой, папаша. А из-за твоей дочери. Вернее, из-за тебя.

– Что?!

– Неразборчивые связи в юности, приводят к разборкам в старости, так, кажется, говорят. Где мать Стеллы? Моя сводная сестра хоть раз видела свою мать? Если нет, кто же её вырастил таким чудовищем. Разве не ты?

Лорд Вашингтон вскочил, взмахнул руками, кинулся прочь. Увидел Элен, подлетел к ней, наклонился к самому лицу девушки, заглянул в глаза, прошипел страшным шёпотом:

– Я из-за тебя дочь потерял.

Внезапно возник Алонсо, оттеснил Элен плечом, закрыл собою:

– А ещё и сына не хочешь потерять, папаша, м-м-м…?

Лорд Ванишгтон резко дёрнулся, обошёл молодых людей, скрылся в коридорах. Элен испугалась.

Такой несправедливой, внезапной вспышки ярости она не ожидала:

– Алонсо…

Он не дал ей договорить:

– Уйди, Элен.

От обиды у неё слёзы сами катились по лицу. Почему так? Стоило ей обрадоваться, прибежать за обнимашками, как всё рухнуло из-за их разборок.

Алонсо стоял к ней спиной, засунув руки в карманы.

Элен не двигалась. Чувство справедливости лезло, пёрло из неё наружу, ей хотелось крикнуть, что Армисия сюда пришла её убивать, а не наоборот.

– Армисия…

– Армисию давно жрут черви! Зачем ты вспоминаешь о ней? – его слова прозвучали жестоко, зло, железными шарами прокатились по лаковому паркету.

– Я хотела…

– И я хочу положить конец этой говорильне. Виновные наказаны. Чего ты ещё хочешь?

– Почему вы обвиняете меня в этом?

– О, Элен, прекрати. Не мешай чушь с ересью. Причём здесь "обвиняете"?

– Алонсо, мне надоело воевать за право жить. Война это не моё. Я девочка!

Он молчал, не поворачиваясь к ней раскачивался с пятки на носок. В запале она брякнула:

– Почему было бы и вправду не послушаться папеньку.

– Наши с ним беседы не твоё дело.

Она не слушала его. Мозги подали в отставку, эмоции взяли верх, её понесло.

– Я думала, каждый сделал свой выбор. Там на утёсе.

– Мы каждый день делаем выбор.

– Я сделала свой. Я доверилась тебе.

Он повернулся к ней. Как будто только сейчас увидел, с кем разговаривает. Она стояла перед ним такая маленькая нежная, чистая.

– Каждый день я доказываю тебе, что ты не ошиблась.

Он обнял её, щекой вдавился в волосы. О, небеса. Он так давно не целовал её. С самого утра. Алонсо осушил её слёзы, гладил вздрагивающие плечики. Чувствовал, как колотится её сердце, как совсем рядом бьётся ещё одно. И нет никого, кого бы он обнял с такой любовью.

Элен отдыхала душой на его груди, ловя нежный жар его губ, думала, что на свете нет женщины счастливее её. А ещё о том - что послезавтра свадьба!

Глава 58

Наверное, на свете нет невест, что спят ночь перед свадьбой.

Конечно, самые продвинутые девчата отжигают ночь до утра на девичнике. Кто-то уезжает в свадебное путешествие.

Элен, скажем так, приехала в своё свадебное путешествие. Точнее прилетела. А ещё точнее впрыгнула с парашютом в свою брачную тусовку.

Ей тоже очень-очень хотелось девичника, созвать всех девчонок, воспеток из детдома. Повариху тётю Зину. Но…никто и никогда из прежней жизни не узнает о её свадьбе.

Под утро Элен вертелась, вздыхала, её распирало от избытка чувств.

Завтрак подали в её покои. Элен не могла сдвинуться с места, её со всех сторон осаждали служанки, мастерицы. Массаж, маникюр, причёска, макияж.

Вспоминая через много лет тот день, она плохо помнила детали. Впечатления смешались в сплошную феерию.

Охрана сопровождала её по коридорам замка. Она, роскошная, непередаваемо прекрасная, вышла к ступеням и солнечный блеск, обрушившийся на неё, вспыхнул сиянием. Платье сверкало, алмазы блистали, Элен светилась!

Она спустилась к карете, запряжённой шестёркой белых лошадей, пышно украшенной белыми розами. Слышала оглушительный гвалт ликующей толпы, оттесняемой стражей.

Карета тронулась, конный отряд в алых одеждах сопровождал её к храму.

Величественные стены собора встретили её тишиной, значимость момента всё нарастала, Элен была в восхищении, счастлива.

То, о чём она так мечтала, свершилось.

На свадебной церемонии тысяча гостей , находясь в храме, украшенном белыми цветами, затаила дыхание. Встретила её абсолютной тишиной, сквозь воздух было слышно, как потрескивают свечи.

Алонсо ждал её у алтаря. Приближаясь, она видела только его. От избытка чувств девушка ничего не слышала, только видела лицо любимого.

Осторожно надела ему кольцо на палец, прижала ладошки к груди, согревая своё колечко у себя на сердце.

Алонсо наклонился, поцеловал её так нежно, как целуют воздух.

Внезапно тишина взорвалась аплодисментами, грянули трубы, громогласный парадный клич сотен стражников обрушился на присутствующих.

В замке их ждали, там всё было готово к празднику.

Как водится, на площади были накрыты столы с бесплатным угощением, вино лилось рекой. Большой отряд дозорных следил за порядком на улицах, успокаивал не в меру развеселившихся граждан.

Градус веселью добавил указ Алонсо: в честь знаменательного события каждой семье и каждому солдату выдана премия – монета. Знатная по тем временам деньжища, цена коровы.

Прибыв в замок молодожёны поднялись на центральный балкон. Элен такая красивая, счастливая, помахивала ручкой. Внизу ликовала бесчисленная толпа горожан.

Знатных гостей пригласили к столу. Все были в восхищении от изысков на столе, от царящей вокруг праздничной суеты. Многочисленные артисты давали представления на каждом углу.

В саду разбили множество шатров с диванами и фуршетными столиками. Бесшумно сновали официанты.

Элен окружали стайки женщин, все пытались застолбить своё почтение. Хвалебными речами оставить след в памяти теперь такой влиятельной персоны. Элен отлично понимала, что львиная доля лести укутала злую зависть, ну так что ж. Удел богатых и счастливых тянуть за собой обоз зависти несчастливых людей.

Леди Эстер и леди Дейзи не отступали ни на шаг от Элен. Парировали двусмысленные вопросы, закрывали рот словоохотливым дамочкам, всячески оберегая уже подуставшую Элен.