Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел"

Понял и запомнил.

— И? Кому мы должны продаться ради общего, хах, блага? — разочарованно рассмеялся мужчина.

— Не продаться. Сотрудничать. Я полагаю, что это представители Службы Разведки. Они рядятся под криминальный клан и поэтому действовали через известного вам Эскобара, но косвенно, исходя из методов работы, нетрудно догадаться, кто стоит за этим бандитом на самом деле. Ныне же мы получили подтверждение: это разведка.

— Замечательно, — Диего активно жестикулировал, а его голос полнился сарказмом, — я должен предать друга, чтобы стать собачонкой на побегушках у бандитов, которые на побегушках у Сайкю! Так?

— Не так. Абсолютно. — Главный шпион провинции, в противоположность темпераментному родственнику, оставался спокоен и практически не двигался, лишь изредка отпивая маленький глоток вина. — Имперцам мешают господин Форест, генерал Стоун и некоторые другие лица, но также они не заинтересованы в усугублении нестабильной обстановки и не собираются глубоко лезть во внутренние дела провинции. Иными словами, имперцы желают порядка и стабильности. А с нашей помощью они их добьются, или с помощью иных сил — им не принципиально. Сейчас Эскобар на коне, но позже его можно будет прижать — шайка наркоторговцев у власти не нужна никому.

— Хочешь сказать, что кто-то во Дворце в самом деле озаботился проблемами Империи?

Рамон улыбнулся, словно услышал остроумную шутку.

— Сомневаюсь. Неизвестно, какие цели они преследуют, но эти люди собираются представить всё так, будто мы сами решили пойти навстречу Империи и Сайкю. Подозреваю, тут замешана борьба Ведомства против иных сил и соперничество различных отделов внутри него. Лучше в это не лезть — прожуют и выплюнут, но воспользоваться ситуацией сами небеса велели!

— И что от нас хотят? — уже приняв неприятное для себя решение, спросил хозяин дома.

За свою шкуру он не боялся, в конце концов, азартность и склонность к эксцентричности — это те черты, которые проявлялись во многих членах их семьи. В годы бесшабашной юности, чтобы пощекотать нервы, Диего с приятелями не раз играл в рулетку смерти* с заряженным одним патроном револьвером. Но одно дело идти на риск своей жизнью и другое — ставить на зеро процветание и безопасность семьи, младших ветвей и всех зависимых от рода людей, а также благополучие провинции. Лишь глупец или верящий в своё всемогущество и бессмертие юнец может быть свободен в своих решениях, как птица. Понимание того, что деньги и власть это не только статус и возможности, но и цепи — приходит вместе с опытом. При столкновении с реальностью, рушащей воздушные замки грёз и ломающей крылья юношеских устремлений. Благополучие семьи и рода выше желаний и привязанностей одного его члена, пусть и главы!

— По большей части — ничего, — на сухопаром лице разведчика проступил намёк на удовлетворенную улыбку. — Как до меня довели, от нас нужно тихо посидеть в стороне, а потом принять власть и сделать несколько заявлений. В свою очередь они обещают предоставить информацию по заговорщикам и повстанцам, посодействовать в наведении порядка и устранении несогласных, а так же поддержку со стороны других своих фигур.

Рамон промочил горло и, вернув бокал на столик продолжил:

— Безусловно, всё не так просто — некоторые средства и усилия для удержания власти нам применить придётся, не говоря о крючке, на который нас сажает командир неизвестного отряда и его начальство. Касаемо перераспределения финансовых потоков, с представителями нашего нового покровителя, людьми уважаемого премьер-министра, а так же посланцами главнокомандующего также предстоит договариваться отдельно. Но это всё равно невероятная удача! Ничего не потерять и в перспективе приумножить.

— Ничего, кроме друга, чести и самоуважения, — опустив голову, еле слышно пробормотал Диего.

Глава 10 Ночь, смерть и капля философии

На закате дня, когда вечер окончательно перешёл в ночную тьму, на обособленной территории небольшого племени-клана разыгралась кровавая трагедия. Многочисленные плечистые громадины, атаковав квартал переселенцев с юга, буквально разорвали на части охраняющих ворота юнцов и их старика-командира. После чего, прорвавшись во внутренние дворы, химеры устроили их жителям кровавую баню.

Чудовищные женщины, словно дикие звери, с воем и рыком бросались на редких прохожих, выбивая двери и руша стены, врывались в дома, чтобы своими перевитыми уродливыми венами мускулистыми руками сминать и разрывать тела шокированных домочадцев, не оглядываясь на пол и возраст жертв.

Кровь… крики ужаса и боли… разбросанные части тел в окружении внутренностей… напитавшаяся алым плюшевая игрушка в мёртвой ручке своего хозяина.

По-настоящему страшная и отталкивающая картина, без всякого преувеличения. Мир тени не ведает жалости к тем, кто стал его частью.

Только клан Змеи не был бы кланом убийц, воинов, охотников на монстров и (иногда) разбойников, если бы его могли так легко уничтожить. Нападение оказалось жестоким и неожиданным — но разве смогли бы члены клана выжить в окружении монстров и враждебных племён, не говоря уж о недавно отгремевшей войне, если для их истребления достанет всего лишь неожиданности?

Крак-бум! — из окна, прихватив с собой раму и кусок стены, вылетела перевитая мускулами фигура одной из нападавших. Девушка с распаханной наискось грудной клеткой попыталась подняться, но даже текущие в её жилах алхимические препараты не смогли сохранить достаточную боеспособность телу с разрубленными органами, виднеющимися из-под кровоточащей плоти и осколков рёбер. Химера, не обращая внимания на потоком льющуюся изо рта и груди пузырящуюся кровь, шагнула вперёд в попытке ускориться, но выскочивший вслед за ней однорукий старик с топором без труда снёс голову еле стоящей на ногах противнице.

Клан Змеи оправился от первого удара и перешёл в контратаку: к однорукому старику, как и к другим могущественным старейшинам, подтянулись подкрепления. С помощью младших родичей сильнейшие воины могли не отвлекаться на добивание слишком уж живучих химер или, наоборот, используя массовку как отвлекающий фактор, наносить выверенные и неожиданные смертельные удары. Однако бойцов, способных составить конкуренцию, а если учитывать опыт и превосходные боевые навыки, то и дать фору изменённым алхимией обывательницам было всего несколько. Нанести врагу потери и отвлечь от беззащитных членов клана, дав выжившим женщинам и детям время воспользоваться путями отхода, они смогли, а вот опрокинуть и сходу уничтожить дезорганизованных агрессоров не получилось.

Не слишком умные химеры имели массу недостатков, но численность, достойная сильных Адептов физическая мощь и немногим уступающая ей скорость, а также полное отсутствие страха перед смертью — их перевешивали. Защитники, так неудачно разославшие часть своих сил на охрану и конвой фигур, подозреваемых их нанимателем и покровителем в предательстве, неумолимо сдавали позиции. Лишь отличный уровень тактического взаимодействия бойцов, привычных к схваткам с монстрами и людьми, а также полное отсутствие такового у изуродованных алхимией женщин не позволяли дать себя смять.

До поры.

Вот насаженная на короткое копьё химера делает рывок вперёд и, несмотря на ограничивающую перекладину, глубоко вмявшуюся в её живот, дотягивается до лица немолодого копейщика.

Вот юная темнокожая девушка, что танцевала средь неуклюжих громил, словно маленькая ядовитая змейка, изгибаясь и жаля противниц двумя короткими изогнутыми клинками, сбилась, нарушив ритм своего танца. Дёрнувшись на помощь любимому дедушке, молодое дарование и новая надежда клана разрушила гармонию боя, за что и поплатилась: могучий удар в спину выбил из груди воздух и сбил девчушку с ног, а другая химера, с силой опустив ступню на голову оглушённой жертве, расплескала по земле содержимое её черепа.

Вот две химеры буквально погребли под своими телами замешкавшегося однорукого Иона — отца матери погибшей.