Правила виноделов - Джон Ирвинг

– Где ты ее взяла? – спросил доктор Кедр.

– Это подарок, – ответила Мелони, что было в какой-то мере правдой.

– Прекрасно, – ответил Кедр.

– Она очень медленно читается, – пожала плечами Мелони.

Какое-то мгновение они настороженно глядели друг на друга. Затем Кедр слегка улыбнулся, и Мелони в ответ улыбнулась, но она не знала, идет ли ей улыбка, и согнала ее с лица. Поерзала в кресле – заколка стала меньше колоть.

– Он ведь не вернется обратно? – спросила Мелони; доктор Кедр посмотрел на нее почтительно и с опаской, как смотрят на человека, читающего чужие мысли.

– Он нашел работу на лето, – ответил Кедр. – Но конечно, могут подвернуться еще какие-то возможности.

– Можно пойти учиться, – опять пожала плечами Мелони.

– Я очень на это надеюсь, – ответил Кедр.

– Вы, наверное, хотите, чтобы он стал врачом?

На этот раз доктор Кедр изобразил безразличие и тоже пожал плечами.

– Это уж как он сам захочет, – сказал он.

– Я тут кому-то сломала руку, – сообщила Мелони. – Или, может, что-то в грудной клетке.

– В грудной клетке? Когда это было?

– Не так давно, – ответила Мелони. – Совсем недавно. Я нечаянно.

– Как это произошло? – спросил доктор Кедр.

– Я вывернула ей руку за спину, она лежала на полу. И я встала ногой на плечо, на то самое, которое вывернула.

– Ох! – только и смог сказать доктор Кедр.

– Что-то хрустнуло. Рука или грудная клетка.

– Наверное, это ключица, – предположил доктор Кедр. – Судя по рассказу, ключица.

– Ключица или нет, но я слышала хруст.

– А что ты при этом почувствовала?

– Не знаю, – опять пожала плечами Мелони. – Какую-то слабость, тошноту и… свою силу. Да, – прибавила она, подумав, – слабость и силу.

– Может, тебе надо чем-то заняться?

– Здесь?

– Ну да, здесь, – ответил Кедр. – Я нашел бы тебе настоящую, серьезную работу. Конечно, можно навести справки, нет ли чего-нибудь в других местах, не в приюте.

– Вы хотите от меня избавиться? Или навалить побольше работы в приюте?

– Я хочу, чтобы ты делала то, что тебе по душе. Ты однажды сказала мне, что хочешь жить здесь. И я никогда не выгоню тебя отсюда. Я просто подумал: может, у тебя есть желание в чем-то себя попробовать?

– Вам не нравится, как я вечерами читаю? В этом дело?

– Да нет! Ты будешь и дальше читать. Но ты могла бы, помимо этого, делать еще что-то.

– Вы хотите, чтобы я заменила Гомера Бура?

– Для этого надо, как Гомер, долго учиться. Но наверное, ты могла бы помогать сестре Анджеле и сестре Эдне. И даже мне. Может, ты сначала посмотришь, что мы делаем? И решишь, нравится тебе наша работа или нет.

– Меня от нее тошнит.

– Ты ее не одобряешь? – спросил доктор Кедр, явно озадачив Мелони.

– Что-что?

– Ты считаешь, что делать аборты нельзя? Нельзя прерывать беременность, прежде времени извлекать плод?

– Ничего я не считаю. Просто меня от этого тошнит. Принимать роды – фу, гадость! И выдирать ребенка из матери тоже гадость!

Кедр слушал Мелони с недоумением.

– Так, значит, ты не думаешь, что это плохо? – спросил он.

– А что тут плохого? Мне это просто противно. Кровь, всякие там выделения… И везде воняет. – Мелони подразумевала запахи эфира и несвежей крови.

Уилбур Кедр глядел на Мелони и думал: «Господи, да ведь она большой ребенок! Младенец-головорез!»

– Я не хочу работать в больнице, – прямо заявила Мелони. – Я могу сгребать листья… Согласна на всякую другую работу, раз вы считаете, что я не оправдываю своего пропитания.

– Я бы хотел, Мелони, чтобы ты была более счастлива, чем сейчас, – обдумывая каждое слово, произнес Кедр. Он был очень расстроен, видя перед собой создание, до которого никому в мире нет дела.

– Более счастлива! – Мелони даже подскочила в кресле, и краденая заколка опять впилась ей в бедро. – Вы что, вообще сумасшедший или выжили из ума?

Доктор Кедр не возмутился, а только кивнул, взвешивая, какое утверждение Мелони более справедливо.

– Доктор Кедр! Доктор Кедр! – донесся из коридора голос миссис Гроган. – Уилбур! – перешла она с фамилии на имя, чем задела слегка сестру Эдну, которая считала обращение по имени к доктору Кедру своей привилегией. – Мэри Агнес сломала руку!

Уилбур Кедр посмотрел на Мелони, которая еще раз попыталась изобразить на лице улыбку.

– Ты сказала, что это случилось «не так давно»? – нахмурился он.

– Я сказала «совсем недавно», – поправила его Мелони.

Кедр пошел в провизорскую, осмотрел Мэри Агнес; ключица действительно была сломана, и он распорядился сделать девочке рентген.

– Я поскользнулась на полу в душевой, – плакала Мэри Агнес. – Там очень скользко.

– Мелони! – позвал доктор Кедр.

Мелони прогуливалась по коридору и, услыхав Кедра, вошла в провизорскую.

– Хочешь посмотреть, как мы будем фиксировать сломанную кость?

В провизорской было не повернуться: миссис Гроган, сестра Эдна, сам доктор Кедр, Мелони, да еще за Мэри Агнес зашла сестра Анджела, чтобы отвести ее на рентген. Оглядев все собрание, Кедр вдруг увидел, какими старыми и хрупкими выглядят он сам и его сотрудницы в сравнении с Мелони.

– Ты хотела бы помочь нам вправить вывихнутую руку? – еще раз обратился он к крепкой, дородной молодой женщине.

– Нет, – ответила Мелони. – У меня есть дело. – С этими словами она потрясла даже как бы угрожающе «Крошкой Доррит». – Надо подготовиться к вечернему чтению, – прибавила она.

И Мелони вернулась в отделение девочек, села у своего окна и, пока доктор Кедр управлялся с рукой Мэри Агнес, попыталась снова уразуметь, что такое «марсельское солнце».

«Даже самая пыль побурела. Пространство вокруг колыхалось, точно воздух и тот задыхался от жары», – пробежала она глазами строчку, но мысли ее были далеко. «Солнышко, – думала она, – ну почему ты не взял меня с собой? Все равно куда. Пусть не во Францию. Хотя это было бы здорово».

Грезя, она и не заметила, как «небесный зрак марсельского солнца сменился марсельской тюрьмой». «На всем лежал тюремный налет, – читала она. – Как в колодце, в погребе, в склепе, в тюремной камере никогда не было солнца…» Мелони перестала читать. Оставила «Крошку Доррит» на подушке. Сняла с чьей-то кровати наволочку почище, положила в нее сумочку с сокровищами, кое-какую одежду. Опустила туда же «Джейн Эйр».

В спартанской комнатке миссис Гроган нашла без труда кошелек и выгребла из него все наличные деньги, в общем какую-то ерунду, прихватила тяжелое зимнее пальто (пригодится и летом, если случится спать на земле). Миссис Гроган все еще была в больнице с Мэри Агнес; Мелони хотела проститься с ней (хоть и ограбила ее), но не было времени – она знала расписание поездов назубок, вернее сказать, на слух: в ее окно были слышны все прибытия и отправления.

На станции она купила билет только до ливерморских водопадов. Новый молодой начальник станции при всей своей глупости наверняка запомнит, куда она взяла билет, и сообщит об этом доктору Кедру и миссис Гроган. Она знала, что в поезде сможет купить билет до любой станции, например до Портленда. Ей предстоит обследовать все мэнское побережье. Ведь номер на «кадиллаке» мэнский, а под золотой монограммой на яблоке выведено золотыми буквами «Океанские дали». Значит, эти яблочные сады на побережье. А то, что побережье Мэна протянулось на тысячи миль, большого значения не имело. Поезд тронулся, и, глядя в окно, Мелони сказала себе (произнося слова с такой яростью, что запотевшее от ее дыхания окно скрыло заброшенные дома этого богом забытого городишки):

– Я обязательно найду тебя, Солнышко!

Доктор Кедр старался утешить миссис Гроган, которая расстраивалась только из-за того, что у нее в кошельке было совсем мало денег, девочке их надолго не хватит.

– И пальто у меня промокаемое, – сокрушалась она. – В нашем штате ей нужен хороший плащ.

Уилбур Кедр напомнил ей, что Мелони уже не маленькая:

– Ей двадцать четыре года, если не двадцать пять.

– Сердце у нее разбито, – громко вздыхала миссис Гроган.

Доктор Кедр в утешение сказал, что Мелони взяла с собой «Джейн Эйр», значит, куда бы она ни пошла, с ней всегда будет добрый друг и советчик, который согреет ее надеждой; только бы она читала ее и перечитывала.

Что же касается книжки, которую Мелони не взяла, она осталась для доктора Кедра и миссис Гроган «неразрешимой загадкой». Они прочитали посвящение «Гомеру „Солнышку“ Буру», которое глубоко тронуло миссис Гроган. Оба они тоже спасовали перед «Крошкой Доррит». Миссис Гроган даже не добралась до «разбойничьей» тюрьмы: палящее солнце Марселя и ее ослепило. В отсутствие Гомера и Мелони доктор Кедр вернулся к обязанностям вечернего чтеца. Девочкам взялся читать «Крошку Доррит» – книжка явно про девочку. Но резкий контраст между раскаленным воздухом Марселя и губительной сыростью тюрьмы вызвал такую вспышку бессонницы в спальне девочек, что Кедр вздохнул с облегчением, решив, дойдя до третьей главы, никогда больше эту книжку не открывать. Глава имела не очень веселое название для сирот – «Домашний очаг». Начиналась она с описания воскресного вечера в Лондоне, осеняемого звуками церковных колоколов.