Алмазный меч, деревянный меч (Том 1) - Ник Перумов

Задвигалась, заклацала нижняя челюсть. Полусгнившие зубы скрипели, и даже в этом скрипе Агате чувствовались алчность и предвкушение.

И все-таки полувсхлип-полумольба Агаты как будто бы помогли — ноги вновь стали повиноваться; глаза смогли наконец оторваться от кошмарного создания наверху.

Тоннель меж тем продолжал идти под уклон. И, похоже, присутствие монстра наверху чувствовала не только Дану — Кицум то и дело оглядывался, морщась, словно от сильной боли, и потирая виски.

А между тем мельчайшие струйки Ливня проникали все глубже и глубже в землю, словно ощущая под ней лакомую добычу. Точно змеи, они скользили, находя дорогу, и, как бы ни спешили беглецы, сгущающийся Ливень был быстрее.

В небе стало совсем уже черно. Косматые клубы слились в одно сплошное мелькание, так что казалось — над лесом отчаянно бьются не на жизнь, а на смерть сказочные существа, и, когда одно из них гибнет, его зеленая кровь смешивается со струями отравленного Ливня, делая их еще смертоноснее, хотя, казалось, куда уж больше?..

И — чувствовала в полубеспамятстве Агата — за дальними лесами и высокими, взметнувшимися к небесному куполу хребтами, где-то на самом краю света высится полуразрушенный замок, где даже ветер не дерзает нарушить мертвый покой застоявшегося воздуха между черными зубцами острых, точно рыбья кость, башен. Где словно вытесанные из одного-единственного камня стены до сих пор не рассекла ни одна трещина; они частично разрушены, это правда, но разрушило их не время, а чья-то враждебная магия. Победители перебили защитников; однако слово мести прозвучало, и вот из небытия явился Хозяин Ливня…

Это было как мгновенное озарение, за которое пришлось заплатить вспышкой острой боли, пронзившей все тело от затылка вниз по позвоночнику до самых пяток. А потом земля вдруг утратила прозрачность. Навалились духота и тьма. И испуганный шепот вокруг. Тоннель уходил все глубже и глубже; правда, он никуда не сворачивал, он вел прямо к Хвалину, но неужели они сумеют достичь безопасного места, ни разу не высунувшись на поверхность? Пусть даже этот ход окончится в какой-то из городских катакомб; сумеют ли они выбраться наружу из бесконечного лабиринта?..

Правда, это все равно лучше, чем умирать под жгучими струями.

Все это Кицум шепотом объяснял спутникам.

Они бежали, бежали и бежали.

А существо в рогатом шлеме молча и неотступно преследовало их, не отставая ни на шаг.

Рано или поздно эта погоня должна была окончиться.

Эта ночь запомнилась им надолго. Позади, на островке, остался располосованный труп со сломанным заклятьем; впереди, время от времени оглашая тьму болот истошным воем, пряталось неведомое создание, убившее священника. И наверняка совсем рядом, в холодной коричневой жиже болот, прятались другие твари — не столь необычные, но не менее опасные.

Сидри шагал первым. Он один мог отыскать дорогу — почти в полном мраке, по лишь ему ведомым признакам. Тропа оказалась удачной, в меру широкой, достаточно твердой и неглубокой — лошадям по колено.

Пару раз, привлеченные запахом, к ним подступали обитатели трясин. Какие-то многоножки, вооруженные высоко взнесенными клешнями. Приходилось браться за мечи.

Клинок в руке Кан-Торога взлетел и рухнул лишь дважды. С такой быстротой, что человеческий глаз не различил бы ничего, кроме короткого взблеска. Два чудища бесформенными грудами остались валяться на краю тропы.

Это была привычная работа. Та, ради которой их и нанял Каменный Престол. Вольный и Тави убивали походя, годами отточенным чутьем тотчас определяя, куда и как ударить, чтобы не потребовалось поднимать меч вторично.

Многоножки угомонились, потеряв шестерых товарок. Уцелевшие сочли за лучшее закусить погибшими сородичами. Сидри едва не вывернуло наизнанку, когда из-за спины донеслось алчное чавканье пирующих чудищ, перемежающееся короткими истошными взвизгами.

— Ты кого-то не добила, — неодобрительно заметил Кан. — Скверный удар, Тави. Надо больше упражняться, сестра. Испортишь бездельем руку!

Тави в ответ показала ему язык; впрочем, Кан притворился, что плохо видит в темноте.

А так ночь прошла без особых происшествий. Многоножек сменили громадные безногие черви, непонятно что жрущие в этом болоте — едва ли тропа могла служить надежным источником добычи.

Тави шагала, радуясь и ночи, и мраку, и тревожному, зловещему шороху в недальних зарослях; да что там шороху — она радовалась и отвратительным мордам болотных тварей, с тупым упорством пытавшихся дотянуться до лакомой и редкой поживы, нежного мяса двуногих. Она рубила и убивала с наслаждением. Потому что схватка помогала хотя бы на время забыть и о погоне, и о Ливне. Она не могла объяснить, не понимала, что происходит, но Ливень надвигался куда быстрее, чем было положено. Такого не случалось никогда. Девушка ощущала близость темного фронта словно чье-то тяжкое, зловонное дыхание. Тучи исторгали из себя смерть — и сами пахли смертью. За последний день этот запах очень усилился. Если дело так пойдет дальше, они могут не успеть. Ливень застигнет их в болотах.

Когда забрезжил осенний рассвет, унылый и неуверенный, Сидри вознамерился было остановиться на привал. В сплошной и непроходимой топи гномья тропа точно вывела на небольшой сухой островок, покрытый густым ракитником.

— Уф!.. А и натерпелся ж я страху! — откровенно признался гном. Достал из-за пояса топор и, что-то недовольно бормоча себе под нос, принялся счищать с железа засохшую бурую слизь.

Ночью он зарубил не то четыре, не то пять чудищ.

— Отдых отменяется, — жестко сказала Тави. — Идем дальше.

Гном выпучил глаза.

— Ты что?! Я, например, никуда не пойду. Ноги подкашиваются!

— А ты во-он туда посмотри, — посоветовала девушка.

Гном посмотрел. Приглушенно ахнул и схватился за голову. А потом вскочил и ринулся вперед, словно за ним гнались все маги Радуги скопом.

И вновь болото. Пузырятся бездонные черные бучила; тропа виляет между густыми барьерами квота, высокого болотного тростника.

— Тави, ты чувствуешь погоню? — Кан-Торог смотрел тревожно, не отпуская рукоять меча. А уж если Вольный не отпускает рукоять…

Девушка на миг зажмурилась.

— Нет, Кан. Они… похоже, они повернули назад… — Она прижала указательные пальцы к вискам. — Поставили завесу… мне не пробиться. Но на болотах их точно нет. Правда… да нет, чепуха, ерунда просто.

— Ты о чем? — насторожился еще больше воин.

— Пустяки. Не обращай внимания, — отрезала Тави. Ее спутник пожал плечами и не стал расспрашивать.