Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

— Таддеус! — выкрикнул брат Лёв. — Справа!

Прежде, чем сержант успел ответить, рядом с его правым плечом пронеслась очередь болтов из пистолета Лёва. В ответ стой стороны, куда стрелял десантник, раздался яростный рев.

Это был невероятно громкий рев, порожденный гневом и болью, столь же нечеловеческий, как и вопли зеленокожих, — но, в отличие от последних, подобного звука Таддеусу еще не приходилось слышать.

Орк с иззубренным мечом ринулся вперед для нового удара, и Таддеус отпрыгнул в сторону, одновременно ударив цепным мечом вперед и вниз, целя в пока еще здоровую ногу зеленокожего. На этот раз цепной клинок сержанта прошел через кожу и мышцы орка до самой кости. Таддеус вырвал оружие из раны, и цепное лезвие обрело свободу в сопровождении зелено-черного облака из частиц измельченной плоти, черного ихора и костяной пыли.

чудовище пыталось устоять на ногах, Таддеус открыл огонь из пистолета, выпустив очередь болтов в широкую грудь орка, уничтоживших заодно висящее на его толстой шее ожерелье из зубов. Кинетическая энергия вошедших в торс болтов свалила орка на спину, и Таддеус, не теряя времени, прыгнул вперед. Преодолев несколько метров по воздуху, сержант всем своим весом обрушился на зеленокожего сверху. Взмахнув цепным мечом словно фермер косой, Таддеус отделил его голову от туловища, навсегда оборвав вырвавшийся из глотки монстра яростный крик.

Лёв снова выпустил очередь во что-то, находящее за спиной сержанта, и он вновь услышал все тот же нечеловеческий рев негодования и боли.

Вскинув меч и подняв ствол болт-пистолета вверх, Таддеус повернулся, чтобы увидеть источник шума, и обнаружил, что оказался лицом к лицу с чудовищем, словно пришедшим из древнейших кошмаров человечества. Это был гигантский вепрь размером с лэндспидер, украшенный парой огромных клыков длиною с человеческую ногу. Вязкая слюна покрывала его огромные челюсти, нитями свешиваясь вниз и падая подобно дождевым каплям, впитываясь в сухой песок у гигантских копыт. На спине вепря сидел орк, одетый в варварский наряд, украшенный мехами и ожерельями из зубов, и шлем из отбеленного черепа другого орка. В руке он сжимал длинное копье с привязанным к наконечнику зарядом взрывчатки. Еще около дюжины таких же копий торчали из закрепленного на спине орка колчана.

— Вот это мне уже больше нравиться! — ухмыльнулся Таддеус и поудобнее перехватил жужжащий цепной меч. — Я начинал беспокоиться, что это будет слишком просто.

— Войрэ, за мной.

Сержант Арамус шагал по середине узкой улочки, направляясь к северной границе Аргуса. В более спокойные времена эта улица была бы заполнена торговцами, продающими свои товары с рук и зазывающими прохожих к сделанным из деревянных щитов или рокритовых плит прилавков, украшенным лоскутами разноцветных тканей, — крупные полотна обычно использовались в качестве тентов для защиты от яркого пустынного солнца, в то время как связки меньших по размеру фрагментов служили чем- то вроде гирлянд. Все, начиная от антикварных вещиц ручной работы, найденных в бесконечных песках, все, что было произведено, позаимствовано, куплено или украдено, торговцы предлагали по ценам, соразмерным их жадности. Аргус, древнейшие сооружения которого были возведены тысячелетия назад первыми колонистами, прибывшими на эту планету, в качестве статичного ответа постоянному движению местных песков, был для кальдерианцев, в некотором роде, постоянным базаром. Как и множество постоянно перемещающихся по пустыне шатровых поселений, город волей- неволей стал местом торговли, храмом бартера и празднеством торга. Не было такой вещи из тех, что вообще можно найти на Кальдерисе, которую нельзя было бы купить на улицах Аргуса, или, по крайней мере, получить в аренду на время. Кроме того, существовало довольно много товаров, которые нельзя было достать больше нигде на планете. Таким был Аргус до пришествия диких орков. Сейчас все было уже совсем по-другому.

— Остальным, — сказал Арамус, обращаясь к оставшимся пятерым членам третьего отделения, когда Войрэ присоединился к нему, — разделиться на две поисковые группы, одну поведет сержант Таркус, вторую — брат Циррак.

Арамус указал на перекресток впереди, где другая улица пересекала ту, по которой он шел.

— Таркус, возьми левое ответвление, Циррак — правое. Встретимся у северной стены. Приступайте.

Теперь Аргус был в осаде. Высокие городские стены, предназначенные для защиты от сильных песчаных бурь, усиленные войсками Тула и баррикадами, которые защищали скауты с тяжелым оружием, при поддержке храбрейших из местных жителей, умеющих

обращаться с мелтаганом или стрелять из лазгана, пока сдерживали орков, не давая им проникнуть в Аргус. Однако уже появились первые трещины в стенах — если бы зеленокожим удалось скоординировать свои атаки и организовать полномасштабный штурм, прорывы в этих местах были бы неизбежны.

Улицы Аргуса больше не были рынком, где можно купить все и вся — теперь они были заполнены огромными массами беженцев. Тысячи и тысячи горожан и пустынных жителей оказались зажатыми в месте, где могла нормально разместиться лишь небольшая часть от их нынешнего количества. Нехватка продуктов питания давно уже превратилась в настоящую проблему, запасы пресной воды также продолжали быстро истощаться. Присутствие в городе Кровавых Воронов пока помогало удерживать людей от откровенной паники, но это был только вопрос времени — очень скоро всем станет ясно, что даже космический десант сможет лишь отсрочить неизбежное, и что рано или поздно Аргус падет.

— Арамус, — сказал Войрэ, указывая на группу людей, скорчившихся в узком проулке между парой ветхих лавчонок в тени одного из старейших зданий городка.

Там была старуха, матриарх настоящей коллекции мужчин и женщин, сопровождаемых целым ассортиментом детей разных возрастов. Были ли они семьями родственников, сейчас собравшихся вместе, а старуха — старейшим из оставшихся в живых стариков? Или же это остатки одного из пустынных племен, сплотившиеся, когда остальные члены их семей сгинули в обжигающих песках?

Арамус взглянул на мальчика, на которого указывал Войрэ. Вероятно, лет десяти от роду, мальчишка был высоким для своего возраста и жилистым; хотя он, без сомнения был столь же голоден, как и остальные беженцы, он выглядел здоровым и стройным, а мышцы икр и бицепсы, похоже, ничуть не пострадали от недоедания.

— Давай посмотрим, — ответил Арамус и направился к проулку.

Большинство мужчин и женщин отводили глаза при приближении Астартес в полной силовой броне и с болтером в руках, однако старуха держала голову высоко поднятой и встретилась взглядом с Арамусом, хотя и не могла видеть его лица за шлемом.

— Я сержант Арамус из Кровавых Воронов. Я ищу претендентов для нашего ордена. Ребенок у его ног заплакал, и Арамусу показалось, что его боятся ничуть не меньше зеленокожих, которые всего лишь убивали всех на своем пути.

Арамус знал, что не может винить их за это. Он пытался вспомнить каково это — впервые увидеть космического десантника, с трудом вспоминая себя-человека. Но также он не мог не помнить, и гораздо лучше, об очищении Кронуса, о Темном Крестовом Походе, во время которого он, как и другие Кровавые Вороны под командованием капитана Тула, был вынужден направить свое оружие против заблуждавшихся гражданских, пошедших против ордена. Раны, полученные Кровавыми Воронами во время той кампании, излечились, но оставили после себя шрамы — не из тех, что можно увидеть на коже — которые никогда не исчезнут.

— Среди племен пустыни, — начала старуха на низком готике с сильным акцентом, и ее голос оказался столь же сух, как местный песок, — тот, кто ищет кого-то, скрывая свое лицо, считается куффар.

Для кальдерианцев слово «куффар» обычно означало кого-то, пренебрегающего правилами гостеприимства или неблагодарного человека.

— Должна ли я иметь дело с куффар ради выживания последних сынов моего народа? Арамус прдолжал стоять неподвижно. Как и большинству космических десантников, ему не хватало таланта и терпения для чего-то похожего на дипломатию. Он был создан и натренирован как воин, и его нечастые контакты с обычными гражданами Империума, как правило, ограничивались выкрикиванием приказов о немедленной эвакуации или даже просто пробеганием мимо в то время как они спасались от врагов, которых Кровавые Вороны должны были уничтожить. У него было достаточно сил, чтобы одним ударом превратить эту женщину в кашу из плоти и костей.

Однако, что выиграл бы Империум, если бы он сделал это? Она не была его врагом. Она была ужасно старой женщиной, столкнувшейся с непреодолимыми трудностями и требующей, чтобы мир вокруг нее пришел в соответствие с давно сложившимися традициями приличий и гостеприимства хотя бы в тот небольшой промежуток времени, что ей остался. Что с того, что она не смогла выказать должного уважения Астартес? Что с того? С ее точки зрения, Арамус тоже не проявил необходимого уважения к ней как к старейшине потерянного теперь в пустыне племени.