Ремонт в замке Дракулы (СИ) - Шеверина Юлия

В понедельник Теодор добрый час слушал длинные гудки, встал, оправил неизменно аккуратно застегнутую на все пуговицы рубашку и покинул здание ратуши, дабы нанести столичным румынским чиновникам личный визит.

Кара покачала своей красивой головой так, будто перед ней стоял факир с недостаточно мелодичной дудочкой. Что-то шепнула напоследок родственнику.

После её шепотка Теодор хлопнул дверью собственного авто так, будто садился в трактор «Беларусь» на краю колхозного поля.

Беспечный голубь в ужасе сорвался с карниза над крыльцом и улетел искать местечко поспокойнее.

Машина скрылась в полуденном зное, опустившемся в каменные каналы Миорских улочек.

Бажена проводила машину Теодора взглядом, полным желания догнать и вернуть ее владельцу почетное право управления городом.

Листы с последней версией сайта, для удобства распечатанные заботливой помощницей, высились уже на уровне пояса.

Под ними лежали предыдущие, не утвержденные варианты. На самом дне, то есть, на укрытом тем самым пушистеньким ковром полу, скрывались самые первые, уже доисторические варианты.

В углу горой высилась забытая Миленой пунцово-розовая растяжка с недописанным названием фестиваля.

У входа кто-то оставил средневековое ржавое копье.

«Хотя почему „кто-то"? Ракий оставил! Когда я не согласилась обменять его на кувалду... »

Копье в кабинет легко внеслось, но оказалось сложно выносимым. Особенно, в условиях срочной эвакуации из помещения, заполненного крайне раздраженной примаршей и ее вздорными волосами.

— Что я делаю в этом дурдоме? — прошептала обладательница копны тяжелых волос с тяжелым характером.

— Ты его возглавляешь! — послышалось со стороны двери.

«Надо бы дверь запирать... — подумала Бажена, наблюдая как плавно копьё, стоящее в углу, падает в сторону двери, заклинивая её, — а то ходют тут всякие... »

— Надо бы дверь запирать, — предложила Кара, протиснувшись в кабинет через тонкую щелку, — а то мои племянники сюда начали стаскивать всякое старье и бутафорию.

Копье обиженно скрипнуло. Меньше всего оно готово было смириться с «бутафорией». Да, ржавое! Да, древко немного расшаталось! Но ежели чуть подтесать, да подклеить, подточить да смазать в кровище врагов отечества…

— Ну нет. На такой метле далеко не улететь. — Кара приподняла листок, увенчивающий Миорскую бумажную башню.

— Все так, — Бажена присела в кресло.

Косы, чуть запоздав, плюхнулись позади неё, отчаянно делая вид, что так приличные волосы себя ведут именно так.

— Кофейку?

— Может, энергетик? Или заклинание какое для бодрости есть?

— Есть, — кивнула Кара, — но лучше три капли мухоморной настойки на стакан воды – помягче эффект и на почки меньше нагрузка.

— Все-все, я поняла. — ответила Бажена тоном человека, которому повезло принимать звонки с проклятиями от жителей Заяжска на утро после прорыва и полноводного (то есть, полно.. сами понимаете какого!) разлива канализации в самом городском центре. — Слушай, может, ну его? Еще же можно все отменить?

Принтер на столе натужно заскрипел, зашуршал и, кажется, немного пополз к краю.

Бажена, не обращая внимания на происходящее, мельком взглянула на список дел. Потом — на Кару. Та стояла с открытым ртом, поблескивая только что нанесенной на полные губы помадой того глубокого красно-бурого цвета, каким редкий вид орхидей приманивает насекомых в купе с запахом тухлого мяса. В отличие от тропического цветка, помада распространяла едва заметный аромат миндального печенья и базилика.

Его-то и принес легкий порыв сквозняка от двери.

— А что... — госпожа примар проследила за немигающим взглядом помощницы и осеклась.

Принтер, печатающий что-то с остервенением женщины, моющей полы перед приходом гостей, выплевывал на белый листок строчку за строчкой. Вот только в лотке со вчерашнего дня не было бумаги.

Наконец, отпечатанный листок соскользнул вниз и аккуратно лег на пол. Прямо под электрической розеткой. Рядом с шнуром от принтера и вилкой, свисающей с края стола.

Кара подождала еще мгновение и отмерла.

— Что там? — Бажена подскочила к ней.

От нетерпения заглянула во все также пустой лоток для бумаги, вставила вилку в розетку, потыкала в загоревшиеся кнопочки на принтере, но тот только обиженно пикнул.

— Отменить мероприятие не выйдет, Бажена Рудольфовна. — начала Кара официальным тоном. — К нам назначен проверяющий из Министерства Магии.

— А значит?

— А значит, бюрократическая машина запущена и ее шестеренки прокрутили нашу идею в нужном направлении.

Губы распустились на лице ведьмы хищными лепестками.

К вечеру того же дня случилось ещё три выдающихся по странности события: заработал неработающий сайт, Винченцо был замечен во дворе замка в пыльном рабочем комбинезоне и ободранных кроссовках, а Станка перестала листать инстаграм и предложила свою помощь в организации праздника.

Все эти события сошлись над головой Бажены Рудольфовны в момент, когда она стояла посреди этого самого замкового двора с любимой кувалдой в одной руке и звонящим телефоном в другой.

— Да, Кара, — ответила она в трубку и помахала архитектору, появившемуся в проеме, когда то бывшем дверным.

Вёл он в пустующую ныне галерею. Уже, или, как считала Бажена, «пока» без крыши.

От двери также остались лишь тонкие намеки и воспоминания. Сейчас проход был свободный, чем и воспользовался архитектор, дабы сократить путь от парковочной поляны до центра замка, где сейчас шли основные работы.

Винченцо Борха заметил владелицу Миорских земель, поднял руку, приветствуя девушку.

Волосы Бажены, ежедневно переплетаемые Карой, обыкновенно лежали на спине и плечах блестящими змеями. За пару дней они приноровились легко и довольно естественно колыхаться «на ветру», чем обычно и занимались, будто в полудреме.

Но тут встрепенулись, выгнулись горбами. Многочисленные волоски, выпростовавшиеся из плетения и торчащие на манер пшеничных усиков в разные стороны, всколыхнулись и растопырились метёлкой, какими горничные обычно смахивают пыль.

От такого бедный архитектор слегка запнулся.

В этот момент с полуобвалившейся замковой стены упал солидного вида камень. Винченцо сделал шаг назад. Тень упала на его лицо. Оттого, видимо, на нем пятьюдесятью оттенками серого заиграла интересная бледность.

Винченцо перевел взгляд с Бажены на камень. Обратно. Наверх.

Убедился, что шальных булыжников там больше нет, и невозмутимо перешагнул через внезапное препятствие.

— Бажена, ты здесь? — помощница почти кричала в трубку. — Все в порядке?

Госпожа примарша жестом успокоила распушившиеся кошачьими хвостами косы и ответила севшим голосом:

— Д-да, отлично всё.

Бледный архитектор спешно свернул в какой-то боковой коридор. Только тогда Бажена заметила, что Винченцо одет не в привычный ей деловой костюм, а в грязную затасканную спецовку и такого же вида непрезентабельную обувь.

— Это хорошо. Программисты, наконец, нашли проблему на сайте, всё поправили. Не могла до тебя дозвониться сразу. — тут связь немного прервалась, как это часто бывало на вершине горы. — Слышишь? Билеты уже... родаем... аботает.. ого.. илетов.. ро.. ли!

Шипение, обильно прерывавшее разговор, перестало его прерывать и полностью заполнило эфир.

— Баженочка, — на плечо мягко легла чья-то легкая рука.

— Кара, я перезвоню. — буркнула примарша на всякий случай, хоть и было ясно — никто ее уже не слышит. — Стана, а ты что тут делаешь?

Зеленоглазая крошка по-кошачьи потянулась.

— Хочу работать, — хитренько улыбнулась она.

«И вряд ли тебя прельстила зарплата моей помощницы», — мрачно подумала Бажена.

С детства холеная и лелеяная, Стана была не просто сверх меры, а чрезвычайно фантастически ужасно избалована.

Девочка рано поняла, что она не только красива, но и умна, хитра, талантлива, ив будущем станет правительницей. К моменту знакомства с Баженой она оказалась совершенно испорчена.