Нейтрально-враждебный - Сергей Арьков

Но хоть и умирая от страха, Стасик продолжал идти вперед. И когда каменно-земляное месиво закончилось, а под ногами его зашуршала обычная трава, Стасик понял, что пересек жуткую территорию, и не был при этом съеден. В кой-то веки ему хоть в чем-то повезло.

С ночным освещением в империи было туго. Вокруг стояла такая темень, что хоть глаз коли. Стасик несколько раз навернулся в какие-то ямы, едва не переломав себя всего сверху донизу. Потирая ушибы, он на ощупь добрался до небольшого деревца и отломал от него длинную прямую ветку. Ее он использовал как шест, прощупывая путь перед собой.

Стасик знал, что слева от него пролегла дорога, та самая, по которой он некогда прибыл в черный замок. Идти по дороге было бы несравнимо удобнее, чем рисковать здоровьем по лугам да рощам, но Стасик опасался столкнуться с отрядом солдат. Точнее говоря, он вообще не хотел ни с кем встречаться. В конце концов, империя находилась в состоянии войны, и одинокой путник на приграничных землях, идущий куда-то среди ночи, мог вызвать закономерные подозрения. Его могли схватить и доставить в черный замок, прямо к лорду Мортусу. А уж тот бы не подвел. Он ведь обещал умучить Стасика, если тот, не оценив великодушия нового господина, предаст его. И Стасик склонен был верить этому страшному человеку. А если Мортус его не прикончит, то это сделает Грыжа Антрекотовна. Уж в ней-то Стасик не сомневался. От верховной кухарки не приходилось ждать милосердия.

Он миновал небольшую деревню, которая выделялась на фоне кромешной ночной тьмы несколькими тусклыми огнями. Стасик обошел ее большим кругом, боясь тамошних собак. Затем на пути его встал лог, глубокий, с крутыми склонами, густо заросший лесом. Преодоление его обернулось настоящим подвигом. Стасик сам не понял, как не покалечился, пока перебирался через эту естественную преграду. Без потерь, впрочем, не обошлось. Он обзавелся несколькими глубокими царапинами, в том числе и одной на щеке. Та упорно продолжала кровоточить, несмотря на то, что Стасик оторвал полоску ткани от своей рубахи и надолго прижал ее к ране.

Перебравшись через лог, он сделал небольшой привал и съел еще один кусочек лепешки. Велик был соблазн задержаться здесь до утра, даже, возможно, немного поспать, а дальше идти уже при свете дня. Но Стасик не мог позволить себе такой роскоши. До утра ему следовало покинуть земли империи и достичь нейтральной полосы. Задержавшись во владениях лорда Мортуса, он рисковал угодить в руки преследователей или же просто случайных людей, в которых его вид неизбежно возбудит подозрения.

Сторожевую крепость, стоящую возле моста, он заметил в тот момент, когда готовился устроить третий перекус. Устал он, к тому времени, как собака. Крепость ярко светилась огнями факелов, и была видна на многие мили. Заприметив ее слева от себя, Стасик возрадовался. Значит, он поступил верно, идя строго на синюю звезду. Она не позволила ему сбиться с пути, и он вышел туда, куда хотел, а именно к реке, отделявшей империю от нейтральной полосы. Воспользоваться мостом он, разумеется, не мог, но Стасик не сильно переживал по сему поводу. Плавать он умел. Не слишком хорошо, но умел. Его навыков должно было хватить, чтобы форсировать не особо широкую речушку.

Добравшись до берега, он стащил с себя всю одежду и затолкал ее в мешок, в котором нес трофейные лепешки. Затем осторожно вошел в воду, стараясь не поднимать плеска. Вода оказалась теплая, дно песчаное, чистое. Стасик зашел на глубину, и погреб, ухватившись одной рукой за мешок с добром, который внезапно оказался плавучим и хорошо держался на воде.

Не успел начать заплыв, как ноги его уже нащупали дно. Стасик вышел из воды, поднялся на берег и спрятался за огромным гранитным валуном. Здесь он постоял немного, дожидаясь, пока его тело обсохнет на прохладном ночном воздухе, затем вытряс из мешка одежду и облачился в нее. Та почти не намокла, что очень его порадовало.

К тому моменту, когда восток окрасился огнем зари, Стасик отдалился от реки километра на три. Земли империи остались далеко позади, а перед ним раскинулся мрачный пейзаж нейтральной полосы. По пути ему еще попадались клоки зелени, либо заросли кустарника, либо одиноко стоящие деревья, окруженные плешками чахлой травы. Но признаков жизни с каждым шагом становилось все меньше. Под ногами захрустел темно-серый песок, вокруг, насколько хватало глаз, простерлась изрытая воронками равнина.

Стасик остановился и присел на камень. Он уже целые сутки был на ногах и зверски устал. Порядочно отдалившись от земель лорда Мортуса, он мог, пожалуй, не опасаться погони. Стасик ее и не опасался. Он опасался иного — чудовищ, населяющих нейтральную полосу.

Все время, пока осуществлялся его спонтанный побег, Стасик как-то не думал о них. Ему, по правде, не верилось, что он вообще сумеет достигнуть нейтральной полосы. Думал, что его обязательно схватят, либо посланная из черного замка погоня, либо местные жители, принявшие его за шпиона. Но теперь, когда он благополучно миновал земли империи, страх перед населяющими нейтральную полосу монстрами пробудился в нем с новой силой.

— Да о чем я только думал? — простонал Стасик, с ужасом глядя перед собой на безжизненную, уходящую за горизонт, равнину. — Меня же тут съедят.

Он вспомнил, какой страх пережил в обозе, когда пересекал нейтральную полосу в прошлый раз. Вспомнил, как жутко выли во тьме ужасные монстры. И как они утащили и порвали кого-то из людей лорда Мортуса.

Проникнувшись ужасом, Стасик едва не повернул обратно. Но не повернул. Потому что там его тоже не ждало ничего хорошего. Стоит ему вернуться в замок, как он угодит в лапы к Грыже Антрекотовне. А та давно и откровенно сообщила ему, какие планы имеет на счет новой посудомойки.

— Провались ты пропадом, чертов правильный мир! — сквозь слезы выплюнул Стасик.

Он поднялся с камня, взвалил на спину мешок с лепешками и побрел в сторону нейтральной полосы. Как ни странно, но неведомые чудовища пугали его гораздо меньше, чем невыносимо кошмарная верховная кухарка-людоедка.

Глава 25

Впервые вой чудовища он услышал вскоре, после заката. Тот донесся издалека, зловещей волной раскатившись по всей равнине. Стасик, который к этому времени успел задремать, вскинулся и выпучил глаза.

Не успело стихнуть эхо первого воя, как прозвучал второй, теперь уже с другой стороны. От жуткого звука, сотрясающего ночную тьму, Стасик едва не