Вампиры - Джон Стикли

в этом глухом южном пригороде, где жили в основном черные. Нищие районы, полные шлюх, дерущихся за влияние уличных банд, наркоторговцев, гнездо сегрегации, расизма и перепуганной полиции, вооруженной слабей, чем банды. Лица за окном лимузина казались чужими, зловещими. Ночь над нищими улицами грозила будто сжатый кулак.

Росс загнал лимузин на переполненную стоянку у заведения под названием «Черри». У неоновой вывески испортилось «р» и «Ч» светилось только частью. Вывеска припадочно мерцала сквозь удушливый сумрак. На парковке полно мужчин, почти все – черные, стоят в группках по двое и по трое, говорят, курят, передают друг другу бутылки. Четверо стояли у места, выбранного Россом для парковки.

Он все равно заехал, надавил на клаксон и чуть не ударил их бампером объемистого «кадиллака». Негры едва успели отпрыгнуть, один уронил бутылку.

– Что за хрень с тобой? – заорал самый большой, огромный негр в широкополой шляпе и, как оценила Даветт, по меньшей мере в двух фунтах золотых безделушек.

– Это называется «парковать машину», – огрызнулся Росс. – Здесь же парковка, вот я и паркуюсь.

Он быстро обошел машину, открыл дверь Даветт, вытащил девушку и поставил на крышу. Даветт была по-прежнему в ночнушке и судорожно вцепилась в подол, чтобы хлипкую тоненькую сорочку не трепало ветром. Росс посмотрел на старания, фыркнул и сказал четырем неграм:

– Хотите поразвлечься?

А пока те приходили в себя, добавил:

– Ниггеры.

Голос Даветт изменился. Когда она рассказывала о своем падении, в ее голосе слышались усталость, стыд и ненависть. Но теперь в нем зазвучало восхищение, страх и что-то еще, не определяемое запросто, но отчетливое.

Феликс подумал, что, наверное, это покорность. Обреченность. Наверное, она тогда подумала, что вампиры непобедимы, их не остановить.

Непобедимые, ну. Вот же дерьмо.

Она попыталась объяснить увиденное. Его мощь, сюрреалистическую животную силу вампира среди людей.

При слове «ниггер» все четверо синхронно кинулись на Росса, так слаженно, будто отрепетировали заранее. Тот рассмеялся, протянул руки, схватил бедолаг словно куклы, словно у них были ручки приделаны к животам. Негры закричали. А он крошил им пальцами кости, плющил органы. Негры выли, пытались бить руками и ногами и даже попада́ли, а Росс смеялся, тряс их будто тряпки, а потом они просто безвольно качались, и Росс отшвырнул их. Звуки их ударов о машины и шлакоблочную стену «Черри» были хуже их воя.

Тут же образовалась толпа, захотевшая проучить наглого сукина сына. Человек шесть попыталось. Росс снова рассмеялся и непринужденно расшвырял их оплеухами. Даветт не смогла смотреть, отвернулась после первой пары, но Росс заметил и гаркнул Голосом: «Гляди!» Но мгновение все – и дерущиеся, и глазеющие – обмерли. А Даветт покорно подчинилась. Негры опомнились, кинулись, а Росс снова расшвырял их.

Затем со спины зашел коротышка с большим ножом, выглядевший крайне опасным и вовсе не напуганным. Росс посмотрел на Даветт, затем улыбнулся и повернулся к коротышке, широко раскинул руки. Давай, мол, приглашаю. Тот не замедлил принять приглашение. Росс не двинулся, а лезвие ударило снизу, и нож вошел в грудь по рукоять.

Росс охнул. Конечно, ему было больно – но не шевельнулся, разве что улыбнулся снова. Чернокожий выпучил глаза от изумления, но удирать не стал, решил доделать начатое, выдернул нож и всадил опять. И опять Росс лишь охнул – и улыбнулся.

А потом он склонился над коротышкой, широко раскрыл рот. Клыки сверкнули в неоновом свете. Росс зашипел.

Коротышка лишился чувств от страха.

Толпа мгновенно рассосалась, за исключением горсти типов у входа в «Черри». Кажется, один был если не владелец, то уж точно менеджер. Даветт заметила пистолет в кобуре на бедре, подвешенной так, чтобы не было видно со стороны. Кажется, менеджер решал, пускать оружие в ход или нет.

Росс тоже заметил, уставился на менеджера и холодно рассмеялся. Тот оцепенел.

Смеясь, вампир обвел взглядом тех, кто еще оставался на парковке и у двери, прятался на краю неоновых сумерек, смотрел не веря глазам.

– Что, вы хотите, чтобы я передвинул машину? Эту машину? Отлично!

Он подошел к «кадиллаку» и ухватился за огромный хромированный бампер, напрягся и поднял машину до груди. Затем он сделал четыре широких шага. Взвизгнули остававшиеся на асфальте задние колеса, прочертили резиной. И вот, машина развернута, готова ехать. Росс отпустил «кадиллак». Передние колеса ударились об асфальт, машина подпрыгнула, Даветт сбросило с крыши, но Росс тут же оказался в нужном месте и подхватил девушку.

И все это с ножом, торчащим в груди.

Росс с презрением глянул на нее и бухнул Голосом:

– Чего ждешь?

Она поняла, чего он хочет, глубоко вдохнула, заставила себя ухватиться за рукоятку и потянула. Нож тут же выскочил, будто его толкали изнутри. И никакой крови – только прозрачная вязкая жижа.

Нож лязгнул об асфальт.

Росс фыркнул, запихнул Даветт в машину, подошел к водительской двери. Трое негров, остолбенелых и растерянных, еще стояли у «Черри».

– Ниггеры, ну как? – счастливо вскричал Росс.

Никто не двинулся, не заговорил – и не умер.

Даветт с Россом молча уехали. И вся дорога домой прошла в молчании. Даветт не могла говорить, потрясенная, разбитая увиденным. Малыш Росс не просто стал сексуальным плейбоем. Тут гораздо большее – и намного худшее. Черная магия. Настоящее зло.

Ох, Господи, помилуй меня, грешную!

Она сжалась, забилась в угол в ожидании смерти.

Но – она ведь понимала: он не убьет ее. По крайней мере, не прямо здесь и не прямо сейчас.

И ведь у него болит раненый живот. Он постоянно растирал его, массировал свободной рукой. И мысль о его уязвимости была как тоненький лучик надежды.

Но на что – Даветт не понимала. Она не могла оторвать взгляда от его суетящейся руки. Он заметил, фыркнул с презрительной злобой, взвизгнув колесами, загнал «кадиллак» на обочину шоссе, подтащил Даветт ближе и левой рукой разодрал свою рубашку.

Рана уже закрылась.

– Тупое ничтожество, смотри! – гаркнул он, схватил ее за волосы и потряс. – Оно не болит! Оно чешется!

Она сконфуженно глядела на него, и тогда он выдрал зеркало заднего обзора, рывком подтянул ее голову к себе, придавил ее щеку к своей и ткнул зеркало под нос.

Росса в зеркале не было.

Даветт отчетливо видела свою сплющенную щеку, изгибы волос, повторяющие очертания держащих пальцев, даже отпечаток щеки Росса. А его самого – не было.

Но если присмотреться – что-то заметно. Расплывчатое, неясное. Проблески, очертания, призрачные контуры – в особенности когда он двигался. Он не был полностью невидимым. Но все-таки…

Он выпустил зеркало, посмотрел ей в глаза, раскрыл пасть и показал, как растут клыки.

– Ты, мелочь, поняла? Я – вампир, – жутко прошипел он. – Понимаешь, вампир!

Его пасть раскрывалась все шире, клыки росли, тянулись к Даветт. Лицо Росса побагровело, стало жуткой маской демона, нечистой безбожной твари. Даветт завизжала в бессильном ужасе и провалилась в темноту.

Следующей ночью она переписала