Пешки (СИ) - Татьяна Чернявская

Танка мимо воли залилась густой (сиреневатой с новым цветом кожи) краской.

— Ну, если б она в таком виде голая прошлась, — бугай масленым взглядом обшарил ладную фигурку духовника, — я бы внимание обратил и мож…

Договорить он не успел. Танка редко поддавалась на провокации. Танка не любила испытывать стыд и не любила, когда её заставляли вспоминать былые промахи. Танка медленно оскалила клыки. Паулиг привычно сполз под стол. У бугая такая привычка выработаться не успела. Не раздумывая, девушка выбросила вперёд кулак, с зычным хрустом возвращая носу зубоскала природную направленность, а прикусу дополнительное искривление. Подмастерье взвыл и схватился за разбитое лицо. Кровь брызнула на общую тарелку с драниками.

— Совсем охмырела су… — попытался вскочить со своего места прыщавый, но в него уже со щедрой подачи оскорблённой девицы летела ближайшая кружка.

Наученный горьким опытом напарника, парень пригнулся и собрался уж было запустить в мерзавку слабеньким светляком, как уловил кардинальное изменение в экспозиции. Болезненного вида девушка растеряла весь пыл и скромненько сжалась. Её рыжая товарка рассеянно хлопала глазами. Паулиг заполз под стол окончательно, спешно разыскивая запонку. Атон моментально углубился в медитацию с самым независимым и невинным видом добросовестного и ответственного студиоза. В Глебе проснулась нечеловеческая жажда, и он алчно присосался к общему кувшину. Владомир прикрылся рукавом и стал торопливо запихивать в рот измазанные в крови картофельные лепёшки, уничтожая улики. Давился до слёз, пыхтел, капал на столешницу ещё сочащейся юшкой, но глотал. Опешивший от такой картины, Славий едва не выронил из руки заряд и осторожненько оглянулся. Позади него с крайне нехорошим выражением, утирая с лица и груди пивные разводы, стоял во всей красе и величии Араон Важич, сын Главы Замка Мастеров, младший Мастер — Боя и по совместительству молодой чародей с не самой обнадёживающей репутацией.

Сам по себе молодой человек, лишь год носящий звание младшего Мастера — Боя, особых опасений не вызывал. Ростом чуть выше среднего, он обладал той самой незатейливой комплекцией, что кажется грузной и не поворотливой, при этом, не угнетая окружающих своей массивностью или выдающейся мускулатурой. Смуглая кожа даже под слоем крепкого загара не изменяла наследственной сероватости, а россыпь мелких шрамиков почти терялась на ней. Правильные, чуть крупноватые черты лица были скорее мягкими, чем волевыми. Тяжёлый подбородок покрывала щетина. Безбожно отросшая некогда (очень давно) стильная стрижка пребывала в художественном беспорядке, от чего жёсткие тёмные вихры выглядели почти умилительно. Вот только выражение глубоко посаженных глаз из‑под густых бровей совершенно не располагало к нежностям.

— Что за балаган? — голос у Мастера был низким и хрипловатым, хоть и не лишенным определённой мелодичности. — Сомеш, очень плохо, минус бал к отчёту. Я не я, если трижды пересдавать не придёшь. Дожили, наших боевых чародеев девки избить могут! Самойлов, чуть лучше, но реакция х…вая. Если б столкнулся с виверной, уже бы переваривался. Гераним, вылезь из‑под стола! Что за детские выходки? А вы, любезные,…

Чародей, наконец, обратил внимание на новые лица. К этому времени Яританна уже привела нервы в порядок и позволила себе принять независимый вид, постукивая покрасневшими от удара пальчиками по столу. Алеандр же, напротив, разобравшись с приступом самоедства, дошла до точки кипения, требовавшей немедленной и всепоглощающей справедливости.

— О, какие люди! Госпожа Чаронит! — почти вежливо улыбнулся парень. — Гераним, беру свои слова обратно: ты выбрал единственно правильный способ действия в сложившейся ситуации. Экая знатная у тебя боевая раскраска, я бы сказал, очень натуральная. И каким поветрием тебя сюда занесло? Снова будешь парней почём зря тиранить? Или, может, по мне соскучилась?

Парень многозначительно подмигнул и осклабился в язвительной улыбке. Если два года назад душа восторженной и наивной Яританны и испытывала к старшему подмастерью из Золотого поселения, такому отважному, дерзкому и бесстрашному, нежные и трепетные чувства, слегка улетучившиеся по мере общения, то теперь девушку переполняли огорчение и досада на саму себя за проявление дурного вкуса.

— Грешно смеяться над больным человеком! — не выдержала напора собственного возмущения Алеандр.

— На всю голову больным, — буркнул себе под нос Паулиг.

Отработанным движением Танка залепила заслуженную оплеуху опешившему от такой наглости парню и бесцеремонно уселась на ближайший (и собственно единственный) табурет.

— Да чего вы все не неё набросились! — уже зло зашипела травница, уперев в бока маленькие кулачки, словно увеличиваясь в размерах. — Здоровые бугаи, а как шакалы налетели на бедную, больную, беззащитную девушку!

— Беззащитную до не могу, — проворчал Владомир, осторожненько ощупывая передние зубы.

Яританна холодно улыбнулась, резко потянулась, заставив подмастерьев невольно отшатнуться, но не напала, а подтащила поближе к себе блюдо с жареными колбасками. Есть не хотелось, но это было делом принципа.

Проследив глазами передвижение обеда, Важич выразительно поднял бровь и сложил на груди мощные руки:

— То‑то, я смотрю, твоя больная страдалица проявляет чудеса аппетита.

— Да Вы, батенька, я посмотрю, жмот! — Алеандр легко попадалась на провокации и велась на простейшие уловки, вот только реакция у девицы не всегда была предсказуемой. — Или не знаете, что приличных девушек принято угощать, дарить подарки и делать комплименты, или этого на вашем факультете не преподают? Может у неё стресс на фоне длительной чародейской интоксикации.

— Уж не её ли придурочная приятельница — травница, постаралась? — хмыкнул не привыкший сдаваться Мастер, стараясь безболезненно уйти от конфликта.

Эта фраза была его фатальной ошибкой. Валент не любила сориться и, по большому счёту, не умела этого делать, оставаясь по натуре человеком мягким и скромным, но сомнений в своей профпригодности (не от жертв опытов) сносить не могла. В один миг маленькая потрёпанная девушка с листвой в длинных распущенных волосах, превратилась в грозную мегеру.

— Умный нашёлся? — зашипела дикой кошкой Алеандр, готовая повторить подвиг Танки с метанием кружек. — Ты кто? Ты — травник, целитель? Ты — корм для нечисти! Вон и иди с ней сражаться! Храбрый нашёлся, на баб с упрёками нападать. Мазь ему не та, порошок не удался! Я ещё посмотрю, как ты со своими упырями попрыгаешь!