Ошибка Выжившего (СИ) - Лемор

Глава культа был искренним фанатиком, и его веру не мог поколебать даже страх его собственного покровителя.

Продолжавшее всё это время умирать чудовище, словно не обращая внимание на свои смерти, с интересом осмотрелось, сосредоточив свой взгляд на пруду. Кажется, невидимая воля, стоило начаться ритуалу, временно отпустила его, сосредоточившись на чём-то ином.

Чём-то, о чём «порождение Бездны» уже узнало в мире, которого даже не существовало.

— Чарльз, тебе придётся немного потерпеть.

Майор удивлённо уставился на своего спасителя, после чего неожиданно упал на колени, схватился за голову и закричал. Глава культа, понимая, что его Бог начал своё окончательно пробуждение, громко рассмеялся, пока его смех не оборвался выстрелом в голову.

Феликс, развеяв револьвер, безучастно уставился на корчащегося майора. Казалось, что он над чем-то просто отвлечённо размышляет. По крайней мере, так со стороны всё видела Тейлор Андерсон и его ручные монстры. На самом же деле он умирал.

Умирал и умирал, умирал и умирал, умирал и умирал.

К счастью или сожалению, ему давно привили привычку умирать. Много, много раз умирать самыми разными и ужасными способами.

Всё для того, чтобы в конечном итоге он нашёл один единственный нужный путь, который сможет привести его к успешной веточке, что в конечном итоге рано или поздно вырастет в полноценное ответвление. Ответвление, которое станет древом.

И плевать на то, что у судьбы были другие планы.

— Ясно, — широко улыбнулся мужчина. — Не уверен, радоваться за тебя, приятель, или нет.

— Тень? — удивилась Мисс Андерсон.

Она замечала, когда манера речи существа менялась. Сам его образ удивительным образом преображался. Правда, это не шло ни в какое сравнение с тем, что она увидела дальше.

Лицо Джона Смита неожиданно исчезло. Напротив взрослой женщины оказался обычный ребёнок, школьник, что совсем недавно поступил в среднюю школу. Нуарная женщина удивлённо уставилась на мальчишку, чьи глаза болезненно опухли, а из носа текла кровь. Он выглядел очень плохо, и это было мягко сказано.

— Океан может воплотить любую мечту, но какой в этом всём смысл, если я буду знать, что это всего лишь плод моей фантазии, — пожаловался словно в никуда Феликс. — На этом мы прощаемся, женщина. Если этот мир продолжит существовать, как моё тело подрастёт, обязательно навещу тебя.

Женщина уже хотела было заговорить, но неожиданно почувствовала головокружение и упала, уснув среди кучи трупов. В скором будущем её ждало незабываемое пробуждение.

Ставший вновь ребёнком Феликс какое-то время смотрел на пруд, после чего повернулся на доедавшего свою годовую норму Редди-Пинкла.

— Кинь его в пруд, нет смысла оттягивать неизбежное.

Инопланетному монстру не нужно было повторять дважды. Нехотя оставив свою еду, Редди принял гуманоидную форму, закинув трясущегося мужчину на плечо.

— Послать детектива в объятия голодного монстра, Мистер Фишер, — оскалился клоун. — Как жесток мир, как жесток…

— Очень смешно, — закатил глаза Феликс, размяв шею. — Скорее иди сюда, меня отсюда вышвырнут в любой момент. Мы уходим.

Клоун беспрекословно подчинился, скинув человека прямиком в пасть пробуждающегося Бога. Мир задрожал и начал прямо на глазах сыпаться, обещая исчезнуть в любой момент. В конце концов, это была сверхмаленькая вселенная, рождённая из сна. Довольно оскалившись, Редди обратился в жижу, вернувшись под одежду к своему боссу.

Редди-Пинкл, естественно, не знал, что было на уме у его добровольно-принудительного нанимателя. Не будет же он прыгать в пасть к…

Феликс, весело засмеявшись, прыгнул прямиком в пруд.

Чарльз давно не чувствовал такого умиротворения. Он был в своём уже давно забытом дворе. С неба светило яркое тёплое солнце, но оно совсем не слепило, спрятавшись под белыми облаками. Дул приятный ветер, лаская щетину. Мимо пробегала вечно непоседливая собака, чуть вдали, на привязанном к дереву колесе, качалась его дочь, весело что-то выкрикивая.

Её лицо было неразборчивым, словно у неё его и не было. Глупость. Не может же быть так на самом деле?

Мужчина не помнил, чтобы существовали какие-то твари. Не знал ничего про Бездну, не знал про существование угрозы из космоса, не знал и о том, что его семья давно погибла. Зато знал, что нашёл работу своей мечты, знал, что его жена беременна и вскоре у него будет ещё один ребёнок, а что ему ещё нужно было?

Из их дома во двор вышла его жена, держа в руках яблочный пирог. Приятный запах ударил в нос мужчины.

Да, пожалуй, ему не хватало только вкусного яблочного пирога. Он всегда любил их.

— Неужели уже обед, милая?

Женщина без лица, держа пирог в руках, уже думала ответить, но…

Удар битой с гвоздями оказался быстрее.

Чарльз открыл рот, увидев перед собой смутно знакомого школьника. Недалеко послышалась скулящая собака, по которой точно таким же образом прошлись битой. В отличие от дочери и жены, у школьника было лицо. Злое, насмешливое. Ребёнок, столь широко улыбающийся, не мог быть нормальным.

Больной психопат.

— Выглядишь слишком хорошо для этого древа реальности, чувак, — хихикнул мальчишка. — Ты бы знал, сколько раз мне пришлось за сегодня сдохнуть. И это в одном только твоём сне! Крепким же орешком оказалась эта тварь. Ты мне должен будешь очень много сладостей потом купить, понял меня?..

Удивительным образом бита в его руках превратилась в ружьё, которое он навёл на голову попытавшейся встать женщины.

Выстрел, выстрел, выстрел, выстрел, выстрел…

В ружье не было столько патронов, но парня это мало смущало. Он засаживал в голову женщины всё больше и больше свинца, превращая её голову в месиво. Чарльз, чья идиллия оборвалась столь резко и неожиданно, пустым взглядом смотрел на происходящее.

— Чуть не забыл, — саркастично хмыкнул мальчишка. — Быстрее просыпайся, приятель. Что-то мне подсказывает, что на поверхности нас уже будет ждать следующая проблема. Ещё бы вспомнить, какая!

Мальчишка истерично захихикал, прекрасно осознавая, что и сам стал чьей-то жертвой. К счастью, у него появился козырь.

В руках парня появился самый настоящий реактивный противотанковый гранатомёт. Неприлично большой и тяжёлый, простой ребёнок с трудом бы смог его удержать в руках, но, кажется, воплотившийся в виде мальчика Дьявол совсем не переживал об этом, прицелившись в его весело резвившуюся дочь.

Как ни странно, теоретически, ловить рыбу можно и с помощью тротила. А значит, и с помощью гранатомёта!

— Проклятье, нет, подожди…

К сожалению, мольбы майора никто не собирался слушать.

Выстрел.

Взрыв.

Глава 27

Что мир теней, что мир снов были затоплены намного сильнее, чем материальный мир, но это совсем не значит, что затонувшие миры теряли какие-то свои особенности. Тень всё ещё оставалась тенью, сон — сном, как и его жители так сразу не теряли свои индивидуальные особенности, часто даже наоборот — становились в своей стезе сильнее, могущественнее, выходя за любые возможные рамки и границы.

Все ограничения лишь у нас в голове.

Океан был эфемерным, он проникал в миры неспешно, я бы даже сказал — нежно. В тот момент, когда жители тех или иных плоскостей начинали понимать, что тонули, становилось уже слишком поздно. Кто-то об этом может не знать, до последнего оставаясь в счастливом неведенье, кто-то, считая проклятье за благословление, намеренно погружается ещё глубже в мечты и желания, кто-то просто игнорирует это и считает данностью.

А кто-то противится, пытается сбежать, уничтожить проблему, до ужаса боится её, понимая, с чем может столкнуться. Осознавая, что окажется на такой глубине, из которой уже не сможет подняться. Будь то сознательный страх или чисто инстинктивный.

И это был тот случай.

Во многом сон был похож на нулевую глубину. Мысль формировала и определяла действительность, всё остальное было лишь произвольным. Умея направлять и контролировать свои мысли, образы, в мире снов я чувствовал себя как бы не более комфортно, чем в океане. К сожалению, всё многократно усложнялось тем, что это был чужой мир. Не только из-за того, что у меня не было, не считая Пита, полноценного проводника в чужой реальности, который смог бы управлять специфической зыбучей силой сна, но и потому, что это банально была не моя территория, а территория отожравшейся твари, где буквально всё и вся было моим врагом.