Десять пуль на сундук мертвеца (сборник) - Алексей Макеев

Через пятнадцать минут все собрались в участковом пункте полиции, разместившемся с торца здания ближайшего кинотеатра. Старший участковый с погонами капитана и его помощник-лейтенант проверяли по справочной службе установочные данные задержанных парней. Заплаканная Оксана кивала головой в ответ на все вопросы Гурова и твердила только одно, что Миша не виноват, что он не со зла, что он просто пьяный, а когда он пьяный, то дурак.

Крячко посматривал на всех с довольным видом и перевязывал Шумавину руку. Пуля из пистолета, выпущенная Перовым, все же чуть зацепила его. Сейчас возле магазина на месте происшествия работала оперативно-следственная группа. Радоваться этому или огорчаться, Гуров пока для себя не решил, а вот Крячко, судя по его довольному виду, нисколько не сомневался, что все произошедшее, ни много ни мало, подарок небес. Теперь с Перовым есть о чем поговорить и без обвинения в шантаже журналиста. Станислав на такие вещи всегда смотрел проще, чем Гуров.

Допросы Михаила Перова и его дружка начались на следующий день. С учетом показания двух девушек – покупательниц того самого магазинчика – положение парней было незавидным. Девушки показали, что Перов с другим парнем пришли в магазин к своей знакомой продавщице Оксане в состоянии алкогольного опьянения. От Оксаны Перов с другом узнали, что к ней подходил какой-то мужчина и спрашивал, когда она заканчивает работу. По утверждению свидетельниц, один из парней, назвавшийся впоследствии Михаилом, приревновал Оксану к неизвестному. А узнав, что тот стоит неподалеку на улице и курит, кинулся с дружком выяснять отношения.

Наличие огнестрельного оружия усложняло судьбу Перова, поэтому ситуация с журналистом для него была детской игрой по сравнению с вооруженным нападением на работников полиции. И он добросовестно рассказал, кто и почему ему велел «наехать» на журналиста. Да так, чтобы у того пропало всякое желание писать на тему непонятных массовых смертей в городе.

В семь часов вечера Гуров и Крячко, вместе со следователем следственного управления по городу Челябинску и заместителем начальника управления собственной безопасности ГУВД, вошли в кабинет подполковника Ремезова. Ремезов, высокий сухощавый мужчина с крепкими челюстями и глубоко посаженными глазами, сначала непонимающе смотрел на визитеров, потом медленно поднялся и застегнул на все пуговицы форменный китель.

Гуров брезгливо обошел стол подполковника и уселся в приставное кресло возле окна.

– Ремезов, у вас есть еще шанс уйти тихо и без скандала. Вы, конечно, человек глупый, но такие вещи понимать должны. И сядьте, в конце концов, не торчите столбом! Пока в кресло…

Орлову Гуров докладывал о результатах в девять вечера, расположившись перед ноутбуком за столом. Генерал Орлов смотрел на него с экрана задумчиво и немного растерянно.

– Получается, что Ремезов все это делал по собственной инициативе? – спросил он.

– Увы, – вздохнул Гуров. – У меня теперь сомнений нет. Служебное рвение, но с акцентом на подтасовку и втирание очков. Он просто решил добиться приличных показателей и не хотел, чтобы журналист Колотов ему эти показатели портил. Не верил Ремезов в эти смерти, вот в чем дело.

– Но нанимать бандита для давления на журналиста, это как-то… – Орлов покрутил в воздухе указательным пальцем. – Не находишь?

– Нахожу. Некрасиво, но Ремезов выслужился из участковых, работал на окраине города в тяжелых, неблагополучных районах. Он с лейтенантских лет привык решать проблемы с подонками с помощью таких же подонков. Я не удивляюсь. Он понесет наказание и из органов вылетит, об этом я позабочусь, но мы, увы, тянули все это время «пустышку»! Вот что обидно.

– Вы не виноваты, – возразил Орлов. – Вам просто неожиданно подвернулась очень правдоподобная версия, самая правдоподобная. И вы бросились на нее. Ладно, проехали. Что у вас по плану?

– Завтра утром собираем все данные по девяти установленным смертям. Попробуем систематизировать данные и выработать несколько версий. Займемся рутиной, потому что молодые крепкие ребята обычно умирают или от приема чего-то внутрь, или от каких-то болезней. Пока все идет к тому, что болезней у них не было, значит, надо исходить из их образа жизни, из тех мест, которые они посещали накануне, из окружения. Причина быть должна. Если причины нет, это тоже придется доказывать и аргументировать.

– Да, от этого не уйти, – кивнул Орлов. – Не затягивайте там. План работы по первым версиям я жду от вас к шестнадцати часам.

Глава 4

Марина Всеволодовна сегодня явилась вся в белом. Гуров, брившийся у окна, посмотрел на судмедэксперта и сдержал вздох недовольства. Обтягивающий жакетик и не менее обтягивающая юбка, открывающая колени сантиметров на двадцать, показались ему несколько легкомысленными в данной ситуации. Он созвал своих помощников на совещание, и неважно, что оно проводится в гостиничном номере. Добриваться при даме было неудобно, и Лев отправился в ванную комнату. Проводив его снисходительным взглядом, Стас посмотрел на женщину и с улыбкой проговорил:

– Вы сегодня необычайно привлекательно выглядите. Вон, даже шефа смутили.

Марина Всеволодовна сложила трубочкой губы и стрельнула глазами из-под густо накрашенных ресниц:

– Ну-ну, я не пыталась произвести на него какое-то определенное впечатление. Я просто оделась по погоде, и только.

– Однако произвести впечатление вам все же удалось.

– А на вас? – игриво спросила Савицкая, усаживаясь в кресло напротив Крячко. – На вас я не произвела впечатления?

– Э-э, – поперхнулся Станислав и с облегчением повернулся к двери, откуда раздался голос Барсукова:

– Разрешите? – Вид у него, как обычно, был полусонный.

– Барсиков, ты опять не выспался? – усмехнулся Крячко.

– Я – Барсуков, – с вялой улыбкой ответил эксперт. – А если честно, то не выспался. Вчера мы до трех ночи занимались вещдоками. В кабинете вздремнул немного на стульях и сразу сюда.

Распахнулась дверь, и из ванной комнаты появился Гуров. В идеально выглаженной рубашке, выбритый и благоухающий мятным лосьоном, он одним своим внешним видом заставил всех присутствующих почтительно замолчать.

– Ну, приступим, – с каменным лицом, стараясь не смотреть на выставленные напоказ женские колени, произнес Лев. – Список погибших, попадающих в интересующую нас категорию, готов?

– Да, – спохватилась Савицкая и легко поднялась с кресла.

В пакете, который Марина Всеволодовна оставила на столе вместе со своей сумочкой, оказался планшет. Гуров в ожидании, пока она включит его, повернул второе кресло так, чтобы сидеть лицом к Крячко.

– Вы, Василий Сергеевич, – спросил он Барсукова, – с этим списком знакомы?

– Так точно, Лев Иванович, – пробормотал капитан. – Марина Всеволодовна его вчера мне переслала по электронной почте. Собственно, в наших руках, я имею в виду экспертов-криминалистов, не побывали вещи только двоих из этих девяти.

Гуров принял от Савицкой планшет и стал знакомиться со списком. Он читал, передвигая строки на интерактивном экране, и хмурился. Савицкая улыбалась и поглядывала на Крячко.

– А нельзя вслух, Лев Иванович? – не выдержал Стас. – В целях экономии времени. Я чувствую, что там что-то интересное уже вырисовывается.

Савицкая кивнула, продолжая скромно улыбаться Крячко. Гуров оторвался от экрана, коротко глянул на напарника и снова уставился на изображение.

– М-да, Станислав, – проговорил он, – вот Марина Всеволодовна нам уже предложила кое-какие выводы по списку. Ты хотел вслух? Тогда слушай. Муханов Владимир, как ты помнишь, умер на спортивной площадке во время игры в баскетбол. Теперь смотри, что получается. Гальцев Александр, двадцати двух лет, умер в спортивном зале во время занятия на тренажерах. Вороненко Михаил, двадцати девяти лет, умер прямо на работе. Он работал подсобником на стройке. Затем, Паршин Владимир, двадцати восьми лет. Этот умер на улице во время утренней пробежки вместе с соседом по подъезду. Сергеенко Станислав, спортсмен-гребец. Умер на тренировке. Панкратов Павел. Этот на даче с отцом пилил старые яблони и, повалившись на землю, сразу умер.

Гуров перечислил всех девятерых, коротко описав место смерти и ситуацию, во время которой произошло несчастье. Крячко все выше и выше поднимал брови, а когда Гуров закончил зачитывать, спросил:

– Я так понимаю, что все девять молодых людей умерли именно во время получения физических нагрузок? – Он повернулся к Савицкой: – Вы это тоже отметили, когда составляли список?

– Совершенно верно, – кивнула Марина Всеволодовна. – И учтите, что среди погибших несколько человек – спортсмены. Казалось бы, люди привыкшие к нагрузкам, люди, за здоровьем которых следят врачи. Среди них только Паршин не спортсмен. Он увлекался пивком и решил по утрам бегать, чтобы восстановить форму. Бегал с соседом-сердечником. Понятно, что нагрузки у них были не очень большие, но факт остается фактом, сердечник жив, хотя еще и не очень здоров, а Паршин рухнул как подкошенный и умер.