Любовь и злодейство гениев - Сергей Нечаев

Прошло несколько наполненных счастьем месяцев. Но вот однажды Камилла узнала о существовании Розы Бёре. Она просто не могла об этом не узнать. Но Роден заверил ее, что они с Розой не женаты. Он сказал, что познакомился с ней, когда Камилла еще не родилась, что они прожили много лет, и теперь он просто не может вот так взять и перешагнуть через все это. Но он пообещал, что очень скоро все уладит.

А потом, летом 1884 года, Роден приехал в Вильнёв-сюр-Фер, где, как обычно летом, жила семья Клоделей. Он приехал с Розой, и сердце Камиллы каждый раз сжималось от боли, когда она смотрела на эту женщину, которая за столом села прямо напротив нее. Мысль о том, что ее любимый когда-то целовал ее, была ей отвратительна.

Когда гости удалились, отец спросил Камиллу, зачем она работает у Родена. Он сказал, что она сама – большой скульптор, что она погубит себя, находясь под его влиянием, потеряет свою индивидуальность…

По сути, он был прав. Но тогда Камилла и слышать об этом не хотела. Работы было много, слишком много.

В ту пору Роден был полностью поглощен замыслом и исполнением «Врат ада». Это был грандиозный заказ для Музея декоративных искусств, который предполагалось построить напротив сада Тюильри. Тема проекта была навеяна образами «Божественной комедии» Данте. Камилла принимала в этой работе двоякое участие: она и позировала, и выполняла отдельные элементы композиции. Анн Дельбе делает вывод, с которым невозможно не согласиться:

«Господин Роден обрел новую натурщицу, совершенную, как Ева, но – только для него одного. Ничего общего с другими […] Камилла – для него, с ним, она – натура, придающая цельность творцу, она – его творение».

Но Камилла не только позировала, месила глину и лепила. Она любила Родена, и он как-то раз даже сказал ей, что теперь они могут считать себя помолвленными…

Как мы уже знаем, Роза Бёре была женщиной очень простой. Такая преданная боевая подруга, ответственная за теплый ужин, всегда тщательно прибранную квартиру и постиранные сорочки. Большую часть времени она молчала, с ней не надо было бороться, не надо было спорить, ей ничего не надо было доказывать. Да и спрашивать ее о чем-то тоже было не нужно. Она словно не имела собственного мнения, а ее главным смыслом жизни была привязанность к Родену.

Она редко выходила «в люди». Роден не приглашал ее, а сама она туда и не стремилась. Видимо, оба они опасались «внешних оценок».

Но, с другой стороны, Роза обладала несомненным качеством, которое специалисты-психологи называют «теневая состоятельность». По сути, она заменяла Родену мать. Хоть они и не были официально женаты, таков был их семейный сценарий, согласно которому она ни в коем случае не должна была претендовать на какой-либо авторитет. Ее задача формулировалась просто: отползти, затаиться, быть незаметной, но всегда нужной. Как зубная щетка: не всегда вспомнишь, какого она цвета, но попробуй обойтись без нее хотя бы день-два…

Была ли идеальной женщиной Роза Бёре? В ЭТОМ смысле конечно же была.

Роман Родена и Камиллы не истощал творческие силы любовников. Напротив, он стимулировал их. Все специалисты отметили, что именно в это время в стиле Родена стали обнаруживаться все более и более лирические мотивы. Он начал новый цикл, включающий изображения влюбленных пар: «Вечный кумир», «Данаида», «Сирены», «Поцелуй». Моделью для «Данаиды» и «Поцелуя», задуманного для «Врат ада», но не вошедшего в окончательный вариант, послужила конечно же Камилла Клодель.

«Судьба свела Родена с существом, казалось, специально избранным для него из тысяч. Как жаль, что лишь теперь он встретил ту, что словно создана была стать его подругой и ученицей. Она была молода и прелестна, в ней чувствовалась порода…»

(Жюдит Кладель. «Роден»)

В это время и сама Камилла очень решительно вырабатывала и утверждала свой собственный стиль. Учитывая тот факт, что бюст шестнадцатилетнего Поля Клоделя был создан в 1884 году, можно утверждать, что к моменту встречи с тем, в ком хотят видеть ее единственного учителя, ученичество ее было уже, по сути, завершено. А ведь в это время Камилле было всего двадцать лет.

В 1884 году Роден получил два очень почетных и ответственных заказа: это были памятник знаменитому художнику XVII века Клоду Лоррену в Нанси и композиция, вошедшая в историю под названием «Граждане Кале».

Работа над четырехтонным памятником длилась почти два года, но лишь девять лет спустя (в 1895 году) его установят в Кале на площади перед зданием ратуши.

В конце 1888 года Роден арендовал еще одну мастерскую – Фоли-Нёбур, Итальянский бульвар, дом 68. Это был обветшалый роскошный особняк, окруженный запущенным садом, который некогда был любовным приютом одной из самых романтических пар в истории человечества: здесь творили и любили друг друга Жорж Санд и Альфред де Мюссе.

Была ли Камилла тогда уже достаточно независимой, чтобы совсем уйти из семьи и обосноваться на Итальянском бульваре – наполовину в Фоли-Нёбур, наполовину у себя, – и на самом ли деле именно в то время началась ее самостоятельная жизнь? Трудно сказать. Во всяком случае, ни писем, ни документов об этом нет.

Возможно, Роден, благосостояние которого неуклонно возрастало, поддерживал ее, выплачивая вознаграждение – безусловно, заслуженное – за работу с ним. Камилла действительно к тому времени уже была скульптором высочайшего класса. Она давно овладела всеми премудростями лепки, но и как формовщик не знала себе равных, твердый же мрамор она тесала с такой энергией и точностью, каких никогда не достиг и сам мэтр.

Теперь они могли свободно проводить время наедине друг с другом, не страшась непрошеных гостей. Особняк Фоли-Нёбур стал местом их свиданий, и никто другой туда не ходил. Консьержке было велено никого не пропускать и на вопросы не отвечать. В этом укрытом от посторонних взглядов месте Камилла была счастлива. Часами она позировала для него, а он лепил ее, рисовал, внимательно изучая каждую клеточку ее прекрасного тела. От этого Камилла ощущала себя словно на седьмом небе, лишь иногда в сердце закрадывалось сомнение: «А не слишком ли мало она работает для себя?» Но она тут же гнала от себя эту малоприятную мысль.

Вдохновленный Роден работал много и с удовольствием.

Кстати сказать, он лепил Камиллу не только в прямом смысле этого слова. Как пишет А.А. Монастырская, «Роден сознательно лепил из Камиллы женщину для себя. А она жадно впитывала все крохи, которыми ее небрежно осыпал обожаемый мэтр».