Панчо Вилья и мексиканская революция - Иосиф Ромуальдович Григулевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вилью посещали его старые друзья. Желанным гостем был инженер Торрес. Правительство обещало ему за участие в мирных переговорах с Вильей награду в 100 тысяч песо, но так ее и не выплатило. Радостно встречал Вилья доктора Хосе де Лилье Борху. Теперь доктор гордо именовал себя «хирургом, акушером и личным врачом генерала Франсиско Вильи».
Приезжали в «Канутильо» не только старые друзья. Бывали здесь и надоедливые журналисты, охотившиеся за очередными сенсациями, любопытные туристы из США, искавшие сильных ощущений и мечтавшие сняться с тем, кто отважился напасть на Колумбус. К Вилье шли ходоки из далеких асиенд с жалобами на непрекращавшиеся притеснения помещиков. Его посещали железнодорожники Торреона. К нему приходили вдовы безвестных героев революции и даже студенты и учителя. Из разговоров с ними Вилья узнавал о заботах и нуждах простых людей, о том, что в стране много несправедливости и народное недовольство растет, о том, что его братья по «крови и расе» готовы продолжать борьбу за более справедливый социальный порядок. Эти встречи и беседы убеждали Вилью в том, что народ продолжает верить в него и надеется на его защиту.
Теперь, впервые в своей жизни, Вилья получил возможность постоянно читать газеты и журналы, которых он выписывал великое множество. Он живо интересовался международными событиями, борьбой рабочих и крестьян в других странах мира. Однажды Вилью посетил революционный художник Ривас, побывавший в далекой России, где рабочие и крестьяне строили новое, справедливое общество.
– А не видел ли ты в России моего друга Джонни Рида? – спросил Вилья Риваса.
– Джонни Рид умер от тифа в Москве. Русские рабочие похоронили его на Красной площади, там, где покоятся останки героев их революции. Ленин любил и уважал Рида, который рассказал людям всего мира о революции большевиков в книге «Десять дней, которые потрясли мир».
– Говорят, что Джонни Рид написал и о мексиканской революции книгу, в которой рассказал обо мне. Но я его книг не читал. Джонни Рид был хорошим американцем, он был революционером. Простые люди во всем мире были ему братьями. От него я впервые услышал слово «социализм». Вначале я думал, что это какая-то вещь, но Джонни объяснил мне, что социализм – такой порядок, при котором нет помещиков и капиталистов, а все люди живут в братстве и трудятся на благо всех.
У старого бойца появилась в «Канутильо» даже библиотека, которой он очень гордился. В ней были приключенческие романы Сальгари и Майн Рида, словари, сказки «Тысячи и одной ночи» и трактаты по поваренному искусству.
Панчо был занят мирными делами. Он думал только об одном: как улучшить жизнь своих бывших бойцов. Ведь именно за это они сражались и проливали кровь. Не в этом ли для него и для них смысл жизни?
– Между тем над Мексикой вновь собирались грозные тучи. В 1924 году должны были состояться вторые после революции президентские выборы. А какой революционер, если ему была дорога судьба родины, мог оставаться в стороне от такого события?
Проклятая мышеловка
Еще задолго до выборов, в начале 1923 года, определились кандидаты в президенты: Кальес и Адольфо де ла Уэрта, оба генералы и члены правительства Обрегона. Было известно, что Кальеса поддерживал сам Обрегон и большинство офицеров. Дон Адольфо был вначале кандидатом всех тех, кто выступал против коррупции и демагогии правительства, за углубление и расширение революции.
Из двух кандидатов в президенты Вилья предпочитал дона Адольфо. Это с ним Вилья и его бойцы подписали мир. От него получили они землю «Канутильо», займы и инвентарь, благодаря которым смогли создать цветущее хозяйство. Вилья никогда не питал вражды к дону Адольфо. Иначе относился он к Кальесу.
«Турок», как называли Кальеса, который был сыном левантийских эмигрантов, не любил Вилью. В течение ряда лет Кальес, находясь в штате Сонора, вел борьбу против союзника Вильи генерала Майторены. Даже когда Панчо уже вел переговоры с правительством, Кальес предлагал покончить с ним, как это было сделано с Сапатой. Вилья знал это. Поэтому он готов был поддержать кандидатуру дона Адольфо не только словом, но в случае надобности и оружием. Кальес боялся, что Вилья с его людьми при желании в любой момент мог перерезать железнодорожные пути, ведущие от американской границы к столице, и вместе с доном Адольфо начать новый поход на Мехико.
По мере того как приближались выборы, интерес политических деятелей и общественного мнения к Вилье возрастал. Стало известно, что Вилья согласился выставить на выборах свою кандидатуру в губернаторы штата Дюранго. Никто не сомневался в его победе.
– Остерегайтесь, генерал, с «турком» шутки плохи, – предупреждали Вилью его друзья.
В апреле 1923 года дом, в котором остановился в Паррале на ночлег Вилья, был обстрелян неизвестными. Вскоре Вилье сообщили, что наемные убийцы готовят на него покушение во время посещения им петушиного боя в Паррале.
Эти сигналы и предупреждения не производили впечатления на Панчо. И действительно, мог ли он после стольких лет жесточайших преследований и опасностей бояться каких-то наемных убийц – теперь, когда его окружали всеобщее уважение и любовь жителей Чиуауа? Неужели даже теперь он должен жить, как затравленный зверь, видеть в каждом встречном врага, ни днем ни ночью не выпускать из рук маузера и даже отказаться от посещений любимого Парраля, где у него столько хороших друзей, где можно полюбоваться петушиным боем или побывать на хорошей корриде?
И Вилья продолжал ездить на автомобиле в Парраль, навещать своих друзей, ходить на петушиные бои, на именины своих друзей и на крестины.
18 июля 1923 года жители «Канутильо» дружно и весело отпраздновали трехлетие основания их коммуны. По этому поводу в «Канутильо» съехалось много старых бойцов славной Северной дивизии. Прибыли и журналисты, осаждавшие Вилыо вопросами о его будущей политической деятельности. Вилья улыбался.
– Вы, журналисты, только и знаете, что писать небылицы. Я
