Дрозд и малиновка - Марианна Красовская

— Так что ты искала в кабинете?

— Рай, я никогда не заставлю тебя разрывать своё сердце на части.

— Что ты искала?

— Письмо из Ниххона.

— Для чего оно сэю Исаму? Или Кейташи?

— Война? — предположила я. — Между Ниххоном и Ильхонном.

— Глупости, Император никогда не допустит…

— Сэй Исаму считает иначе.

— Светлоликая считает, что нужен династический брак.

— Иракай слишком молода, — я вдруг догадалась, кого старая цапля готовит в жертву. — Это против всяких законов. К тому же она не согласится.

— Да. Пока жив Кейташи.

Мы посмотрели друг на друга, без слов понимая мысли каждой из нас.

— Ты его любишь?

— Да, — а что я ещё могла сказать?

— Императрица никогда бы не отдала такой приказ.

— Ты можешь поставить на это свою жизнь?

— Нет.

— Я хочу увидеть то письмо и убедиться, что там нет угрозы Кейташи.

— Я не могу его забрать, она заметит.

— А провести меня в кабинет?

— Только единственный раз, Мальва. Потому что я люблю тебя. Но рисковать своей и не только своей жизнью не хочу.

Никто не хочет рисковать своей жизнью, это и понятно. Но письмо не дает мне покоя. Один раз мы уже спасли Кейташи жизнь. Я не хочу, чтобы это было зря. Я не хочу, чтобы его убили. Не тот он человек, кто сможет быть разменной монетой, а значит — нужно, чтобы он был предупрежден.

К тому же мне отчего-то хочется доказать, что я на что-то способна. Он сказал, что не знает способов проникнуть в кабинет — а я покажу ему, что он не ошибся, заключив со мной договор. Я чуть более могущественна, чем думают все вокруг. Ведь главное в жизни — это не физическая сила, не магия и не деньги. Главное — это люди. Если у тебя есть друзья, то все остальное приложится.

— У тебя есть четверть часа, пока Светлоликая гуляет, — Райраки остаётся в приёмной, пропуская меня в кабинет. — Я присмотрю за ней. Может, и больше… но не стоит искушать судьбу.

— Я поняла.

Стараясь не трогать бумаги, я ищу то самое письмо, заодно заглядывая в другие. Предательница и шпионка, вот кто я. Сердце колотится, ладони потеют. И в то же время это ужасно весело.

— Рай, куда ты положила промокшие письма?

— Не знаю, это не я.

Поджимаю губы, качая головой: вот на таких вопросах и ломается вся интрига. Как же она мне доверяет, разве я этого достойна?

Письмо находится на краю стола. Я быстро пробегаюсь по нему глазами. Нет, речь тут идёт не о Кейташи, а об одном из наследников ниххонского императора. Но многое из этого письма не понравится моему дрозду.

— Время, лея Мальва!

— Да, моя золотая.

Я кладу бумагу ровно на то место, где она была, и выбегаю в приемную.

— В сад, — шипит Райраки. — Я пока разберусь с контуром.

В саду тихо и мокро, на лавках капли дождя. Я трогаю ветку клена, и на меня обрушивается целый водопад. Смеюсь с облегчением: я смогла. Но больше никогда не буду так рисковать! Впервые приходит понимание, что я уже не девочка. Такая жизнь не для меня.

По дорожке степенно идёт Императрица. И Райраки. И ещё несколько женщин. У всех мокрые подолы и не слишком довольный вид. Я кланяюсь, опуская глаза. Райраки подзывает меня к себе жестом.

— Лея Мальва, вы любите гулять? — спрашивает Императрица. — Сад ещё не высох.

— Очень люблю. После дождя особенно. Как пахнет листва, какое ясное небо!

— Ты права. Поужинай со мной, лея. Ты ведь живешь рядом с Дивным лесом? Есть ли там фэйри?

— Да, разумеется, — я вспоминаю отца своей дочери и хмурюсь.

— И ты… ладишь с ними?

— С владелицей леса — да. Там главная — мейренни-айдо. Она добрая.

— Говорят, они кровожадны, топят и поедают людей. Лгут?

— Рене предпочитает жареное мясо, — улыбаюсь я, а потом догадываюсь, что разговор этот — неспроста: — Что-то случилось?

— Да. Разрушена часть железной дороги вдоль Сумрачного леса. Фэйри не нравится технический прогресс. Расскажи мне, как ты нашла общий язык с этой… Рене? Может, стоит принести им подарки?

Императрица словно забыла про наши предыдущие беседы. Теперь она со мной приветлива и мила. С Райраки тихонько спрашивает:

— Все хорошо? Вы нашли то, что искали?

Я киваю и внимательно смотрю на неё: нет, я путала близнецов и тогда, когда они учились в моей школе. А теперь и подавно не отличу Айсай от сестры. И никто не отличит. Мне кажется, что сама Светлоликая не знает, что их двое. Зато у неё под рукой всегда услужливый секретарь, который не устаёт, почти не спит, не болеет и неотлучно рядом. Уверена, впрочем, что у девушек есть свои тайны. Не просто так они делят одну жизнь на двоих. Но я даже спрашивать не буду, достаточно того, что ученицы доверили мне эту тайну.

Ужин для Светлоликой накрыли на террасе. В самом деле, воздух был так свеж и вкусен, что совсем не хотелось идти в покои. Завтра снова будет жарко, а пока — стоит наслаждаться редкой прохладой.

Беседа с фэйри перетекла на школу, а потом — на современные нравы. После обсуждали железную дорогу и прочие прогрессивные технологии.

— В Ранолевсе поезда ходили еще двадцать лет назад, — сообщала я. — Очень удобно и безопасно, хоть и недешево. Сидишь на мягком диванчике, смотришь в окно, пьешь чай…

— И никаких фэйри, — мрачно заметила Светлоликая.

— Никаких, — согласилась я. — В Ранолевсе нет нечисти. И никогда, кажется, не было. Сказки только.

— Не могу сказать, что я сожалею о том народе, что по праву делит с нами острова, — вздохнула императрица. — Скорее уж, это мы должны им… В Ниххоне куда опаснее.

— Ёкаи? — спросила я. — Разве их не истребили Охотники? Много лет шла эта война…

— Даже если вырезать всех до одного, скоро они появятся вновь, — подала голос Райраки. — Ёкаи — это духи. Можно уничтожить их плоть… но они найдут новое вместилище.

Я совершенно не разбиралась в этих вопросах, но внезапно подумала, к чему приведет война между Ильхонном