Все женщины — химеры - Гай Орловский

— Еще раз спасибо, — сказал я, коротко обнял его и тут же бегом ринулся в донжон.

Управляющий замком и земельными угодьями, неприметный человек, я даже имени его не запомнил, остановил меня в холле:

— Лорд, ваша магия…

— Это чистая магия, — заверил я. — Служит добру и свету.

Он спросил быстро:

— Она их задержит? Ворота уже заваливают…

Во дворе в самом деле мужчины с криком тащат камни, женщины корзины с песком, приготовленные для какой-то другой цели уже обтесанные и ошкуренные стволы деревьев.

— Не знаю, — ответил я откровенно, — насколько сумею… Но еще чуть-чуть, а потом и сам сбегу вслед за своими. А вы сразу заявите, что мы вас принудили.

Он выпрямился с достоинством высокорожденного лорда, рангом не ниже, чем сам лорд Квенард, сказал с надменностью:

— Как можно? Это недостойно.

— Мы с лордом все согласовали, — заверил я. — Это не трусость, а благородная воинская хитрость.

— Лорд?

— Без нас, — пояснил я, — без беглецов, к вам сразу потеряют интерес. Вас укусить или как-то прищурить или даже прижучить не могут, вы действуете по древнему нерушимому закону! Им нужны мы.

Он возразил:

— Но никто не сможет даже выговорить, что нас принудили!

— Это оправданный тактический ход, — пояснил я. — Все нормально. Вам все равно не поверят, ваш благородный характер все соседи знают, но придраться будет невозможно даже крючкотворцам.

— Хорошо, — сказал он с сомнением, — мы будем держаться…

— Зайдите через полчаса в мою комнату, — велел я. — Если меня там не окажется, то сразу же бегом к лорду Квенарду с сообщением, что можно открыть ворота… или не сопротивляться, когда королевские войска полезут через завал. Вы все поняли?

Он покачал головой.

— А как же…

— Обо мне беспокоиться не стоит, — заверил я. — Мы все трое будем в безопасности и уже далеко. Все! Я тороплюсь. Проследите, чтобы вход в замок хорошо перекрыли.

В моей комнате не только плащ, но и винтовка в мешке, я торопливо вытащил, собрал у, высунув ствол между прутьями в окне, начал высматривать в прицел ночного видения собравшихся на дороге солдат короля Антриаса.

Пальцы трясутся от возбуждения, но сейчас все близко, не промахнусь. Колдуна можно не страшиться, для второго удара ему нужно накопить магии, только бы второго мага не оказалось, смахнет вместе с башней замка, как муху.

— Ну хорошо же, — прошептал я. — Ваше величество, получите первое предупреждение… Вряд ли оно вас остановит… но вдруг да вспомните о благоразумии… Кто идет за шерстью, часто возвращается стриженым…

Посылать пулю за пулей в сплошную массу народа оказалось как нельзя легче, совсем не нужно целиться, пули уходят одна за другой в автоматическом режиме, и там снова начали разбегаться в стороны, но дорога достаточно узкая, либо к воротам, либо назад.

Двое храбрецов пытались повести за собой, но я их уложил прицельными выстрелами, а остальные понеслись с еще более отчаянными воплями обратно, доказывая на своем примере, кто живым возвращается с войны и какая именно философия в конце концов приведет к прекращению всех войн на свете.

— Прекрасненько, — процедил я сквозь зубы, — нужная пауза… Нужная обществу, нужная мне…

Разобрав винтовку и спрятав в мешок, я торопливо взбежал на крышу, закрепил между зубцами распорку крюка, пальцы дрожат, когда цеплял карабин к поясу, но собрался с духом и ринулся вниз, скользя вдоль стены, как летучая мышь в ночи.

Землю не видел, но ощутил ее быстрое приближение всеми фибрами своей демократичной души, что сразу замерла от ужаса, рисуя страшные картины расплесканных о землю мозгов и внутренностей.

Я с такой силой нажал на «стоп», что меня чуть не переломила перегрузка, забыл, что я не муравей, но быстренько стравил еще чуть, и вскоре подошвы ощутили твердую землю.

Тень такая, словно я на Луне, все исчезает, хотя вот там в трехстах шагах, куда уже достигает лунный свет, все блестит и переливается, словно в песок подмешали мелкие кусочки стекла.

Как хорошо, мелькнула трусливая мысль, что спуск с этой стороны вообще немыслим, никто даже не подумал оставить с этой стороны хотя бы парочку стражей.

Хотя, думаю, если бы оставил, Фицрой бы справиться сумел. Но, конечно, не с отрядом.

Впрочем, с отрядом и я бы не сумел, вися на веревке.

Палец так привычно подал команду убрать рожки, что я даже удивился себе, будто я в этом мире и родился.

Леска заскользила вниз, втягиваясь в рулетку, я дождался, когда с силой щелкнет крюк, сейчас со втянутыми рожками он не крупнее маслины.

Глава 7

Выйдя из темноты, я начал всматриваться в следы, хотя мы договаривались, что Фицрой поведет Рундельштотта по прямой в сторону королевства Нижних Долин.

Что-то во мне происходит, какая-то гормональная ломка, некий второй пубертатный период, но следы отыскал очень быстро, вот уж не думал, что способен и на такое, все-таки хорошо, что среди предков были и питекантропы, потому я такая разносторонняя личность.

Пробежал в лунном свете где-то минут двадцать, вздрогнул с головы до ног, когда из темноты раздался замогильный голос:

— Это я, Фицрой!.. Не шарахни по мне своей нечистой магией…

Он вышел из-за кустов, темный и закапюшоненный, я сказал с облегчением:

— Фу, а я уже за тебя боялся…

Он сказал с неодобрением:

— Ломишься, как лось на водопой. Давай вон к тем деревьям, видишь березы? За ними и тебя ждет конь.

— Украл?

Он пожал плечами.

— А было когда покупать?

— Какой ты нехороший, — сказал я с удовольствием. — Гореть тебе в аду. У вас тут ад есть?

— Тут нет, — ответил он, — а подальше… да, еще какой. Давай быстрее.

Под толстым стволом дерева Рундельштотт дремлет, прислонившись спиной, Фицрой потеребил его за плечо.

— Мастер! Пора вставать.

Рундельштотт медленно открыл глаза, мутные и с красными прожилками, но они сразу прояснились, как только рассмотрел, что это не фигура Фицроя двоится, а нас в самом деле двое.

— Юджин!.. Я уже начал беспокоиться. Что-то ты стал таким медленным.

— Да что вы все, — сказал я, — быстрее меня ни одна мышь не удирает! А когда обедать зовут, то я вообще всегда первый.

Фицрой переспросил:

— А что, он когда-то был шустрее?

Рундельштотт отмахнулся.

— Я смотрю на то, что он может. Когда настоящий. А сейчас двигается, как муха на морозе.

— Мдя, — промычал я. Украденный и для меня конь уже оседлан, оставалось только потуже подтянуть подпругу, но и это сделал Фицрой, пока я привязывал за седлом мешок с винтовкой.

Я поднялся в седло, так как Фицрой подсадил Рундельштотта.

— Готовы, черепахи?

Фицрой, не отвечая, послал коня в сторону кромки леса.

Я снова пропустил их вперед, Фицрой достаточно опытен, ощутит неприятности за милю, а явных засад быть не должно, опасаться нужно как раз погони.

Хорошо бы оставить на дороге парочку мин, это задержало бы погоню, но, увы, ничего, кроме винтовки, плюс пистолеты, что хороши в одиночных схватках, но не защитят от пущенной арбалетной стрелы в голову или парочки стрел с тетивы даже неумелых лучников.

Да, наше нижнее белье, так я решил называть горнолыжный костюм, смягчит удар арбалетной стрелы и меча, но могут остаться кровоподтеки, слыхал о случаях, когда слишком уж понадеялись…

Я держался стремя в стремя с Рундельштоттом, старался узнать побольше о королевстве Антриаса и о самом короле, о котором столько слухов.

Рундельштотт, что значит кабинетный ученый, об окружающем мире знает удивительно мало, а его похитители вообще не разговаривали при нем о короле и его планах.

В какой-то момент холодный ветерок прошелся по моей шкуре, я дернулся и завертел головой. Деревья впереди на дороге странно и очень одинаково изогнулись, словно весь лес нарисован на гигантском холсте, который небрежно дернули сбоку. За пару секунд все вернулось на свои места, но тут же лес и даже далекие горы выгнулись серединой вбок, только вершинки и комли остались на местах.

Фицрой тоже заметил, но сразу же посмотрел на Рундельштотта, потом на меня.

Я сказал раздраженно:

— Это не я точно!

— Тогда старик?

Я помотал головой.

— Может, природный феномен?.. Мастер, вы такое уже видели?

Рундельштотт проговорил дрогнувшим голосом:

— Нет, никогда… но читал, что такое бывает, когда новичок произносит заклятие Рагнера… Это очень опасно, но в первую очередь для того, кто им пользуется.

— Да пошел он в задницу, — крикнул я. — С миром что?

Он покачал головой.

— Мир восстанавливается, как его ни растягивай. А вот тому, кто пытается заполучить власть…

Я охнул:

— Над миром?