Призрак - Роберт Харрис

— У меня имеются друзья в Вашингтоне, которые до сих пор изумляются тому, как Лэнг вел британскую внешнюю политику. Они просто в шоке от того, какую поддержку он оказал США и как мало получил взамен от этого. А куда он привел нашу страну? Мы застряли в войне, которую не можем выиграть. Наши спецслужбы, тайно сговорившись с ЦРУ, используют методы, которые мы не позволяли себе, даже когда воевали с нацистами!

Райкарт печально рассмеялся и покачал головой.

— Знаете, своим расследованием вы сняли тяжкий груз с моей души. Наконец–то у меня появилось рациональное объяснение для той чертовщины, которая творилась у нас в правительстве, когда Лэнг был премьер–министром. Хотя можно представить себе и более худшую альтернативу. По крайней мере, если он работал на ЦРУ, то все его действия имели смысл.

Он похлопал меня по колену.

— И теперь возникает вопрос: что нам делать с этой информацией?

Мне не понравился его акцент на слове «нам». Поморщившись, я вяло ответил:

— У меня довольно шаткое положение. Мне полагается помогать мистеру Лэнгу в работе с его мемуарами. Контракт обязывает меня не разглашать какой–либо третьей стороне ту информацию, которую я услышу в процессе сотрудничества.

— Теперь уже поздно останавливаться.

Эта фраза мне тоже не понравилась — особенно тон, которым она была произнесена.

— К тому же мы не имеем никаких доказательств, — добавил я. — Как можно говорить о вербовке Лэнга, если мы даже не знаем наверняка, является ли Эммет агентом ЦРУ? Вы сами посудите! Как они общались, когда Лэнг вошел в десятый дом?[51] Он прятал на чердаке передатчик?

— Не сводите все к шутке, мой друг, — сказал Райкарт. — Я возглавлял министерство иностранных дел, и мне известно, как совершались подобные дела. Контакты с иностранной разведкой устраивались просто. Эммет часто приезжал в Лондон как представитель Аркадианского института. Идеальный фасад. Я не удивлюсь, если этот институт был создан для операции прикрытия, чтобы Эммет мог передавать инструкции Адаму Лэнгу. Вспомните, когда учредили Аркадианский институт? Время совпадает. Его сотрудников могли использовать в качестве посредников.

— Все равно это ничего не доказывает, — ответил я. — Без признаний Лэнга и Эммета, без открытого доступа к самым засекреченным файлам ЦРУ ваши заявления не будут иметь достаточного веса. А таких признаний вы никогда не добьетесь.

— Значит, вам придется раздобыть мне веские доказательства, — сухо сказал Райкарт.

— Что?

Моя нижняя челюсть отвисла… Да и сам я весь как–то обмяк.

— Вы находитесь в идеальной позиции, — продолжил Райкарт. — Лэнг доверяет вам. Вы можете расспрашивать его о чем угодно. Он даже позволяет вам записывать его ответы на диктофон. Вы должны перевести разговор на определенную тему. Придумайте такие вопросы, которые незаметно завели бы его в ловушку. Затем предъявите ему обвинение в предательстве нации и запишите его реакцию. Даже если он начнет все отрицать, это будет неважно. Одно то, что вы выложите перед ним собранные вами факты, поставит точку на его истории.

— Нет! Это невозможно! Кроме того, диктофонные записи являются его законной собственностью.

— Все возможно, мой друг. Записи будут запрошены судом по военным преступлениям как доказательство его прямого соучастия в преступной программе ЦРУ по похищению и пыткам людей.

— А если я не стану делать таких записей?

— Тогда я предложу прокурору вызвать в суд вас.

— Но я могу сказать в суде, что ничего не знаю!

Мне казалось, что моя хитрость не имеет предела.

— Тогда я отдам обвинителю это, — сказал Райкарт и, приоткрыв полу пиджака, показал мне небольшой микрофон, закрепленный на его рубашке.

Провод уходил во внутренний карман.

— Френк не только присматривает за вестибюлем, но и записывает каждое наше слово. Не так ли, Френк? Да ладно вам! Чему вы удивляетесь? У вас такой шокированный вид! А что вы ожидали? Что я пойду на встречу с незнакомым человеком и не позабочусь о мерах предосторожности? Кроме того, вы больше не работаете на Лэнга.

Он улыбнулся, показав мне зубы, слишком белые и блестящие, чтобы быть настоящими.

— Отныне вы работаете на меня.

Глава

15

Авторам нужны «призраки», которые не ввязываются в спор, а слушают своих клиентов и твердо знают, почему они занимаются своим делом.

Выйдя из ступора, я разразился неистовым и маловразумительным потоком ругани. Досталось и Райкарту, и моей собственной глупости, и Френку, и тем девушкам, которым предстояло делать распечатку с пленки. Я ругал прокурора по военным преступлениям, Гаагский суд, его присяжных и средства массовой информации. Наверное, это продолжалось бы довольно долго, если бы не зазвонил мой телефон — не тот, который я получил для контактов с Райкартом, а купленный мной в Лондоне. Не нужно говорить, что вопреки предупреждению Френка я забыл отключить его на время пребывания в отеле.

— Не отвечайте, — велел мне Райкарт. — Это приведет их прямо к нам.

Я проверил входящий номер.

— Звонит Амелия Блай. Возможно, важное сообщение.

— Амелия Блай, — повторил Райкарт. — Давно ее не видел.

В его голосе промелькнули тона благоговения и похоти. Он нерешительно взглянул на меня. Я понял, что ему отчаянно хотелось узнать, зачем Амелия звонит мне.

— Если они начнут определять ваше местоположение, точность поиска будет ограничена стометровой зоной. Отель окажется единственным зданием, в котором вы можете находиться. Не отвечайте!

Телефон продолжал жужжать в моей ладони.

— Пошли вы к черту, — возмутился я. — Мне плевать на ваши приказы.

Нажав на зеленую кнопку, я бесстрастно произнес:

— Привет, Амелия.

— Добрый вечер, — ответил она.

Ее голос хрустел, как накрахмаленная форма горничной.

— Передаю трубку Лэнгу.

Я прикрыл телефон ладонью и прошептал Рай–карту:

— Это Адам Лэнг.

Взмахнув рукой, я призвал его к молчанию. Через миг в трубке раздался знакомый голос.

— Я только что говорил с женой, — сказал Лэнг. — Она сообщила мне, что вы в Нью–Йорке.

— Верно.

— Я тоже здесь. А где вы сейчас находитесь?

— Не могу сказать точно, Адам. В каком–то незнакомом районе.

Я сделал беспомощный жест в направлении Райкарта.

— А мы остановились в «Уолдорфе», — произнес Лэнг. — Почему бы вам ни приехать к нам?

— Подождите минуту.

Я нажал на кнопку MUTE.

— Вы чертов идиот! — рявкнул Райкарт.

— Он хочет, чтобы я приехал и повидался с ним в «Уолдорфе».

Райкарт всосал щеки и оценил варианты.

— Вы должны поехать, — сказал он.

— А если это ловушка?

— Риск есть, но будет странно, если вы не поедете. Он может заподозрить что–то. Скажите ему «да» и отключитесь.

Я снова нажал на кнопку MUTE.

— Алло, Адам?

Мне почти удалось скрыть напряженность в голосе.

— Хорошо. Я скоро приеду.

Райкарт провел пальцем по горлу.

— Что привело вас в Нью–Йорк? — спросил Лэнг. — Я думал, у вас и без того достаточно работы в особняке.

— Я хотел встретиться с Джоном Мэддоксом.

— Да? И как он?

— Прекрасно. Послушайте. Мне нужно ехать.

Жесты Райкарта стали более настойчивыми.

— Мы провели здесь два чудесных дня, — продолжил Лэнг, как будто не слышал меня. — Американцы просто фантастически гостеприимны. Вы знаете, люди правду говорят, что настоящие друзья познаются в беде.

Возможно, мне все это показалось, но мое воображение наполнило его последнюю фразу особым смыслом.

— Чудесно, Адам. Постараюсь приехать к вам как можно быстрее.

Дрожащими пальцами я отключил телефон.

— Вы неплохо держались, — похвалил меня Райкарт.

Он подошел к кровати и забрал свой плащ.

— У нас имеется примерно десять минут, чтобы убраться отсюда. Собирайте вещи.

Я механически сложил фотографии, затем сунул пакет со снимками обратно в чемодан и щелкнул замками. Райкарт, удалившись в ванную, начал шумно мочиться в унитаз.

— Каким был его голос? — спросил он.

— Веселым.

Райкарт спустил воду и вышел ко мне, застегивая на ходу ширинку.

— Ну что, попробуем покинуть это место?

Кабина лифта была заполнена сетевыми торговцами Церкви последнего дня, или черт их знает, как они там назывались. Мы останавливались почти на каждом этаже. Райкарт нервничал все больше и больше.

— Нас не должны видеть вместе, — прошептал он, когда мы вышли в фойе. — Задержитесь немного. Встретимся на стоянке машин.