Гид для Гада (СИ) - Юраш Кристина

- Дверь! -  хрипло прокричала я, падая в воде и снова поднимаясь. Мы заползали, цепляясь за шаткие перила и обреченно глядя на закрытую дверь. С трудом, срывая остатки ногтей, мы пытались открыть ее поочереди, но деревянная дверь была наглухо закрыта. Видимо, снаружи.

- Я за топором! Там в коридоре висел! - выкрикнула Аня, удивляя меня все сильнее. Она бросилась вниз по лестнице, рассекая собой воду, пока я скребла ногтями, словно кошка, срывая отросший акрил и надеясь, что случится чудо!

Где-то послышался звон бьющегося стекла, а ко мне с топором над головой плыла Аня, периодически исчезая под водой, а потом появляясь и кашляя. Она выползла на лестницу, срывая с шеи драгоценное украшение с раздражением швыряя его в воду.

- Эх, как говорил мой папа… - произнесла она, высунув язык от усердия. - Давай, мой бриллиантик! Настоящий гном умеет орудовать топором!

Аня ударила с такой силой, что чуть не отлетела сама. А дверь открылась, а мы бросились вверх, закрывая ее и переглядываясь.

- Ничего себе, - выдохнула я, таща Аню за руку дальше и дальше. Здесь вода была по щиколотку, а ковровые дорожки синего цвета влажно хлюпали от каждого нашего шага. В коридоре валялся чей-то чемодан, раскрытый и выпотрошенный, а след из вещей тянулся дальше по коридору.

- Не поскользнись, - выдохнула я, сплевывая мокрые и соленые волосы.

Вот не могу понять, - нервно начала Аня, пока мне удалось пилкой открыть топорный замок, ведущий в соседний коридор. - Что ты в нем нашла? Он у тебя такой некрасивый! Я впервые, когда вас увидела, ужаснулась! Здесь все мужчины такие некрасивые! Мало того, что высокие, так еще и бороды нормальной нет!

Я застыла, глядя в ее честные и красивые глаза, пока она выжимала подол дорогого платья.

- А ты что нашла? - выдохнула я, пытаясь понять, какая это палуба и куда двигаться дальше. Послышался скрежет, а мы дружно сели в лужу, видя, как столик с цветами уезжает в конец коридора.

- Он похож на папу! - заметила Аня с гордостью, вставая и уверенно идя вперед. - Ты была когда-нибудь в Азерсайде? Нет? Ну, если будешь, то добро пожаловать к папе! Он правит всеми гномами Азерсайда! Он, конечно, не любит подсолнечников, но ради тебя сделает исключение.  Мама тоже будет счастлива!

Она лепетала без умолку, рассказывая про какой-то Азерсайд, про маму, которая у нее Подсолнушка, про отца - Великого Мастера. Мы уже подбирались к верхней палубе, скользя по ступенямё а водя шла за нами по пятам. С юбки Ани стекала стекали водопады, а сама юбка шлепала по ногам. С меня сползали мокрые штаны пижамы, которые я постоянно подтягивала. Где-то в затопленных коридорах остался мой шлепанец, а второй уплывал в неведомую даль, где все уже было заполнено водой.

Мы ломились в очередные двери, которые  как бы поддавались, и как бы нет.

- Как говорит моя мама: “Хреново дело!”, - выдохнула Аня, пока я обалдевала с ее биографии.

Бросившись на дверь телами, мы сумели что-то сдвинуть, протискиваясь в щель и тут же сдвигая баррикаду из мебели обратно. Магический свет  уютно освещал коридор, а в нем пока что было сухо. Никакого чувства трагедии не было. Оставшиеся на петлях аккуратные двери были прикрыты, и если бы не наклон судна, то я бы никогда не сказала, что этому кораблю остались считанные часы. Или минуты. Мысль о том, что остались минуты, заставила идти так быстро, как только можно.

Десятки мириадами звезд светлячков плавали в морской воде. Яна мгновение застыла, чувствуя, как подпевают изнасилованные одноименной песней нервные клетки.  Мы вышли на палубу, глядя на столпотворение.

- Пошли вон, чернь! Ваша очередь эвакуации еще не подошла! – заорал какой-то офицер, пытаясь оттеснить нас обратно. Пока Аня разговаривала с ним, убеждая, что она – пассажирка первого класса, я молча опустила ему на голову стул.

- Быстрее, - торопила меня Аня, пока мы перешагивали через тело.  Из карманов офицера высыпались драгоценности, разлетевшись по палубе.  Едва не поскользнувшись на связке жемчуга, я бросилась вслед за Аней, которая кричала: «Альбрехт!». И тут я увидела знакомое лицо!

Демон стоял на какой-то возвышенности, а вокруг него толпился народ. Магический свет еще горел, словно в насмешку над теми, кто остался. А может, просто кто-то хотел согреть сердца тех, кому предстоит навсегда остаться на дне морском. Я чуть не разрыдалась.

-  Еще вопросы есть? - послышался его насмешливый голос. - Молодой человек! Вы что-то хотели спросить? Что? Громче! Нет, акул здесь нет. Никто вас есть не будет… Точно-точно. Я проверял!

И он улыбнулся акульей улыбкой, а я бы не стала верить, глядя на пятна крови, на груди и подбородке.  Я стиснула зубы, и стала пробиваться сквозь толпу в спасательный жилетах. Рядом с чудовищем краской было написано: “Спасение утопающих - дело рук, ног и криков «Помогите!»”.

- Записывайте и закакивайте! Пункт десятый!- прокашлялось чудовище, а я подошла к слушателям лекции, вооруженных дверьми. - На двери могут поместиться двое! Двое! “Неумирайбля” и “Неумрубля”. То, что любимые родственники о вас не самого лучшего мнения, еще не факт, что вы не утонете, так что плыть за дверью – не самый лучший вариант. Кстати, о любимых! “Я тебя люблю!”, - не самый лучший способ согреть замерзающего в воде. И еще! Очень важная информация! Если ваш “неумирайбля” не подает признаки жизни. В скобках: перестал ругаться матом, не поддерживает беседу о погоде и больше не признается в любви, это не повод отцепить его от двери со слезами на глазах, глядя, как он исчезает в воде под грустную музыку. Есть вероятность, что он просто экономит силы, а тут вы решили, что вам нужно кого-то оплакивать всю жизнь! Постарайтесь подольше оставаться на корабле.

- Почему? -  внезапно спросил мужской голос, пока я орудовала локтями.

- Прикольно же! -  ответила зубастая улыбка, все еще не замечая меня.  - Итак, я предлагаю вам пять позиций на двери. Женщина снизу, женщина сверху, женщина на боку и женщина смотрит в глазок на рыбок! Так что если в вашей двери есть глазок, то это превращается в интересное, а главное, познавательное путешествие, которое расширяет не только кругозор, но и словарный запас.  Грести нужно от корабля, поскольку оттуда лучше видно, как он тонет!  Все запомнили? И самое важное!

Палец с когтем предупредительно обвел всех присутствующих.

- Не уподобляйтесь тем идиотам, которым кто-то сказал, что там есть шлюпка! - улыбнулась зубастая улыбка, показывая на сотни людей, пробирающихся на самый верх, в панике расталкивающих друг друга.

- А! - задыхалась Аня. Ее глаза светились от счастья, когда она увидела знакомый  бородатый силуэт с дверью. Она застыла, а потом заорала до хрипоты: “Любимый!!!”,  чтобы броситься и упасть на колени. Гном заметил ее и грузно бежал в ее сторону с удивленным лицом.

- Ты с ума сошла? - орал он, а по морщинистому лицу текли слезы. - Мой сапфирчик! Ты словно под солнцем перегрелась!

Они обнимались, а я искала глазами знакомый силуэт. Вот он!

Пойдем, пожа-а-алуйста, - шептала Аня, сквозь глядя на мужа. - Пойдем… Ну чего ты…

- Я же посадил тебя в шлюпку… - вздыхал гном, гладя ее нежное личико большими грубыми руками. - Ты должна была быть в безопасности…

- Я просто без тебя не справлюсь, - на глазах Ани блестели слезы, а вода все подступала и подступала. – Я же даже сундук сама открыть не могу…  Как я буду жить без тебя? У меня же все из рук валится, ты сам говорил… Я даже дверь сама не могу открыть… Я ничего без тебя не умею…

Я смотрела на нее, вспоминая решительный взгляд и ловкий удар топора, понимая, что окружи ее голодные акулы, то сочувствовать пришлось бы бедным рыбкам. Жаль, я так не умею! Дракона на лету остановить, в тонущую избу войти, а потом прижаться к прекрасному принцу, жалобно показывая сломанный ноготок.

- Я всегда думал о том, что ты вышла за меня потому, что так сказал твой отец… Я всегда думал, как ты можешь оставаться со мной, когда вокруг столько высоких мужчин?  Я жалел, что женился на тебе, но не потому, что не люблю, а потому, что мы с тобой не пара, - шептал гном, а я видела, как трясутся его руки, держащие заплаканное лицо Ани. - Я что? Не вижу, какая ты красавица? И эти постоянные насмешки! Неужели я их не слышу? Каждый раз, когда мы куда-то приходим, тебя обвиняют в том, что ты … Даже взгляды смотрят на тебя с презрением….  И теперь… Теперь я умру счастливым и несчастны